Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский

В политике еще хуже: там болота и овраги на местности зачастую вообще никак не обозначены. В вашем мире еще никто не строил социализма и не набивал себе на этом шишек, а кабинетные стратеги товарищи Маркс и Энгельс зачастую рассуждали о том, о чем не имели ни малейшего понятия. Мне, как выходцу из времен сто лет тому вперед, в отличие от основоположников марксизма, известно, где в будущих временах расположены болота и овраги, а где засады врага. И эти знания я уже передал товарищу Ленину, товарищу Сталину, товарищу Дзержинскому, товарищу Фрунзе и некоторым другим товарищам, чтобы они внесли изменения в теорию в той части, в какой она не подтвердилась на практике, а также составили на основании этих сведений программу партии на следующий этап ее существования - от победы социалистической революции в России до окончательного построения развитого социализма. Вам я сейчас скажу одно. Мировая революция -это процесс не одномоментный, как писал товарищ Маркс, и не перманентный, как трындел бывший товарищ Троцкий, а поэтапный.

Совершив в России социалистическую революцию, вы осуществили только первый этап этого процесса. Теперь вам следует закрепиться на достигнутых рубежах, наладить в стране мирную жизнь и приступить к построению социализма, которое должно сопровождаться тотальной ликвидацией безграмотности и массовой индустриализацией, ибо то состояние промышленности, которое вам в наследство оставил бывший царь Николай Романов, совершенно не удовлетворяет требованиям ни сегодняшнего, ни тем более завтрашнего дня. Мир, заключенный с Германией при моем посредничестве, призван дать Советской России двадцать лет для того, чтобы она смогла провести все необходимые социалистически преобразования, накопить силы и во всеоружии встретить натиск мирового империализма. Ну а сейчас наши злейшие враги Антанта и Германия до последней капли крови должны сражаться друг с другом до полного изнеможения. Чем дольше они так провоюют, чем больше истощат свои людские и материальные ресурсы в бессмысленной войне, тем лучше для Советской России, которую хоть на какое-то время оставят в покое, ибо международным хищникам будет не до нее.

Оправившись от потерь нынешней империалистической войны, мировой капитал непременно бросит все свои силы на то, чтобы уничтожить первое в мире социалистическое государство трудящихся. Чтобы выстоять в грядущих классовых боях, разгромить орды вторгшихся захватчиков и осуществить второй этап Мировой революции, промышленность Светской России по своей мощи должна догнать и перегнать совокупную промышленную мощь всех империалистических стран, а ее армия - стать сильнейшей в мире. И вот тогда в Европе совершатся социалистические революции, но не силами собственного пролетариата, которого там нет, а железной мощью непобедимой Советской Армии, которая сомнет жалкую бестолочь пограничных столбов буржуазных государств Европы.

На этом у меня все, товарищи, планировать дальнейшие действия можно не раньше, чем под руководством товарищей Ленина и Сталина будут достигнуты цели и задачи второго этапа Мировой Революции».

Закончив говорить, я отключил подвешенные в воздухе заклинания и сошел с трибуны, сопровождаемый бурными аплодисментами, и первыми зааплодировали Ленин со Сталиным. Потом на трибуну опять поднялся Ильич и сообщил собравшимся, что обновленные теоретические положения и соответствующая им программа действий будут разработаны новым составом ЦК к следующему, восьмому, съезду партии, который и должен будет их утвердить. За один или два дня, на коленке, такие дела не делаются. Проголосовали и за это предложение - почти единогласно, воздержались лишь трое.

В самом конце выступил товарищ Сталин с организационными вопросами, предложив новый список членов и кандидатов ЦК, в который попали и товарищ Фрунзе, и товарищ Молотов, и товарищ Калинин, и товарищ Серегин с товарищем Коброй, и много кто еще, но ни одного «соратничка» бывших товарищей Троцкого или Свердлова. А вот товарищ Урицкий не попал даже в кандидаты, ибо, как я уже говорил, оказался слишком мелок для общегосударственного масштаба. За каждую кандидатуру голосовали поименно, и в результате утвердили всех. Вот так я стал дважды членом большевистского ЦК.

На этом съезд завершил свою работу, уложившись в один день вместо трех, а все оттого, что люди, в Основном Потоке до хрипоты спорившие с Лениным по вопросам войны и мира, теперь имели возможность общаться только с Бригиттой Бергман, герром Шмидтом и товарищем Дзержинским. Такова у них оказалась селява, а у меня появилась возможность досрочно посвятить целый день вопросу семьи Романовых и их устройству в Аквилонии.

Семьсот девяносто пятый день в мире Содома, Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

И вот по одну руку от меня сидит аквилонская делегация: товарищ Грубин, товарищ Петров, товарищ Давыдов и товарищ Сагари, а по другую - все семейство Романовых, какое мне только удалось собрать. Тут Николай со своей Алисой, все их четыре дочери, Александр Михайлович с супругой Ксенией и их старшие сыновья Андрей, Федор, Никита, Дмитрий, Ростислав, а также Петр и Николай Николаевичи с женами-черногорками Милицей и Анастасией. Радом с ними князья Юсуповы Феликс Феликсович старший с женой Зинаидой Николаевной и Феликс Феликсович младший с женой Ириной. Как бы на отшибе сидит Ольга Александровна с мужем Николаем Куликовским. Отсутствуют только госпожа Дагмара, уже приступившая к процедурам по омоложению, Алексей, над которым сейчас упражняется Лилия и генерал-лейтенант Михаил Романов, чья судьба уже решена.

Если все остальные в шоке (особенно Юсуповы, попавшие в этот замес, в общем-то, случайно), то семейство Романовых-Куликовских даже радо такому исходу, ведь Аквилония гарантирует им покой и ту тихую сельскую жизнь, которой они так жаждали. Довольны и дочери Николая и Алисы, ведь я, считай, снял их прямо с эшафота, и теперь им не придется умирать молодыми. Они уже встретились в кулуарах со своими предыдущими воплощениями, отрекомендовавшими им будущее место жительства и меня самого наилучшим образом, и теперь полны сдержанного оптимизма. В Ак-вилонии они не пропадут и не затеряются. Их родители, напротив, после краткого курса истории будущего выглядят какими-то прибитыми и потерянными. А как же иначе: сын грузинского сапожника сумел совершить то, что прежде получалось только у Ивана Грозного и Петра Великого. Зато последняя царствующая чета из семьи Романовых вошла в историю, будучи измазанной такой черной краской, что теперь, пожалуй, их и не отмыть, хоть ты десять раз назови это семейство новомучениками и святыми. Небесный Отец святости по политическим мотивам не признает, а потому кое-кто уже загремел по адскому этапу по статье