Все темные создания (ЛП) - Гальего Паула

Он впервые заговорил, когда я сказала ему, что собираюсь прогуляться по рынку, чтобы купить несколько вещей, которые не успела подготовить для поездки.

— Смотри, чтобы тебя не прокляли снова, — бормочет он с натянутой улыбкой.

Я улыбаюсь в ответ, но чувствую что-то в его тоне, в его выражении.

Что-то, что меня огорчает.

Я трясу головой, потому что его эмоции не должны на меня влиять.

Я хорошо кутаюсь в накидку и набрасываю капюшон. Холод достаточно сильный, чтобы не привлекать внимания, пока я прохожу по рынку, среди лавок, к которым уже почти не подходят прохожие. Многие закрылись, а другие уже сворачиваются. Тем не менее, мне удаётся найти то, что я искала.

Я покупаю кожаные брюки, которые должны сидеть лучше этих и, несомненно, будут удобнее для свободного передвижения. Покупаю также пару ремней для оружия и, наконец, останавливаюсь перед витриной швейной лавки, которая не принадлежит рынку.

Женщина с другой стороны ставит табличку «закрыто», пока наши взгляды встречаются.

Она слегка приоткрывает дверь.

— Что-то нужно?

Отлично. Никакого обращения по титулу. В этой одежде я выгляжу как одна из рыночных покупательниц.

Я снова смотрю на витрину, а затем перевожу взгляд на неё.

Полагаю, обстоятельства вынуждают меня делать то, что настоящая Лира никогда бы не сделала. Возможно, это будет последним разом.

— Вы уже закрылись? — спрашиваю я.

Женщина тепло улыбается.

— Я могу подождать.

Я колеблюсь, но все же делаю шаг вперед, затем ещё один, прохожу мимо женщины, которая отходит в сторону и спрашивает, что мне нужно.

Я прошу завернуть платье с витрины, не примеряя его. И, чем больше ощущаю нарастающее волнение в животе, тем сильнее задаюсь вопросом: зачем я это делаю?

Если Лира никогда бы не выбрала такое платье, то кто сейчас делает этот выбор?

Меня тренировали принимать те же решения, что и Лира, готовили реагировать так же на те же ситуации. Меня полностью опустошили, чтобы заполнить ею. И это платье — как тот поцелуй, который я подарила Кириану: одна из тех падающих звезд, что срываются с небосклона, сбиваясь с курса. Одинокие, изолированные и странные.

Я прячу пакет среди других покупок и возвращаюсь в постоялый двор, где мы остановились, стараясь больше об этом не думать.

Мне нужно сосредоточиться на нашей миссии.

Постоялый двор очарователен. Мы сняли две смежные комнаты в небольшом домике с садом, который далеко не всем проезжим по карману. Каменные стены обеспечивают уединение, но не заглушают шум оживленных улиц центра, который доносится до террас и балконов, украшенных цветами и растениями.

Я только прихожу, как дверь, соединяющая наши комнаты, открывается, и я встаю, чтобы поприветствовать Кириана. Он молча отходит в сторону и кивает в сторону стола в своей комнате.

— Ты голодна? — спрашивает он.

Я снова вижу в его взгляде что-то чужое, чего больше не понимаю.

Я захожу и сажусь за стол, который он накрыл: дымящиеся сладкие и соленые лепешки, жареные овощи, рыба в масле и другие блюда, от которых текут слюнки.

Я пробую кусочек и усаживаюсь поудобнее.

— Какой следующий шаг?

— Не знаю, — отвечает он, беря лепешку. — Думаю, прогуляться.

Почему-то я знаю, что он не лжет, и это меня беспокоит.

— Это и есть план?

— В этом районе несколько шабашей; другие тоже должны собраться здесь. Нам нужно наблюдать, слушать… выяснить, где они встретятся. Я знаю это место, у меня есть несколько идей, но лучше перестраховаться…

Я смотрю, как он облизывает сахар с пальцев.

— Значит, прогуляться.

Он кивает и продолжает есть в тишине.

Что-то внутри меня сжимается, и я понимаю, ещё до того как открою рот, что снова переступаю черту, которую Лира никогда бы не пересекла.

— Что с тобой?

Кириан выглядит удивленным. Конечно, удивлен. Черт. Я только начинаю догадываться, какова была их связь с принцессой, но могу представить, что она не часто спрашивала, как у него дела.

