Джин с Толиком - Анатолий Горбов

Мне хотелось делиться своей радостью, и я, в обнимку с одной свеженькой идеей, нырнул в людской поток. Опасаясь зацепить кого-нибудь в густой толпе своей широченной улыбкой, я скользил по близлежащему рынку, отыскивая необходимый моей идее товар. Готовые очки продавал очень похожий внешне на Луи де Фюнеса мужчина.

Предложенную мне табличку из кабинета окулиста с пресловутыми буквами «ШБ» наверху я отказался рассматривать с положенного рубежа напрочь. Вместо этого я отошел на расстояние, вдвое большее, чем несколько озадачил продавца. И продолжил его шокировать, когда очки с подходящим количеством диоптрий были уже подобраны. С загадочной улыбкой разыскивая свой черный бумажник в многочисленных карманах, я промурлыкал:

– Вот. Мне такие же, только затемненные, и рассчитанные на периметр вашего лица! – я имел в виду, что овал лица продавца и расстояние между его зрачками гораздо более схожи с теми же параметрами Большой Кепки.

Когда я удалялся, сжимая подарочные окуляры, продавец волшебных стеклышек смотрел мне вслед, глубокомысленно качая головой, и искренне считая меня наркоманом.

Ну не складывались у меня этой осенью отношения с работниками аптек и оптик…

Глава сорок первая. Аншлаг на подоконнике

В каждом коте есть что-то от мультяшного.

Встреча Свина с шантажистом была назначена на полдень. Несмотря на всю важность этого события, Борис Михайлович не собирался пропускать обед в «Кармине», а обедать он начинал обычно не позже часа дня. Толстяк вез деньги, но расставаться с ними не планировал. Он прекрасно понимал, что шантаж – это всерьез и надолго. Что бы там не пел этот пройдоха Вадим, дядя Лешича.

Люди были расставлены по местам и проинструктированы. Операцию разработал Коготь, начальник свинской охраны, он же и отслеживал ее точное выполнение из микроавтобуса у кофейни. Идеальной реализации этого театрализованного действа соответствовали три необходимых и достаточных пункта: 1) отбор видеоматериала, 2) сохранение денег, и 3) несчастный случай для шантажиста.

Изначально Борису Михайловичу отводилась далеко не главная роль. Он всего лишь проверял актуальность видео, отдавал деньги в «хитром» кейсе, и уходил. Но сам Свин предлагаемый сценарий подправил, и его стараниями вполне статистический реквизит – сигара, неизменный спутник дяди его бывшего химика, должна была серьезно и очень разрушительно выстрелить. И, при правильном раскладе, обеспечить наилучшее выполнение пункта № 3 за счет исключительных свойств шизы и общей нервности обстановки.

Борис Михайлович волновался, ибо понимал – если на записи именно то, чего он опасается, он может не успеть покинуть город. И никакие деньги, никакие связи ему не помогут. Но оставался и небольшой шанс, что запись от 4 июля содержит какую-то другую информацию. Или вообще сделана не 4 июля.

Свин подъехал к кофейне без пяти двенадцать. Ему прозвонил Коготь, и сообщил, что Вадим уже 15 минут, как приехал. Припарковал серый опель в квартале от места встречи, занял удобный столик в углу кафе и жрет второй чизкейк.

После того как Свин пожелал шефу своей охраны ни пуха, ни пера, а тот послал Бориса Михайловича к его ближайшему родственнику, основная фаза операции началась.

Настя не могла найти работу уже третий месяц. Сбережения не просто подошли к концу, они давно его миновали, и девушка жила на заемные деньги. Конечно, если бы рядом было надежное мужское плечо, было бы полегче. Но после некрасивого разрыва со своим последним парнем начинать новые отношения с молодыми людьми она не торопилась. Да и подходящей кандидатуры, если честно, не было.

Впрочем, обстоятельства личной жизни ее сейчас не волновали. Сейчас ее волновали исключительно финансовые проблемы. Настолько, что она уже дважды ловила себя на том, что пристально разглядывает в газете объявление про «высокооплачиваемую работу для девушек». Конечно же, она никогда бы не клюнула на подобный вариант продажи души – в конце концов, занялась бы какой-нибудь неквалифицированной деятельностью.

Но хотелось чего-то более достойного и лучше оплачиваемого, чем неквалифицированный труд. Диплом экономиста не особенно помогал этому желанию – без протекции устроиться в банк или налоговую инспекцию, или страховую компанию было невозможно. А работать бухгалтером, как последние два года, не хотелось категорически – ну не ее это, дебет с кредитом. Вот бизнес-план составить или просчитать предполагаемую прибыль от вложений – это с превеликим удовольствием!

С такими невеселыми думками брела Настя сквозь объевшуюся моросящим дождем площадь в сторону областного казначейства, где договорилась встретиться с подружкой, там работавшей. Подружка обещала помочь – у них в отделе внутреннего контроля и аудита освободилась вакансия.

Было время обеденного перерыва, и возле входа толпились служащие, уходящие и приходящие, курящие и жующие. Просто вышедшие вдохнуть осенней влажности и обменяться новостями под широким козырьком казначейства. Настя, чтобы не мешаться среди незнакомых ей людей, перешла на другую сторону площади. Оксана, ее подружка, позвонит, когда освободится.

Девушка не очень-то верила в свою счастливую звезду. Если не возьмут на работу сюда, то оставались еще две потенциальные возможности заработка. Первая – работа экономистом в молодой аудиторской фирме – была сопряжена либо с полным переездом в Новочеркасск, либо с ежедневными челночными поездками туда-сюда. В общей сложности, более 50 км в один конец. Вторая – опять трудиться бухгалтером. В одном мутном ИП, за смешные деньги, да еще и у грубоватого и пошловатого предпринимателя.

Ни про один из оставшихся вариантов даже не хотелось думать, не то, что устраиваться туда на работу. Настя вздохнула и посмотрела на окна двухэтажного дома, рядом с которым стояла. Окна были давно немытые, краска с них порядком облупилась, а старые рамы даже в этот пропитанный влагой день просто вопили многочисленными трещинками о своей рассохшейся судьбе.

«Вот и у меня как-то по судьбе не складывается», – подумала девушка, и снова вздохнула, скользя взглядом по старомодным, нестираным, но когда-то определенно белым занавескам высотою в пол-окошка. Такие же, только с рисунком, бывают в поездах. Их обычно сразу же раздвигают по концам веревочки, на которой они висят, собрав по бокам окна – чтобы не мешали обозревать мелькающие окрестности. «А здесь, наверное, живет какая-нибудь бабушка. С котом» – начала фантазировать Настя, чтобы хоть немного отвлечься от невеселых мыслей.