Nomen Sanguinis. Имя крови - Олеся Константиновна Проглядова

– Кто говорит? – невежливо ответил вопросом на вопрос Маркус и осекся, поняв это.

Гвинн промолчал, словно и не услышал, продолжая задумчиво разглядывать Маркуса. Тот окончательно пришел в себя и испугался, что об этом разговоре узнает Джеймс и тем более эрл Годвин.

– Не узнают, – ответил Гвинн мыслям Маркуса. Тот поспешно попытался думать о чем угодно еще, но не получилось. Гвинн лишь усмехнулся и откинулся на диване. Наконец Маркус решился спросить:

– Вы хотите завербовать меня? Меня уже вербовали несколько раз, когда я еще был человеком, и ничего хорошего из этого не вышло. А теперь это и вовсе невозможно – я раб физически и ментально.

– Разве? Ты не раз делал выбор, соглашаясь на позор и смерть, но не допустив предательства и, в моем понимании, сохранив честь.

– И все же – вот он я, заливаюсь кровью какого-то наркомана, чтобы забыть вчерашний день. Ужас в том, что я страшно боюсь возвращаться в место, которое называю домом, и того, что со мной там сделают, но одновременно не могу сопротивляться и отчаянно желаю вернуться, чтобы не сойти с ума. Я мечтаю, что однажды он увлечется, и я… – Голос Маркуса сорвался от боли и откровенности. – Любой обычный человек имеет выбор. Даже если его выбор – смерть, все равно он у него есть. Мне отказали и в такой милости. Я пытался, – горячо проговорил он. – Правда, пытался. Когда он приказал мне убить ребенка, я вышел под солнце, лишь бы не… – Маркус осекся и замолчал, словно у него кончились силы.

– Наша кровь еще так мало изучена, как и ее законы. И чем больше мы исследуем, тем больше загадок находим. Но нет ничего страшнее столкновения связи крови и принципов. Чаще всего Вечного все же ломают… Редко кто выходит под солнце. – Гвинн снова задумчиво покрутил кольцо на пальце. – Я не хочу тебя вербовать и переманивать – лишь дать тебе надежду, показать путь. Молодой Вечный в оковах связи, подчиненный жесткой иерархии клана, связанный самой своей кровью, всегда кое о чем забывает. Как, впрочем, и его Инициатор.

– И что же это? – Маркус чуть наклонился к Гвинну.

– Легион.

– Ничто не может разорвать связь крови, даже принесение клятвы верности Легиону. Инициатору достаточно приказать, и я буду резать себя на куски на глазах у командора. А я принес клятву и моей крови, и королю. Эрлу достаточно просто щелкнуть пальцами, и я…

– Легион может влиять на клан, эрла и уж тем более твоего Инициатора. Это древний закон. Ты должен прийти сам, ты должен хотеть исправить все содеянное и забыть прошлую жизнь, ты должен принести клятву, и Легион освободит тебя. Прийти – самая сложная часть, Маркус. Ведь сама твоя кровь не позволяет тебе думать, что возможно уйти от Инициатора. Но ты же смог выйти под солнце… Я верю в тебя. Остальное – не твоя забота. Инициатора обяжут отречься от тебя, эрл должен будет забыть о твоем существовании. Да, свободным ты не станешь, но Легион куда лучше дома моего отца. Я-то знаю. – Он усмехнулся. – Боль останется с тобой навсегда, а еще иррациональная тоска по твоей связи, но приказать тебе порезать себя на куски никто не сможет, как и делать все то, что всплывает в твоих воспоминаниях. Ты можешь стать счастливее, ты можешь стать даже любимым, если захочешь, но правда в том, что ты не хочешь и наказываешь себя. За что, Маркус?

– За то, кто я, за то, что погубил свою семью и стал причиной смерти своей матери! – Маркус замолчал и добавил совсем тихо: – За то, что сказал «да».

Гвинн пренебрежительно рассмеялся:

– Все говорят «да», все и всегда. Так устроен человек: на самом пороге ему настолько страшно, что он говорит «да». Мы, Истинные, знаем об этом, но Вечные особенно хорошо это понимают, ведь они сами когда-то делали такой выбор. Ты можешь казнить себя и дальше, но, когда решишь, что с тебя хватит – ты знаешь, куда идти. Я верю, что ты сможешь и у тебя хватит на то сил.

Маркус лишь на секунду закрыл глаза, а когда открыл – в комнате никого не было. Даже запаха полыни не осталось.

Легион… А что, если и правда?..

– Так вот как ты развлекаешься? – Маркус вскочил, оглядываясь. В дверях стоял Джеймс. – Ты так рыдаешь каждый раз, когда я делюсь тобой с другими. Но, как я и думал, ты просто мелкая шлюшка!

– Джеймс, не надо! – скривился Маркус.

– Как ты меня назвал?! – прошипел тот.

– Господин! – Маркус упал на колени, склонив голову. Джеймс самодовольно улыбнулся. – Я просто пришел выпить крови.

– Ну конечно. – Джеймс пнул его, и Маркус съежился, чувствуя негодование Инициатора самой кровью, которая застучала в висках. – Собирайся, ты мне нужен сегодня. Мы едем в гости.

У Маркуса оборвалось все внутри. Слово «гости» для него никогда не предвещало ничего хорошего. Джеймс снова приготовил для него что-то мерзкое, после чего он будет мечтать сдохнуть.

– За мной, быстро!

Маркус поднялся так, словно его рванули вверх, и, послушный приказу, пошел за Джеймсом.

Они приехали к особняку в викторианском стиле. Хозяин дома, как по собственному опыту знал Маркус, любил устраивать костюмированные балы, которые часто служили ширмой для тайных встреч и переговоров. И если бы только для этого.

– Я прошу тебя, не надо, – прошептал Маркус. – Что бы ты ни задумал, не надо! Пожалуйста, давай я буду заниматься своим делом, и мы больше никогда не будем видеться!

– Да что ты! Как же тебе хватило наглости сказать такое или хотя бы подумать! – Джеймс обернулся к нему, и его красивое лицо исказила гримаса ненависти. – Вот, значит, какова твоя благодарность за то, что я сделал тебя, мерзкого выродка и труса, одним из нас! Я вытащил тебя из грязи, а ты хочешь избавиться от меня? Своего Инициатора?

– Я не это имел в виду! Не это! Я лишь о том, что не хочу раздражать тебя!

– А может быть, мне нравится раздражаться? Хватит ныть, выходи из машины.

Джеймс нажал на секретный звонок, и дверь открылась бесшумно даже для уха Вечного. Внутри играла музыка, пробежала какая-то девушка, и за ней, смеясь, мужчина, оба были в масках. Джеймс шел через анфиладу комнат в сторону небольшой двери, за ним послушно плелся Маркус. Мимо официантов с шампанским, мимо разговаривающих и танцующих пар, мимо столов с закусками. Мимо ниш,