Кровавое евангелие - Джеймс Роллинс

— Конечно, делали. Но от бешенства не делали.

— Они не бешеные, — не поднимая головы, вмешалась в разговор Надия.

Эрин закончила перевязку его большого пальца.

— Тебе повезло хоть в том, что рана на левой руке.

— Это не предмет длительного пользования? — с улыбкой пошутил сержант. — А как выглядит ссадина на голове?

— Наклони голову. — Осмотрев рану, Эрин заключила: — Кровоточит, но ссадина неглубокая.

Рун старался не смотреть, насколько нежно женщина обрабатывала рану на черепе и как легко ее руки касались солдата, когда она заклеивала рану пластырем. Каждое движение говорило о том, как заботливо относится она к Стоуну.

— Теперь твоя очередь, — объявил Джордан, когда она закончила. Они поменялись ролями — санпакет перешел к нему в руки. — Позволь мне осмотреть тебя.

Перевязанная рука Джордана, касающаяся лица и головы Эрин, заставила ее сердце забиться чаще. Она отошла на шаг и, вытянув руки, остановила его.

— Они покусали меня только за руки.

Согласно кивнув, Джордан быстро обработал ее раны.

— Если вы уже закончили… — обратился к ним Эммануил, и в его голосе слышались нотки раздражения. — Так, может быть, мы обсудим, что делать дальше?

За его спиной мышиные когти с прежней энергией скребли дверь.

Летучие мыши были совсем рядом.

05 часов 54 минуты

На глазах у Джордана крайняя доска дверного полотна превратилась в щепу и рассыпалась. В образовавшееся отверстие просунулась отвратительная голова с прижатыми ушами и разинутой зубастой пастью, вертящаяся на длинной шершавой узловатой шее.

Эммануил взмахнул своим коротким мечом, и голова летучей мыши покатилась по полу.

Джордан помог Эрин встать на ноги, и они вместе попятились от двери, в пролом которой уже просунулась другая летучая мышь.

— Эти скоты сжевали дверь, — с отчаянием в голосе произнес Джордан. — Добились, к чему стремились.

Рун кивком указал на темный проход в дальней стене помещения.

— Там открытый арочный проход. Попробуем укрыться в следующем помещении.

Направив туда луч фонаря, Джордан увидел темный проход, который вел неизвестно куда. Но, по крайней мере, мышам через него не проникнуть. И если Рун не почувствовал там никакой угрозы для них, этого вполне было достаточно.

— Поторопитесь, — произнес Эммануил сквозь сжатые зубы, поскольку дверь уже начала разваливаться на мелкие куски, не выдержав натиска такого количества зубов и когтей.

Надия и Рун бросились ему на помощь.

Джордан и Эрин прошли к дальней стене и остановились на пороге, опасаясь идти дальше. Джордан обвел лучом фонаря внутренность помещения, лежавшего за проемом, и удостоверился, что тонкое чутье Руна не подвело его и на этот раз. Проход действительно вел в другое помещение — большое круглое пространство, пустое и похожее на пещеру. Но по мере того, как он вел лучом фонаря по стенам, первоначальное ужасающее предположение стало превращаться в данность.

Из этого помещения не было другого выхода.

Тупик.

05 часов 55 минут

— Оттуда нет выхода! — обернувшись к Руну, закричала Эрин.

Ее глаза начали слезиться от острого аммиачного запаха в помещении. Гуано летучих мышей.

Эрин сделала несколько шагов в глубь помещения, Джордан шел за ней. Она водила лучом фонаря по стенам и по куполообразному потолку. Ее сразу же поразили два обстоятельства. Помещение, в котором они находились, и по форме, и по размерам было точно таким же, как усыпальница в Масаде. Но здесь все поверхности — пол, потолок и стены — были покрыты плитами белого мрамора.

Она представила себе, что когда-то этот зал выглядел прекрасно, но сейчас стены были в черных потеках мышиного помета, а на полу возле них громоздились кучи высохшего гуано.

Когда Эрин обратила внимание на второе обстоятельство, ее сердце забилось чаще, и в голове снова возникло схематическое изображение руны Одал.

— В чем дело? — закричал Корца.

Эрин посмотрела назад. Почувствовал ли он охватившее ее волнение?

Она ответила ему, не очень утруждаясь тем, чтобы кричать и быть услышанной — она понимала, что он отлично расслышит все, если она будет говорить, не повышая голоса.

