Мила Хант - Эли Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конни!
Он не отвечает. Я качусь по земле, потом ползу вдоль стены. И вот надо мной тускло мерцающая буква «Ц». Вскакиваю и нажимаю на неё. Панель отъезжает в сторону, я вбегаю внутрь, и дверь за мной тут же закрывается.
Я оказываюсь в полной темноте и тишине, полностью отрезанная от внешнего мира.
Сердце того и гляди выскочит из груди. Вдруг раздаётся какой-то щелчок. Я делаю шаг вперёд и натыкаюсь на вогнутую стену. Холодную и гладкую. Шарю ладонями вокруг и вскоре понимаю, что нахожусь в широком вертикальном цилиндре из стекла. И тут я слышу звук льющейся воды. Снова делаю шаг – и чувствую, что из-под моего ботинка летят брызги. Присев, трогаю пол – там сантиметров пять воды. Шум усиливается, уровень воды быстро поднимается. Мне уже почти по колено! В панике я обегаю цилиндр в поисках какой-нибудь лазейки, люка. Изо всех сил луплю по стеклу кулаками, ногами. Вода доходит до пояса, потом до плеч. Я не чувствую пола под ногами. Вода поднимает меня всё выше. И вот моя голова упирается в потолок. Я ощупываю крышу. Она абсолютно герметична.
Вода не перельётся через край. Я утону.
Задираю подбородок. Сопротивляюсь до конца. И вот он – последний вдох.
Я под водой. Но я ещё не сдаюсь и изо всех сил луплю пятками по стенам моей стеклянной тюрьмы. Я выдыхаю воздух, пустые лёгкие начинают гореть. Последние пузырьки выходят из меня. Я против воли делаю следующий вдох. И наполняюсь водой.
Смутно слышу какой-то грохот. Или это кровь стучит в голове.
Я падаю вниз.
48
Я лежу на ледяной чёрной поверхности. Пытаюсь приподняться, опираюсь на руку – и меня пронзает острая боль. Я смотрю на свою ладонь, она кровоточит. Я оглядываюсь вокруг, пол устилают осколки стекла.
– Вставайте, Мила.
Тёмные стены мерцают в рассеянном свете. Столы с компьютерами. Я с трудом узнаю человека, согнувшегося надо мной.
– …С.?
Он роняет огнетушитель, который держал в руках. Рубашка прилипла к телу, густая щетина и запавшие глаза съедают лицо.
– Где мы? – спрашиваю я.
– На Периферии. Поднимайтесь. У нас мало времени.
– На что?
– На то, чтобы спасти вашу жизнь.
Он протягивает мне руку, я встаю. Повсюду осколки. Видимо, разбитый стеклянный цилиндр. С. не даёт мне задать ни одного вопроса. Он подтаскивает меня к компьютеру и приказывает:
– Читайте внимательно.
На экране появляется моё фото и какое-то официальное досье:
Фамилия: Хант
Имя: Мила
Пол: женский
Дата рождения: 7 декабря
Время рождения: 17:10
Отец: неизвестен
Мать: Н. Ф.
Рождена под Иксом[5].
Я отшатываюсь от экрана, словно он раскалён добела.
– Что это значит?
– Что вы родились от неизвестных родителей.
Я не могу и не хочу понимать. Меня начинает бить озноб. С. продолжает:
– Как и другие дети, рождённые под Иксом, в один с вами день, вы перенесли здесь, в этом Церебральном блоке, генетические манипуляции. Это произошло сразу после вашего появления на свет.
Я озираюсь по сторонам, не в силах поверить в то, что он говорит.
– Наша цель была сделать из вас Спиритов. Людей, обладающих ментальными сверхспособностями. Могущественное оружие с безграничными возможностями. Но эти гены должны были включиться только в восемнадцать лет, когда вы уже достигнете некоторой зрелости и станете способны правильно применять свою силу. В ваш мозг, в строго определённые точки затылочной доли, вживили шесть электродов. Потом мы вас выпустили отсюда, отдав на усыновление в семьи Центра. В течение восемнадцати лет мы наблюдали за вашим развитием.
– Они меня… удочерили, – шепчу я.
С. кивает.
– А Пух?
– Он родной ребёнок ваших приёмных родителей.
Мои ноги так дрожат, что мне стоит больших усилий не сползти на пол. С. нервно продолжает:
– За восемь дней до вашего восемнадцатилетия вас всех похитили. Помните, Мила? С вами это произошло на выходе из ночного клуба. Мы усыпили вас в машине.
Как забыть! В тот день моя жизнь превратилась в бесконечный кошмар. Я пытаюсь успокоить сердце, дыхание. Не получается. Тихое жужжание компьютеров эхом отдаётся в моём черепе.
– Вы привезли меня в Службу разведки.
– Нет. Это информация, которую я вбросил в ваш мозг. На самом деле каждый из вас был доставлен в секретную лабораторию и помещён вот в такую стеклянную колонну.
Я оборачиваюсь. Две колонны поднимаются к потолку. Та, в которой была я, разбита. Вторая – цела. Дрожащей рукой ощупываю затылок.
– Что вы с нами сделали? – с трудом выговариваю я.
– Электроды, имплантированные с рождения, позволили мне дистанционно посылать в ваш мозг образы, звуки, ощущения, – объясняет С., указывая на компьютеры. – А также читать ваши мысли и выходить с вами на связь.
У меня всё сильнее кружится голова. Воспоминания вертятся внутри бешеной каруселью, и я больше не могу отличить реальное от виртуального.
– Но в детстве…
– Вы никогда не пользовались своей способностью. До сегодняшнего дня. Детские эпизоды я тоже вмонтировал в ваш мозг. Требовалось проверить, как вы переживёте это состояние: быть такой маленькой и такой… непохожей на всех. В реальности у вас были совершенно обычные детство и юность в зажиточной семье. Правда, сама ваша личность оказалась не совсем обычной. Но это не имеет ничего общего с нашим «вмешательством».
– Мои родители знают, что вы со мной сделали?
С. колеблется, догадываясь, какую боль причинит мне ответ.
– Да, знают.
Мои родители удочерили генномодифицированную девочку, чтобы в восемнадцать лет снова отдать её на нужды науки. Невыносимая тошнота подступает к горлу.
– Несмотря ни на что, вас любили, Мила, – добавляет С. – Как любят любого подростка, даже если это порой… сложно.
– Отец, который никогда меня не замечал, и полупрозрачная мать, боящаяся собственной тени, – это вы называете любовью? – шепчу я, чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет изо рта.
С. не отвечает. Я делаю глубокий вдох. Я хочу узнать всё, испить эту чашу до дна.
– Зачем вы меня заперли здесь?
– Необходимо было протестировать всех вас до того, как вам исполнится восемнадцать и ваши способности заработают. Проверить, как вы станете ими пользоваться. Будете ли вы достаточно надёжны.
Я пытаюсь привести в порядок мой ум, опустошённый этими откровениями, и хоть что-то понять.
– Всё, что я пережила в Демосе за эти дни…
С. опускается в кресло.
– Это происходило исключительно у вас в
