Все темные создания (ЛП) - Гальего Паула

И именно это же чувство заставляет меня вновь раздеться перед зеркалом, взять платье, которое я сама выбрала, и надеть его.

Я должна быть опустошена и побеждена. Я должна плакать. Я должна думать, что потерпела неудачу.

Но вместо этого внутри меня есть что-то обнадёживающее, сияющее… что заставляет мои глаза, глядя в зеркало, постепенно менять оттенок на другой тон зелёного.

Я тут же отворачиваюсь от своего отражения, потому что понимаю, что не готова встретиться с образом, которого даже не помню… и заканчиваю переодеваться.

Глава 25

Кириан

Территория Волков. Завоеванные земли. Королевство Эрея.

Празднования продолжаются. Шум внутри таверны кажется тише по сравнению с гулом улицы, который каждый раз проникает внутрь, когда уставшие танцоры заходят в поисках укрытия.

Из запотевших окон видно, как пары продолжают танцевать на ярмарке, несмотря на холод. Они словно размытые силуэты, кружатся среди рассеянных огней, заполнивших всё вокруг.

Колокольчик на двери снова звенит, когда я уже подношу к губам третью кружку пива, а может, это уже четвёртая.

На этот раз некоторые оборачиваются к двери. Я замечаю взгляды, слышу приглушённые шёпоты. Бармен замирает за стойкой, тоже поворачивая голову.

Но у меня нет времени на любопытство, потому что новоприбывшая усаживается рядом со мной, и я всё понимаю.

Вот почему на неё смотрели.

Её волосы цвета заката. Кто-то мог бы сравнить их с рассветом — более радостным и полным надежды. Но мне нравится закат, этот миг перед темнотой, свет, который цепляется за мир, не желая его покидать. Он остаётся. Вот что она делает: остаётся.

А её профиль…

Она невероятно красива.

Её волосы, словно закат, а глаза — как самые глубокие, неизведанные леса. Возможно, поэтому мне так трудно отвести взгляд.

Она вынуждена позвать бармена, хотя он уже и так смотрел на неё, ошеломлённый. Заказывает стакан сидра, и я пытаюсь отвести глаза, пока она внезапно не морщится от вкуса напитка.

— Ты ведь не отсюда, верно? — замечаю я.

Она смотрит на меня. У неё маленький носик, немного покрасневший от уличного холода. Несколько веснушек украшают её лицо, которые она не пытается скрыть под макияжем. Скулы чёткие, но остальное в её чертах мягкое и нежное.

— Просто я никогда не пробовала вишнёвый сидр, — отвечает она.

Её голос красивый, бархатный, с характером. В нём есть что-то, что не соответствует её миловидной внешности — уверенность.

Я снова смотрю на неё. На этот раз более внимательно.

Наверное, она оставила накидку у входа, потому что на ней наряд, совершенно не подходящий для этой погоды: рубашка с длинными и широкими рукавами, синий корсет, облегающий её узкую талию, глубокое декольте, изящные вышивки и длинная юбка, грациозно облегающая её бедра.

— Сколько тебе лет?

Она улыбается озорно.

— А сколько тебе?

— Достаточно, чтобы успеть попробовать вишнёвый сидр, — отвечаю я.

— А хватит ли тебе лет, чтобы попробовать ром? — с улыбкой спрашивает она, поднимая руку, чтобы снова подозвать бармена.

Она заказывает два бокала и протягивает мне один через стойку.

У неё даже руки красивые.

Она делает глоток, морщится и снова машет рукой в знак недовольства.

— Похоже, дело было не в сидре, — с ужасом бормочет она.

Я смеюсь.

— Вот почему я спросил, местная ли ты. — Я делаю глоток рома, который намного крепче сидра. — В таких местах не пьют ради удовольствия.

Она проводит языком по губам и слегка отодвигает бокал.

— А зачем тогда пьют?

— Чтобы праздновать, — отвечаю я, — или чтобы горевать. — Пожимаю плечами. — Любая причина хороша.

— А зачем пьёшь ты?

Я обдумываю ответ.

— Решает тот, кто угощает.

Она улыбается.

— Тогда за праздник. — Она поднимает свой бокал, и я следую её примеру, чтобы чокнуться.

— А что мы празднуем? — продолжаю я игру.

На её ярко-красных губах появляется обещание.

