Тебе держать ответ - Юлия Остапенко

— Именно так. Я не монах, тот пеший ход был для меня первым.

— Почему ты солгал, будто готов продать сведения о моём брате? — резко спросил Анастас.

Он устал. Он смертельно устал. Том теперь ясно видел это — и ему всё меньше хотелось смеяться над этим человеком, устроившим партизанскую базу в деревенском борделе. А как, хотелось бы знать, он провёл последние несколько недель? Вряд ли в объятиях болтливых девиц из зала внизу — ни одна из них не могла быть столь ретива, чтобы так повредить ему руку.

— Я видел его, — наконец сказал Том.

— Когда?

— Я помог ему спастись.

Анастас долго смотрел на него. Его глаза покраснели и припухли, веки отяжелели — он явно недосыпал, — и яркая голубизна радужек на фоне красноватых ободков казалась почти жуткой, но взгляд был твёрдым и внимательным, не упускающим ничего и ничего не прощающим.

Том вдруг подумал, что в самом деле не хочет, чтобы этот девятнадцатилетний паренёк, бездомный и всеми покинутый, был его врагом.

Наконец его лицо слегка расслабилось; Анастас перевёл взгляд на своего человека, всё так же тыкавшего ножом в спину Тома, и сказал:

— Отпусти его. Пусть он сядет. — Помолчав, он добавил: — Мне тоже надо сесть. А ты постой у двери, Энгус, хорошо?

Затылком чувствуя недовольство Энгуса, Том с готовностью шагнул вперёд и сел на постель, примяв шёлковое покрывало цвета дымчатой розы, розами же и вышитое. Анастас сел напротив, с беззвучным вздохом положив правую руку на колено. Казалось, она весила больше, чем всё остальное его тело.

— Милорд?.. — тревожно начал Энгус, но Анастас жестом велел ему молчать. «Отчего он не носит руку на перевязи? — подумал Том. — Неужели пытается ею пользоваться?»

— Рассказывай, — потребовал Анастас.

И Том рассказал. Он заранее заготовил эту историю на случай, если не найдёт Адриана, но будет вынужден объясняться с его братом. По его рассказу выходило, что, когда ворота оказались открыты и в замке поднялся переполох, Адриан успел улизнуть через них. Пилигримов, божьих людей, Индабираны отпустили, видимо, ввиду остатков богобоязненности, и когда они пошли через лес и Том слегка отстал от них, Адриан, прятавшийся всё это время в кустах, окликнул его и попросил помощи. Том сказал, что счёл помощь мальчику из клана Гвидре не менее значимой данью богу Милосердному, чем паломничество к святилищу, и сделал для парня всё, что мог, чтобы незаметно вывезти за пределы фьева… И как всё шло хорошо, пока однажды ночью Адриан не сбежал.

Разумеется, он ни словом не упомянул ни о верёвочной лестнице, которую заранее прикрепил к наружной стене замка, так и о том, что ни одно из действий Адриана после их встречи в ту ночь не было добровольным. Но чем больше Том смотрел на Анастаса Эвентри, тем меньше ему хотелось, чтобы тот об этом узнал.

— Так значит, не врали всё-таки про угольщиков, — вздохнул Анастас, когда он кончил. — Никто не верил. Но я знал, что он жив. Олпорт видел его. А я-то знаю, что стоит верить Олпорту.

— Это ваш деревенский дурак? — решился уточнить Том.

— Не деревенский. Замковый. Я не мог бросить его, — Анастас запнулся на миг, и по его лицу скользнула тень растерянности, которую он изо всех сил пытался в себе подавить — так, должно быть, он чувствовал себя, когда немногочисленные соратники уговаривали его оставить бесполезного идиота на милость богов и солдат Индабирана. — Он и тебя видел, — добавил Анастас уже другим тоном. — Видел и запомнил.

— Да, я понял.

Анастас вздохнул и непроизвольным жестом сжал пальцы больной руки.

— Так, говоришь, Адриан сбежал от тебя? Чёрт, это так на него похоже…

— Он не хотел оставаться со мной, — совершенно честно сказал Том. — Сказал, что хочет отыскать вас. Он был уверен, что вас не было ночью в замке.

— Правда? — юный лорд Эвентри выразил удивление впервые с начала разговора. — Почему?

— Не знаю. Я не спросил.

Не спросил, а жаль. Сейчас Том и сам не отказался бы узнать, откуда у Адриана была такая уверенность.

— Если он хотел найти вас, милорд, значит, остался в Эвентри, — подал голос Энгус. Том бросил на него взгляд — этот человек явно был для своего молодого хозяина кем-то большим, чем посыльным. Анастас медленно кивнул — эта мысль явно не доставила ему удовольствия.

— И триста раз мог попасться Индабиранам, — закончил он. — Но, скорее всего, не попался, иначе они уже растрезвонили бы об этом. Я не могу найти его, — добавил Анастас, и в его голосе, как прежде в выражении лица, снова отразился потерянный мальчишка, на которого свалилась ноша более тяжкая, чем он может вынести. — Я… мы всё обыскали. Взывали к долгу, запугивали, обещали награду… бесполезно. Ты за деньгами пришёл? — резко добавил он — снова лорд Эвентри, а не юноша по имени Анастас.

Том медлил какое-то время. Потом сказал:

— Вы ищите своего брата, милорд. А я искал вас. Я всюду говорил, что знаю, где он… чтобы отыскать вас.

— Зачем?

И Том ответил, давно забытой, изгнанной и презираемой частью своего сознания бесконечно потешаясь над собою за то, что говорит это Анастасу Эвентри:

— Я хочу отдать вам мой меч. Простите, но это всё, что у меня есть. И, если позволите, я помогу вам в поисках вашего брата.

— Он шпион! — заявил Энгус.

Анастас не взглянул на него, продолжая испытывать Тома взглядом. Парень, похоже, всерьёз рассчитывал на свой природный магнетизм… и не так уж безосновательно, потому что Тому стоило довольно большого труда не отвести глаз.

— Может быть, — сказал лорд Эвентри наконец. — И даже вполне вероятно. Но он только что сказал мне, что Адриан жив и в ту проклятую ночь остался на свободе. Это первая хорошая новость за полтора месяца, Энгус. И я не могу отплатить за неё этому человеку ничем, кроме своего доверия.

Слова звучали убедительно, и голос, которым они были произнесены, оставался ровен. И хотя Анастас не обменялся со своим человеком ни единым взглядом, Том знал, что оба они не спустят с него глаз. Если бы он и вправду был подослан Индабиранами, этим двоим пришлось бы туго, но, вполне возможно, он успел бы умереть за своё предательство. Причём умирал бы долго, как и обещал Энгус.

— Как тебя зовут? — спросил Анастас.

— Томом, с вашего позволения.

— Я его не дам, — спокойно сказал тот. — В трактирах и на заставах ты можешь называть себя как угодно, но, предлагая мне свой меч, изволь назваться настоящим именем. И не убеждай меня, будто ты безродный крестьянин, волей случая обучившийся держать оружие.

Настоящим именем? Том снова развеселился. А ведь забавно было бы и впрямь назвать этому мальчишке своё настоящее имя — он должен его крепко помнить, даром что ещё пешком под стол ходил, когда это имя денно и нощно проклинала вся его родня. И теперь человек, носивший это имя, был готов присягнуть Анастасу Эвентри, только бы оказаться ещё на полшага ближе к его младшему брату…