Двуявь - Владимир Прягин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Времени на объяснения не было, и он, отшатнувшись от Тони, стал сквозь нестройные ряды протискиваться к обочине. Едва не сшиб ближайшего знаменосца, треснулся темечком о склонённое древко, споткнулся о чью-то ногу. Рядом рявкнули: «Куда прёшь?», но он даже не обернулся – трусцой пересёк свободное пространство между колонной и тротуаром, ввинтился в зрительские ряды.
Хорошая новость – «химеры» вылупляются не мгновенно, от них можно удрать. Плохая – охотником может стать, судя по всему, любой случайный прохожий. Напрашивается мысль – спрятаться в тихом безлюдном месте, однако сейчас, в разгар массовых торжеств, сделать это несколько затруднительно. То есть, конечно, парни из Комитета, если их попросить, отвезут его хоть на северный полюс, но…
Входящий вызов:
– Юра, да сколько ж можно?! Куда ты смылся?
– Неважно. Оставайся в колонне, я тебе позвоню.
Оборвал связь, и тут же – новый звонок:
– Юрий, что происходит? Требуется помощь?
– Возможно. Что видно сверху? За мной погнались?
– Кажется, нет. Из строя больше никто не выбрался, только вы.
Юра, оглядываясь, быстро шагал по улице, которая пересекалась с проспектом; за спиной грохотала музыка, а навстречу спешили те, кому не терпелось посмотреть демонстрацию.
Он прошёл ещё два квартала, потом свернул в переулок. На глаза попался безлюдный дворик – тыльная сторона трёхэтажного многоквартирного дома, дряхлые яблони, лавка, качели, бельевые верёвки, древняя тракторная покрышка, превращённая в мини-клумбу. Дворик этот словно застрял в середине прошлого века – законсервировался, не пожелав меняться.
Юра невольно хмыкнул – снова вспомнился Марк, который при слове «консервы» моментально трезвеет и напрягает извилины. Как бы он сейчас поступил? И самое главное – как поступит беглый комсомолец Самохин?
Присев на лавку, студент попытался собраться с мыслями.
Спрятаться от людей – это, на самом деле, не выход. Не намерен же он отшельничать до конца своих дней? Да и технически не получится – кто-то всё равно будет знать о его местонахождении, а значит, «химеры» тоже разнюхают и догонят…
Как ни крути, единственное спасение – активировать амулет, причём как можно скорее.
Юра вытащил трофей из кармана, повертел в руках, потёр – эффект нулевой.
Что же с ней сделать, с этой штуковиной? Дунуть, плюнуть, бросить в огонь?
Или, может, кровью попробовать?
Чувствуя себя до крайности глупо, он поднёс амулет к клейму на ладони, направил остриё точно в центр и надавил. Красная капля выступила на коже – и опять никаких последствий. Клеймо не отозвалось, знакомого жжения не появилось, а металл остался безжизненным и холодным. Почудилось даже, что кто-то рядом издевательски усмехнулся, но Юра не стал оглядываться.
Нет, надо как-то иначе.
Он чувствовал, что решение где-то рядом, простое и очевидное, но нащупать его не мог – и от этого злился на себя ещё больше. Похоже, доверившись студенту Самохину, мать-история несколько лопухнулась…
Потом он сообразил, что его уединение кончилось.
Вдоль низенького штакетника, отделявшего дворик от переулка, шёл человек – незнакомый мужчина в щегольском кожаном пальто. Поравнявшись с калиткой, он аккуратно приоткрыл её, шагнул внутрь.
Чувствуя лёд в груди, Юра прикоснулся к браслету:
– Фархутдинов, слышите меня?
– Да, на связи.
– Вы предлагали помощь? Самое время. Ко мне тут подходит тип…
Он замолк. Наяву «химеры» ещё ни разу не смотрели ему прямо в глаза – и вот теперь это случилось впервые. Результат оказался кошмарнее, чем во сне. Тяжесть, заполнив каждую клетку тела, не давала даже вздохнуть, и свет осеннего дня стал меркнуть. Сквозь мутную пелену Юра едва сумел различить, как охотник приблизился и остановился напротив.
***
Глазницы «пустышки» – две ямы с гнилой водой, а больше нет ничего: весь мир покрыт асфальтово-чёрным мраком. Время остановилось, застыло бездарным кадром; истлели звуки, угасло дыханье ветра. Мысли залипли и потускнели, разум стал бесполезен.
Потом вдруг звуки вернулись.
Юра услышал (точнее, в первый момент не услышал даже, а угадал, ощутил на грани восприятия) мягкий гул, доносящийся откуда-то сверху. Раздался тихий щелчок, и в мире возобновилось движение – заевший киноаппарат заработал. Мрак отступил, проявились краски, а гипнотические ямы-глазницы исчезли из поля зрения.
Он осторожно повертел головой, осмысливая картину.
Незнакомец ничком лежал на земле, а в переулок опускался аэрокар с хищными обводами корпуса. Люк в борту был открыт, в проёме виднелся человек в камуфляже – в руках он держал оружие, похожее на снайперскую винтовку, только ствол был неестественно укорочен.
Для нормальной посадки тут не хватало места – аэрокар с хрустом смял забор и зацепил кормой ближайшую яблоню, обломав с полдюжины веток. Спецназовцы, поводя стволами, выпрыгивали из люка, рассредоточивались. Фархутдинов быстро подошёл к Юре и, взглянув на «пустышку», спросил:
– Вы целы?
– Кажется, да. Вы его убили?
– Не говорите глупостей. Усыпили и обездвижили. Видите?
Только теперь студент обратил внимание, что в шее у незнакомца торчит миниатюрный шприц-дротик с красным стабилизатором.
– Гуманно, – буркнул Самохин.
– А вы чего ожидали? Что мы ему голову с плеч снесём? Это же человек, просто он был не в себе, под чужим контролем.
– Когда проснётся, станет опять нормальный?
– Надеюсь. Но мы его, естественно, изолируем и проверим.
– Как они это делают? – спросил Юра. – «Химеры», я имею в виду?
– Этого мы тоже не знаем – и, боюсь, узнаем не скоро. Какая-то дистанционная технология, совершенно недоступная нам…
Из подъезда выглянул сухопарый дедок – обозрел диспозицию и прокаркал:
– В чём дело, товарищи? Что случилось?
– Всё в порядке, товарищ, не беспокойтесь, – сказал комитетчик казённо-доброжелательным тоном. – Проводится оперативно-профилактическое мероприятие, ущерб будет компенсирован.
– Но как же…
– Вернитесь, пожалуйста, в свою квартиру. Не затрудняйте работу правоохранительных органов.
Пенсионер обиженно скрылся. Другие зеваки, уже успевшие нарисоваться в окнах, под взглядом чекиста тоже ретировались. Юра тем временем, ощущая ломоту во всем теле, поднялся с лавки. Мысли постепенно приходили в порядок, но язык всё ещё ворочался с некоторым трудом:
– Эта их «дистанционная технология»… Они ведь могут любого так оседлать – одного из ваших бойцов, к примеру, или сразу вас самого…
– Нет, этого не будет, – спокойно возразил комитетчик. – У нас тут задействована спецгруппа, каждый боец имеет нейрохимический блок. Есть такая методика, разработана для секретоносителей высокого уровня – не позволяет подчинить разум.
– «Химеры» явно сильнее. Думаете, не взломают вашу защиту?
– Даже если взломают, человек просто отключится. Не сомневайтесь.
– Да какие уж тут сомнения, – саркастически сказал
