Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Бывших царей в наше общество еще не попадало, - сказал товарищ Грубин, - вы будете первые, но с леди Сагари, которую ее соплеменники называют княгиней, дворянином рюриковой крови адмиралом Толбузиным и франкской графиней Альфобледой мы вполне ужились. Классовое происхождение новоприбывшего для нас не имеет никакого значения, важно только то, что это за человек по своим моральным и деловым качествам.
Леди Сагари всмотрелась в бывшего императора, его половину и дочерей, и сказала:
- Этот человек неплох, только слаб и ленив, как говорит падре Бонифаций. Талант руководитель нет. Менять его бессмысленно, но как простой гражданин он будет нам вполне годен. Достаточно совсем небольшой искуплений. Его жена штука сложнее. Но я не говорить ей нет. Тут надо трудиться, и все может получиться. Только труд должен быть двойной - и ее, и наш. Если все будет хорошо, то у нас будет еще один леди, а если нет, то новый монах. Их дочка - чистый лист, который можно принять и обнять как свой. Один из них - маленький ламия, но это мы знать и так. Все.
- Я утверждаю ваше решение, леди Сагари, - сказал товарищ Грубин. - Теперь скажите, что вы думаете по поводу остальных?
Первыми под пронизывающий взгляд аквилонской магини Разума попали поеживающиеся братья Николаевичи и их жены черногорские принцессы. Вынесенный вердикт оказался жестоким и бескомпромиссным.
- Этот нам негоден, ни мужчина не женщина, - с отвращением на лице произнесла леди Сагари. - Способности их очень ограниченные, а мнение о себе, наоборот, большое. А потому интриги они делают так же легко, как дышат. Такой у нас лучше сразу прогонять в дикий местность или рубить ему голова. Иной решений быть не может.
И тут мне пришло в голову, что необязательно выкидывать этих четверых на необитаемый остров. Есть и еще один вариант с эмиграцией этой четверки к тевтонам мира Содома. Надо будет только подлечить и омолодить все эту компанию, а потом пусть начинают карьеру с самых низов -может, с лейтенантов, а может, и с простых кнехтов.
- Значит, так, господа Николаевичи, - сказал я, - для вас у меня есть еще один вариант. Ссылка на необитаемый остров может быть заменена вашей эмиграцией в соседнюю долину этого мира, где обосновалось германоязычное войско тевтонов, насмерть воюющее с местными содомитами. Их командующий генерал-майор Галке - мой хороший знакомый. Только для него все ваши титулы -это пустой звук, и делать карьеру вам придется с младших офицерских чинов. Чтобы у вас была такая возможность, я обязуюсь вылечить вас и ваших жен от всех болезней и вернуть молодость двадцати лет мужчинам и шестнадцати лет женщинам. На размышление вам трое суток, а пока попрошу соблюдать тишину. Продолжайте, леди Сагари.
- Этот, - указала аквилонская магиня разума на Александра Михайловича и его супругу, -не муж и жена, как говорят, а совсем отдельно. Она чужой ему, а он чужой ей. У нас так нельзя. При этом мужчина - очень умный и иметь талант организатор, а женщина - пустая как кукла и не годен быть старший жена. Мы не посылать в дикий место и не рубить голова женщина, а потому, если Путь Искуплений не привести ее к истине, то, значит, у падре Бонифаций будет еще один монах.
- Если они чужие друг другу, - сказал я, - то и посылать их тоже нужно в разные места. Александра Михайловича - в Аквилонию, где нужны умные люди с талантами организатора, а госпожу Ксению, после омоложения - к тевтонам, искать себе нового мужа. А сыновья у них уже взрослые, пусть сами выбирают, за кем они пойдут - за отцом или за матерью. И там, и там службу им придется начинать с должностей рядовых бойцов. Тем более, насколько я помню, в Аквилонии человек, оставивший своего супруга или супругу в другом мире, считается вдовой или вдовцом.
- Да, это так, - подтвердил товарищ Грубин, - и пусть у нас теперь открылась возможность ограниченных межмировых сообщений, этого правила мы менять не будем.
- Если с омоложением, то я согласна к тевтонам, - вскинув голову, заявила Ксения. - Прости меня, дорогой, но мы и в самом деле стали друг другу совсем чужими. Лучше и в самом деле разойтись как в море корабли - ты туда, а я сюда. Наберешь себе гарем и заживешь как султан...
В ответ Александр Михайлович только пожал плечами. Мол, что возьмешь с бешеной бабы, от которой он уже давно не знал, как избавиться, не нарушая при этом приличий. И тут все образовалось само собой. Короче, разобрались.
Последними рассматривалось дело семейства Юсуповых, и если старшее поколение, аквилон-цы к себе забрать согласились, то против Феликса Феликсовича Младшего леди Сагари выдвинула категорическое возражение.
- Этот человек, - сказала она, скривившись, будто попробовав тухлого, - трусливый, подлый и коварный. Я вижу, как он бьет ножом в спину и наливает в бокал другому человеку отрава, а потом топить его в прорубь. Он - как Карло Альберто Тепати, даже хуже. Пусть идет к ваш тевтон или на дикий остров, но нам такой не нужен. Голова ему надо рубить сразу, не дожидаясь неприятность.
Это значит, товарищ Сагари увидела, как господин Юсупов-младший с подельниками убивали Распутина. Ну что же, тевтонам такую свинью я тоже подкладывать не буду, а выкину этого деятеля, единственного из всей компании, на необитаемый остров. И все об этом человеке, как говаривала Шахерезада - совсем все, а не до особого распоряжения, как у некоторых.
Часть 64
Семьсот девяносто пятый день в мире Содома. Вечер. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Едва только я закончил разбираться с семейством Романовых, разделив его по сортам, как ко мне с докладом заявилась... Мэри Смитсон, притащив текст не принятого пока Третьим съездом Советов закона о социализации земли.
- Вот этот глупый закон, - сказала она, постучав по бумаге пальцем, - тоже способен вызвать много-много маленьких гражданских войн в каждом отдельно взятом сельском поселении или одно большое крестьянское восстание во всей стране.
