Райское Местечко - Михаил Ардин

Борис лежал неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. Вдруг он вздрогнул. Раз, еще раз, а потом его огромное тело стала непрерывно сотрясать мелкая дрожь. Я беспомощно стоял рядом.

Тут наконец в диспетчерскую стремительно вошла Мелисса, а за ней – вся команда Бориса. Девушки бросились к Ласточке и деловито засуетились вокруг него. Они, видно, хорошо знали свое дело. Пять девушек нагнулись над ним и стали прикладывать свои ладони к разным точкам его обгорелого тела, к груди, животу, к макушке черепа. Я не понимал, что и зачем они делают. Но вскоре тело Бориса перестало дрожать. Тогда первую пятерку девушек сменили другие пять. Они приложили свои ладони к голове и торсу Бориса, оставив открытым живот.

– Хорошо,- сказала наблюдавшая за странными действиями Мелисса и нагнулась к телу.

Она плотно прижала ладонь своей правой руки к тому месту на животе Бориса, где у людей находится солнечное сплетение. Уж не знаю, что в том месте находилось у Бориса, но я увидел, что из-под прижатых к черной корке пальцев Мелиссы пробивается темное свечение. Я понял, что она пытается передать ему часть своей энергии. Но я не мог понять, при чем здесь бесплотные девочки из его команды со своими ладошками, уж у них-то точно никакой энергии быть не могло. Я смотрел на сосредоточенную Мелиссу, и мне очень хотелось помочь ей, помочь Ласточке, мысленно я представил себе, что делаю то же самое, что Мелисса…

Я случайно взглянул на свои руки, такие бесполезные и раньше, и сейчас, и испытал настоящий шок. На моих ладонях отчетливо проступали неровные темные пятна. Они светились черным светом, совсем слабо и прерывисто, но это был тот же свет, что и свет, исходящий из руки Мелиссы. На всякий случай я решил проверить, может, мне это только показалось и на руках у меня – просто копоть, и я попробовал отряхнуть, вытереть руки. Но это была не грязь. А когда я сблизил ладони, я ощутил, что они слегка притягиваются друг к другу, будто между ними существует какая-то клейкая среда. Более того, мне показалось, что между моими ладонями протянулись тонюсенькие черные волоски и какой-то импульс пробежал по замкнувшемуся кольцу, через руки и грудь.

– Девочки,- голос Мелиссы отвлек меня от моих исследований,- так получается плохо. У Бориса разряжен аккумулятор антиграва. Гораздо быстрее аккумулятор подкачать от сети. Давайте кабель.

Я оглянулся на девушек и заметил, что одна из них, рыжая Юля, стоит далеко в стороне ото всех. Она, видно, ближе так и не подходила. Присмотревшись, я понял, что она находится в состоянии, близком к истерике. Губы ее дрожали, плечи и сцепленные на груди руки мелко тряслись, в глазах стояли слезы. Только истерики здесь не хватало! В принципе я знал, что надо делать, и опыт у меня был, на кораблях острые ситуации случались.

– Мелисса, для подзарядки ваших аккумуляторов. Какое напряжение подключать?

– Стандартное, триста восемьдесят.

– Понял.

Я повернулся к Юле, будто не замечая ее состояния:

– Юля, ты знаешь, где у вас упакован кабель для аккумулятора?

Она молча кивнула.

– Пойдем, найдешь кабель.

Девушка с видимым облегчением кинулась к груде баулов, сваленных у дальней стены диспетчерской. В коридоре у входа в диспетчерскую я заметил начальника смены. Она, чувствуя ответственность, далеко от диспетчерской, видимо, не отходила, но и войти внутрь все еще не решалась.

– Мэм, будьте добры, вы не покажете мне, где можно подключиться к аварийной сети триста восемьдесят В? Есть разъемы в вашем помещении, или надо идти куда-то еще?

– Есть, сэр, здесь…

Она показала мне на ближайшем пульте опломбированный герметично закрытый разъем. Юля уже нашла довольно большую бухту кабеля с целой гроздью переходников на все случаи жизни. Так что с электроэнергией проблем не было.

У Бориса нужный разъем оказался под левым коленом. Штанину ему уже разрезали, и было видно, что ноги его практически не пострадали, по крайней мере внешне.

Надо сказать, что даже такое малое участие в общем деле помогло мне окончательно прийти в себя. Юля тоже больше, похоже, не пыталась впасть в истерику и приняла какое-то участие в общей суете. Но, видимо, старшая, Зоя, понимала, каково неопытной девочке, ведь даже мне, видавшему виды офицеру, было немного не по себе от всего увиденного. Поэтому Зоя правильно распределила роли:

– Юля и Ванда, готовьте гравиносилки, скоро мы сможем Бориса поднять.

Остальные девушки, пока заряжался аккумулятор, не теряли времени: одни покрывали желтоватой пеной из баллончиков черную поверхность тела Ласточки; другие сосредоточенно делали ему уколы. Пригодными для уколов оставались только ноги, поэтому с Бориса сняли сапоги, чтобы колоть в сосуды на лодыжках, и разрезали штаны, от которых теперь остались одни лохмотья. Постепенно запах гари сменился более приятными медицинскими запахами. Я понял, что за Ласточку можно не волноваться, он находился в заботливых опытных руках.

Мелисса стояла в стороне, она отошла, чтобы не мешать девушкам, и ждала, когда понадобится ее помощь. У меня к Мелиссе был миллион вопросов, но сейчас я решил спросить ее о самом простом.

– Мелисса, а зачем девушки прикладывали ладони к Борису?

– Все девушки в команде Ласточки – «изоляторы». Ты обратил внимание, что они все очень похожи друг на друга? Это особый тип людей с исключительно редкой мутацией, они совершенно не восприимчивы к некоторым видам полей, к пси-, тэта- и ро-полю. Видишь ли, селферы, как и люди, все очень разные. У нас разные способности и разные возможности. Мы с Ласточкой вместе образуем своеобразное устройство, где Ласточка является очень чувствительным приемо-передатчиком, а я – источником энергии. Я неважный приемо-передатчик, зато самый емкий среди селферов аккумулятор и лучший «собиратель» энергии. А Борис энергию держит очень плохо. Весь его собственный запас и даже энергия из аккумулятора антиграва вылетели из него в первые же мгновения передачи, еще при настройке. Все остальное время он только управлял энергией, поступающей к нему от меня и от остальных селферов. А сейчас он не в состоянии «закрыться», чтобы самостоятельно, без внешней помощи, удержать даже ту небольшую энергию, которую я накачивала в него. Помогают его «закрыть» девушки-«изоляторы». Когда он немного придет в себя и сможет держать энергию, я его еще подкачаю. Но грузить его на носилки без антиграва даже мне будет неудобно, у него ведь масса – под две тонны.

Я уже второй раз слышал от Мелиссы о значительной массе селферов и только открыл рот, чтобы спросить, откуда у них такая масса в обычном объеме человеческого тела, как Мелиссе стало не до меня.