Джин с Толиком - Анатолий Горбов

Да нет, не может такого быть – хрень полная! Я же каких-то 200 грамм водки выпил! Это же капля в море! Это какой-то гипноз или обман!

Я, мотая головой и, тем самым, как мне казалось, расплескивая свои беспокойные мысли, бросился к телефону и набрал Гуру. Володька отозвался сразу же, был он в благодушном расположении духа:

– Здорово, трехглазый!

– Вовка, привет, слушай – а правда, что алкоголь очень вреден?

– Ты что, первый раз родился? Конечно вреден! Готов поспорить, что ты знаешь гораздо больше, чем одного алкоголика. Возможно, даже кто-то из родственников уже за чертой. Однозначно вреден – это же химический яд и сильный наркотик!

– И что, реально 8 тысяч клеток мозга за одну пьянку умирает?

– Может и больше умереть. Слушай, ну я не помню точную цифирь. По-моему, 8-10 тысяч – это за скромную такую пьянку, не больше полбутылки водки. А чего ты вдруг спрашиваешь?

– Да так… Кино тут одно увидел – вот думаю, может, они это нафантазировали?

– Нет. Алкоголь – реальное зло. Еще Федя Достоевский говорил, что водка людей зверит и скотинит! В 1975 году Всемирная ассамблея здравоохранения постановила считать алкоголь наркотиком, подрывающим здоровье.

– А как же умеренное питие? О котором так много говорят?

– Кто говорит? Cui prodest [20]? Те, кто продает алкоголь, те и говорят. И даже «покупают» медицинские исследования на эту тему – потом все эти «заключения ученых о пользе алкоголя» оказываются наглой ложью и грубейшей подтасовкой фактов. Цель тут одна – продать побольше и набить свои карманы. Какая может быть польза от тотального яда?

Безопасных доз алкоголя не бывает, если они не гомеопатические. Размер дозы – это вопрос, какое поражение организма ты получишь: непосредственное или отсроченное. Или и то, и другое. Вот и все. А всякие рассуждения о «минимально допустимых дозах алкоголя» – это наглая ложь жалкого подобия врачей, купленных пиво-водочными королями. Не верь им. Они хотят продавать тебе твою смерть.

Гуру под конец своей тирады не на шутку разошелся, даже телефон уронил. Но связь не прервалась, и он закончил:

– Алкоголь и табак – это легальные наркотики, причем они у нас не являются монополией государства. Весь урожай с этих полей смерти собирают частные фирмы, отдавая бюджету мизер в виде акцизов. Это самые грязные деньги на свете. Потому что, хоть и легальные – но это НАР-КО-ТИ-КИ! Они убивают людей, разрушают семьи и калечат детей. Если бы алкоголь был изобретен в последние 30 лет – он был бы запрещен везде как сильнодействующий наркотик, каковым он и является. Но в силу того, что известна эта отрава давно, его пользуют. И активно на нем зарабатывают.

Я оторопело слушал, совершенно не понимая, почему вполне образованный 28-летний оболтус Толик Толикович до сих пор не знал общедоступных сведений о регулярно принимаемой им отраве! Даже не заметил, как вся иллюминация в виде текстов перед глазами исчезла.

– Ясно… Я, наверное, завяжу пить, раз так дело обстоит…

– Правильное и разумное решение. Не мальчика, но мужа! – он коротко рассмеялся.

– Баюшки, – закончил я. Не потому, что желал Вовке заснуть, просто так звучало в моих устах переделанное английское «bye-bye».

Все время разговора надписи не прекращали меня преследовать. Они обжигали меня неожиданной информацией, которая тут же вгрызалась в память и оставалась там навеки. Какие-то строки оставляли меня практически равнодушным, но от некоторых волосы вставали дыбом.

А как вы отреагируете на золотой курсив по темно-синему полю «Через час после приема 100 граммов алкоголя 30% ДНК мужчины получают нарушения в генетической структуре»? Или на мерцающую красным пламенем на черном фоне табличку «Организм молодого мужчины восстанавливает пораженные алкоголем половые клетки только через 100 дней полного воздержания от алкоголя»?

Несмотря на достоверность источников новой и неожиданной для меня информации, я все еще ощущал себя средневековым ударником инквизиторского труда, которому впаривают какую-то ересь насчет того, что Земля круглая.

Делом нескольких секунд было позвонить Жоре и закинуть ту же удочку. Он начал мне рассказывать почти слово в слово те же вещи, что и Гуру, но не только. Жора вещал, что, согласно британским исследованиям, алкоголь находится на 5 месте в иерархии наиболее вредных и опасных наркотиков. Сразу после героина, кокаина, барбитуратов и метадона. Кстати, добавил он – табак на девятом месте. А, например, марихуана – на одиннадцатом. А экстази – на восемнадцатом.

Это было очень интересно. Но в конце, перед тем, как послать меня подальше, или хотя бы в интернет, Жора меня вообще убил.

Оказывается, не так давно одна американская исследовательница раковых заболеваний обнаружила при препарировании мозгов хронических алкоголиков вещество, родственное героину. Это вещество называется Tetrahydroisoquinoline (тетрагидроизохинолин) – или THIQ, оно давно известно ученым. THIQ имеется в мозгу каждого героинового наркомана, и именно это вещество не дает отказаться наркоману от самоуничтожения.

Исследовательница рассказала об этом коллегам, выдвинув версию, что бездомные алкоголики, вскрытия трупов которых она производила, были не прочь после дешевенького пойла догнаться героином.

Коллеги ей, конечно же, не поверили. Потому что героин – наркотик дорогой, и бездомным он совершенно не по карману. Пришлось ей искать другое объяснение наличия THIQ в мозгах пьяниц. И это объяснение нашлось.

Организм здорового человека с помощью алкогольдегидрогеназы превращает этиловый спирт в ацетальдегид. Который, как и спирт, тоже очень токсичен. И организм его, с помощью альдегиддегидрогеназы превращает в уксусную кислоту, которую уже расщепляет на воду и углекислый газ.

У алкоголиков часть ацетальдегида не расщепляется в уксусную кислоту, а уходит в мозг и там превращается в дофамин и THIQ. Таким образом, алкогольная зависимость по силе сродни героиновой. И когда она начинается, до сих пор неизвестно – каждый, употребляющий алкоголь, рискует в любой момент стать почетным обладателем THIQ. Или, проще говоря, алкоголиком…

Глава тридцать девятая. Урок латышского

Я ведь академиев не проходил. Я их не закончил.

Вечер я закончил у компьютера, подтвердив только что услышанную по телефону информацию. Кстати, к тому времени приступ синестезии, вещающей мне о вреде алкоголя из собственного мозга посредством всяких ругательных и обличительных надписей, прекратился. Оставив от опьянения какую-то рваную заторможенность, пульсирующую туповатой болью где-то в глубине левого виска. И еще – стойкую уверенность, что от синестезии я, по крайней мере посредством пьянства, не избавлюсь.