— Ночь покажет.

Я смеюсь. Слишком легко. Слишком красиво. На этот раз, оглядывая её тело, я задерживаю взгляд на местах, где она могла бы спрятать оружие. Корсет слишком узкий, чтобы что-то спрятать, он не оставляет много пространства для воображения, но вот под юбкой…

— Ты так и не сказала, как тебя зовут.

Она, кажется, немного колеблется.

— Одэтт, — отвечает.

Одэтт.

Почему-то мне хочется произнести это имя вслух, но я сдерживаюсь.

— А как зовут тебя?

— Кириан, — отвечаю я.

— Тебе нравятся ставки, Кириан? — спрашивает она и снова поднимает руку.

На этот раз она заказывает колоду карт, которую бармен охотно ей передает.

— По ночам не работают и не играют на деньги, — говорю я, наклоняясь чуть ближе к ней через стойку. — Гауэко наказывает тех, кто это делает.

— Это всего лишь сказки, чтобы пугать чужаков, — уверенно отвечает она, наклоняясь тоже. Теперь наши лица всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Так северяне защищаются от ночных захватчиков.

— Чужаки, да? Но ты ведь не северянка, верно? Откуда ты?

Её губы изгибаются в улыбке, но она отводит взгляд и сосредотачивается на картах. Начинает их тасовать.

— Издалека, очень издалека, — отвечает она. — Ты вряд ли знаешь это место.

— Удиви меня, — прошу я.

— Я выросла на острове на юге, в маленькой общине. — Она раздаёт по пять карт каждому. — Ты знаешь, как играть в «Сову»?

Я киваю. Это быстрая игра, обычно используется для ставок или чтобы решить, кто будет в преимуществе в других играх.

— И что же ты делаешь так далеко от дома, Одэтт?

Её имя скользит по моему горлу так же приятно, как я и ожидал.

Одэтт.

— Сейчас? Играю в карты, — отвечает она, почти не задумываясь. — Мой дом больше не на юге.

Начинается игра. Её пальцы двигаются быстро. Она сбрасывает две карты, предлагает мне одну и берёт себе три. Я тоже играю быстро, хотя, по правде говоря, сильно отвлекаюсь.

— Ты всё ещё не сказала, как называется это место.

Одэтт улыбается мне, не переставая двигать пальцами над своей колодой.

— А ты всё ещё не сказал, любишь ли ты делать ставки.

— Люблю, — отвечаю я.

Одэтт заканчивает ход. Она кладёт карты рубашкой вверх на стол и залпом выпивает ром.

— Тогда заключим пари?

— Что поставим? — не могу удержаться от соблазна.

— Если выиграешь, ты затащишь меня в постель.

Я чуть не подавился. Тоже кладу карты на стол. Прокашливаюсь и залпом выпиваю свой бокал.

— А если выиграешь ты? — удаётся сказать мне, хоть голос слегка охрип.

— Тогда я затащу тебя, — отвечает она с улыбкой.

Улыбается. О безумные боги. Она говорит это серьёзно.

Я начинаю смеяться. Легко. Слишком легко. Разум говорит мне, что это слишком красиво, чтобы быть правдой. Красивая, до боли красивая девушка, весёлая и чертовски соблазнительная, хочет переспать со мной, и мне даже не пришлось напрягаться.

Однако инстинкты подсказывают мне расслабиться, довериться и плыть по течению. И другие части моего тела полностью согласны с этим безрассудным порывом.

Я карты в и выкладываю их на стойку.

Она смотрит на них и поднимает бровь.

— Ужасный ход, — замечает она.

— Знаю.

Мы смотрим друг на друга. Понимание словно танцует между нами, и у меня пересыхает в горле, когда она тоже выкладывает свои карты.

— Куда ты собираешься меня отвести, Одэтт? — спрашиваю я.

Она отбрасывает прядь волос с лица и тихо смеётся.

— Ты правда думаешь, что я поведу незнакомца домой? Нет. Я не сошла с ума. Веди меня к себе.

Я тоже смеюсь. Провожу рукой по волосам, не веря происходящему. Облокачиваюсь на стойку и подаюсь к ней немного ближе.

— Ты тоже не должна принимать приглашения от незнакомцев в дом.

— На самом деле это я пригласила тебя, — уверенно отвечает она, и я не могу удержаться от громкого смеха.