— Я уверена, что это помещение находится в самом центре ромбического элемента руны Одал.

Перед ее мысленным взглядом возник маршрут, приведший их сюда.

Рун понял все.

— Ищите Книгу. Времени у нас в обрез. Если мы не сможем защитить этот проход, нам придется спешно двигать назад по туннелю и искать более надежное укрытие.

Получив его разрешение и осознав нехватку времени, Эрин поспешила внутрь помещения, где еще раньше ее внимание привлек наиболее заметный здесь предмет — самый высокий из всего, что было в помещении, — распятие в человеческий рост с неестественно изможденным Христом, пригвожденным к нему, высеченное из белоснежного мрамора. Каждая деталь Христова тела выглядела безупречно, от его идеально оформленной мускулатуры до глубокой раны на боку. Однако, в отличие от общепринятого изображения Христа, на этой скульптуре он был нагим и безволосым, как только что родившийся младенец, что придавало его образу некую стилизованную красоту — смесь божественной чистоты и человеческой агонии.

Эрин направила луч фонаря так, чтобы получше рассмотреть его склоненную голову. Скульптура стояла на высоком каменном пьедестале с расширенной верхней поверхностью. Такая форма была известна Эрин, ведь она видела ее несколько часов назад. Она была точно такой же, как на жетоне «Аненербе» в кабинете Леопольда, на том самом, где была изображена колонна, поддерживающая раскрытую книгу.

Монах тогда сказал, что изображенный на жетоне пьедестал как бы представляет одну из главных целей «Аненербе»: документально подтвердить историю и наследие арийской расы. Но кроме этого он сказал, что это может символизировать «великую тайну, которую содержит в себе некая оккультная книга, обладающая великой силой, заключенной в ней».

Эрин, затаив дыхание, думала о том, что сейчас смотрит на то, что дало жизнь этому символу «Аненербе». Исходя из того, как верхняя плоскость пьедестала развернута относительно статуи, она не могла судить о том, хранится здесь что-либо или нет.

— Мы должны стоять возле двери, — предупредил ее Джордан. — На тот случай, если нам придется давать деру.

Эрин не сдвинулась с места и даже не попыталась этого сделать. Никакая сила не сможет удержать ее от того, чтобы подойти к этому пьедесталу, осмотреть его своими собственными глазами и выяснить, что там лежит, — а вдруг это как раз Книга, написанная собственной кровью Христа?

Джордан, едва слышно выругавшись, пошел за ней к статуе.

Крест и колонна стояли на возвышении — на квадратном мраморном основании со стороной, равной шести футам. Оба эти предмета были установлены так, чтобы подчеркнуть свою значимость. Но зачем нацистам понадобилось устанавливать распятие высотой в человеческий рост? А может быть, оно охраняло что-то, что нацисты посчитали священным и неприкосновенным?

Эрин должна была это выяснить.

Она запрыгнула на возвышение, ее лицо исказилось гримасой, потому что под ногами оказались осколки камней. Внимательно глядя под ноги и стараясь не наступить на что другое, она, затаив дыхание, обошла вокруг пьедестала. И тут луч ее фонаря высветил верхнюю поверхность мраморного аналоя.

У нее оборвалось сердце.

На нем ничего не было.

— Что ты там нашла? — спросил Джордан, подошедший к основанию возвышения, но его голова была повернута в сторону прохода, где сангвинисты отчаянно сражались с мышами.

Сделав шаг вперед, Эрин ощупывала гладкую поверхность аналоя. Ее пальцы обнаружили что-то вроде выемки, в которой, похоже, что-то хранилось — возможно, предмет, похожий по своим габаритам на то, что описывал Рун.

— Здесь была Книга, — чуть слышно произнесла она.

— Что? — не расслышав ее слов, спросил Джордан.

Убитая своим открытием, Эрин отступила назад, раздавив ступней еще один из осколков, которые валялись под ногами. Она направила вниз луч фонаря. Вокруг пьедестала валялись куски серого камня. Присмотревшись, Эрин обнаружила, что это не натуральный камень, а какой-то материал, сделанный руками человека. Опустившись на колени, она осторожно взяла в руки один из осколков.

Большинство рассыпанных по полу осколков были серовато-пепельного цвета и имели толщину меньше одного дюйма. Выбрав самый крупный осколок, Эрин взвесила его на ладони и внимательно осмотрела в надежде понять, что это за материал.

Серый. Похожий на бетон. Если старинный, то, возможно, сделан из известняка и золы.