И все же я знаю, что он ответит честно, когда отводит взгляд и останавливается на тарелке с засахаренными фруктами в шоколаде, которых мы еще не коснулись.

— Почему ты думаешь, что со мной что-то не так?

Я воздерживаюсь от ответа, потому что чувствую: в этой реплике могут быть признания, которые я не хочу делать. Я наблюдаю за ним, научилась понимать его настроение, жесты и молчание, и в его взгляде есть что-то…

— Я ошибаюсь?

Кириан слабо улыбается.

— Нет. Ты не ошибаешься. — Он берет кусочек сладкого хлеба и на мгновение замолкает, наслаждаясь вкусом, а я продолжаю смотреть на него. — Вчера я узнал, что потерял кого-то важного для меня.

Я чуть выпрямляюсь. Вчера? Мы были вместе почти весь день. Это произошло после поездки в столицу Эреи? Тогда он был в порядке. Я что-то почувствовала той ночью, когда пошла искать его в его покои. Это случилось тогда? Между церемонией света и моим визитом? Он уже знал о потере, когда я…?

— Мне очень жаль, — тихо говорю я. — Я знала этого человека?

Кириан улыбается грустной улыбкой, которую я не могу до конца понять. Возможно, он просто пытается смягчить ситуацию.

— Думаю, что нет.

— Всё равно, мне очень жаль, — повторяю я. — Он был важен для тебя?

— Да. Был. Но он умер давно. Я был готов; вчера мне лишь подтвердили то, что я уже знал. Я уже пережил свою скорбь, — отвечает он.

Судя по его взгляду, этим печальным глазам, я сомневаюсь, что это так, но не говорю этого. Не думаю, что смогу.

— Пусть боль пройдет быстрее, — шепчу я.

Он согласно кивает, и мы продолжаем ужинать в тишине, которая, хотя и не кажется неловкой, всё же наполнена легкой грустью.

Проснувшись на следующее утро, я обнаруживаю, что Кириана больше нет в его комнате. Он убрал постель и собрал все свои вещи перед уходом.

Я размышляю, бродя по комнате, кто же был тем человеком, которого он потерял. Мне повезло, что отношения между Кирианом и настоящей Лирой были лишь физическими, по крайней мере для Лиры, потому что это помогло мне оправдать свои пробелы в памяти. Это отсутствие интереса к тому, кто, похоже, всё-таки испытывает что-то важное, печально.

Старая привычка заставляет меня сесть на кровать, склониться над его дорожной сумкой и порыться внутри, хотя я знаю, что вряд ли найду что-то интересное. Кириан обычно всегда вооружён до зубов, но на этот раз он забрал всё своё оружие, и в сумке осталась только одежда, бритва, несколько монет, которые ему не стоило здесь оставлять, и…

Я достаю небольшой кожаный мешочек и не могу удержаться от того, чтобы проверить, что в нём.

На мою ладонь выскальзывают два флакона с прозрачной жидкостью. Инстинктивно я ощущаю легкое покалывание в пальцах, когда открываю первый флакон и подношу его к носу.

Я знаю, что это такое, даже не пробуя. Осторожно закрываю его и проделываю то же самое со вторым. Их запах напоминает привкус, остающийся на языке от навыка привыкания к ядам.

Неужели Кириан тоже этим занимается?

Это имеет смысл. В конце концов, большую часть времени он проводит при дворе, а остальное — на войне, где, несмотря на прямую жестокость, он не застрахован от других видов атак. Однако я не представляла, что он участвует в такой изощрённой игре, готовясь заранее к ударам врагов, думая о них…

Я кладу флаконы обратно, туда, где они лежали, под грудой небрежно сложенной одежды. Растягиваю простыни на кровати и убеждаюсь, что никаких следов моего присутствия не осталось.

Не знаю, когда он вернется, поэтому жду в своей комнате. Спустя некоторое время слышу движение в соседней, и сажусь на край кровати.

Кириан появляется в проеме двери, соединяющей наши комнаты, постучав пару раз.

— Мы уходим, — заявляет он вместо приветствия.

— Куда?

— Завтракать, — отвечает он и добавляет, оглядывая меня с ног до головы: — Надень что-нибудь неприметное.

Он не говорит больше ни слова и закрывает дверь, оставляя меня одну, чтобы я могла переодеться.