Обратный отсчет: Равнина - Токацин

«Довольно крупная штука,» — Гедимин сощурился на небо, пересчитывая «птиц» и высматривая, не появятся ли растянутые шестиугольные силуэты. «Не помню таких в Сфене Земли… Так, тут всё готово. Разворачиваемся на рассвет…»

Он подсунул под сфалт два ящика — теперь излучатель лежал на уровне его плеч, на предельной удобной высоте. Отверстие в корпусе реактора затянуло прозрачным защитным полем — выгорая, оно всё-таки удерживало омикрон-лучи внутри, пока «сигма» проходила беспрепятственно. Гедимин замерил интенсивность потока, на секунду задержал дыхание и выдернул управляющие стержни, откинув крышку до упора. Экранирующее поле вспыхнуло зелёным огнём, дозиметр заверещал, поймав «отголоски» сигма-потока. Невидимый луч упирался в белое марево на горизонте — там, где недавно погас световой гейзер.

«Восемь световых часов. Через восемь часов дойдёт, если не рассеется на разломах,» — Гедимин прикрыл сопло ладонью и тут же её убрал. «Три коротких вспышки, три длинных, три коротких. Повторить. Ещё раз.»

Он задвинул крышку до упора и шумно выдохнул, наблюдая за цифрами на неприметном табло. «Хороший реактор. Не каждый бы такое с собой позволил. И никаких щупалец, что характерно…»

Посидев немного на крыше, он забросил ящики в фургон и спустился в кабину сам. «Ждать без толку. Восемь часов… Скорее вернутся эти, с крыльями.»

Он «посветил» на дорогу лучом сканера и взялся за штурвал. Бронеход медленно пополз по сухой равнине. Она была на редкость плоской — все возвышенности, что попадались Гедимину, оказывались «деревьями», все изгибы материковых пластов прикрывал многометровый слой песка и глины. «Дно древнего водоёма? Широкое было озеро. И даже не засоленное. Интересно, что тут сейчас с водой. И могут ли мои катушки поднять грунтовые воды… А кстати — хорошее место, чтобы попробовать. Никто не мешает, никто не пугается…»

Последующие четверть часа Гедимин пытался вытряхнуть дурацкую идею из головы, но она держалась крепко и от поворота к повороту «тропы» всё крепла. Через несколько минут сармат поймал себя на том, что сканирует не только поверхность, но и глинистый слой, — вдруг под ним водоносные линзы? Пока ничего не попадалось, и Гедимину было досадно.

Ещё через пять минут он посмотрел на экран сканера, тяжело вздохнул и остановил бронеход. Водоносная линза была совсем рядом — в паре сотен метров под землёй, между двумя вздыбленными пластами и наклонным третьим, видимо, и не дающим ей утечь куда-то вглубь. «Поднять не подниму,» — думал Гедимин, наполняя водой контейнер; намотанные катушки уже лежали на столе, недалеко от попискивающих ящиков. «Но движение воды сканер покажет. Добавлю ещё сотню вольт на входе…»

Он выбрался на крышу. Если что-то и могло выдержать давление тонн воды, не провалившись на метр в глину, то только бронеход на его широких гусеницах. Сармату было не по себе, когда он закреплял кабель, подвешивал электроды над отверстиями в крышке, подальше от воды, и снова проверял глубину залегания. «Ter, du, un… Attahanqa!»

Дрожь земли ему, скорее всего, померещилась — это был очень слабый, мягкий толчок, может, просто отдача от мышечного напряжения. Он стоял на поскрипывающей крыше и смотрел, как на экране сканера водяная линза «прорастает» ветвящимися руслами, уходящими под углом вверх. Слой камня и глины сдерживал прямой поток, и он разделялся, пробиваясь по едва заметным трещинам. Гедимин опомнился минуты через три, когда начал похрустывать контейнер, и щёлкнул выключателем за секунду до того, как дно банки оторвалось от стенок, и вся вода вылилась на крышу.

«Двести пятьдесят вольт — две сотни метров… и сколько там было тонн? Надо как-нибудь составить таблицу…» — сармат в задумчивости поднял мокрую катушку, потянулся за ветошью для обтирки — и замер, глядя на горизонт. В небе, прямо поверх серебристых складок, горела красная надпись чёткой латиницей: «Диммин если видишь ответь».

Несколько секунд Гедимин стоял, замерев, снова и снова перечитывая короткие слова. Потом крепко зажмурился, прикусил щёку и осторожно открыл глаза. Надпись осталась, где была, только слегка потускнела и размылась по краям; боль в прикушенном месте ясно говорила, что сармат не в бредовом сне.

«В день нашего прибытия… там тоже на небе светилось разное,» — медленно вспоминал он, снимая с креплений сфалт и отстёгивая от него лишние кабеля. «Стражи так умеют… Sa hasu!»

Он выстрелил в зенит, несколько не рассчитав высоту, — ударная волна хлестнула по пальцам, надавила на плечи. Дымное облако медленно разрасталось вширь; дым был странного цвета — не то синеватый, не то сиреневый. Красная надпись погасла, как будто её смахнули ладонью, и тут же сменилась новой: «стой жди».

Существо с посохом появилось рядом с бронеходом ровно через полминуты — просто вышло из воздуха, шагнув красной лапой на высохшую глину. Гедимин молча смотрел на антропоморфную фигуру в мелкой чешуе — красной на спине, желтоватой на груди — с прорастающими над каждым суставом шипами, с длинными, загнутыми назад рогами на удлинённом черепе… Хвост существа плавно качнулся, размыкая крупную клешню на конце; существо прихватило им посох и показало сармату пустые ладони.

— Страж? — собственный голос показался Гедимину странным — связки будто заржавели. Он спрыгнул с фургона и показал руки в ответ. Существо качнуло головой.

— Хассинельг. Из отряда Руниена. Ты как, цел? А твой корабль? Там, на холме, уже армию собирают.

Гедимин уткнулся взглядом в землю.

— Надо выбираться, — буркнул он. — Знаешь дорогу? Я пытался договориться с местными…

Существо громко, совсем по-сарматски фыркнуло и тронуло посохом борт бронехода.

— Местными? Ты про Хигов? Ты их хорошо припугнул, не то выцарапывали бы мы тебя у Сагатов… Я поеду на крыше, ничего?

Гедимин мигнул.

— А как я найду дорогу? — только и смог спросить он, хотя на языке вертелись совершенно другие вопросы. Хассинельг, уже материализовавшийся на крыше бронехода, успокаивающе махнул посохом.

— Я её подсвечу. Забирайся в корабль! Пока ты устроишься, всё будет готово. Тут недалеко…

Он ещё что-то говорил, но гул открывающегося люка заглушил его слова. Гедимин забрался в кабину, на ходу поминая про себя размножение «макак». «У Сагатов…