Мила Хант - Эли Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Город, Купол, шары…
С. мотает головой.
– Ничего этого не существует. И вашего сказочного Демоса тем более. В реальности это обычные бедные предместья, как вокруг любого большого города, Мила.
Я бросаюсь к лестнице, которую заметила в глубине зала, и поднимаюсь, перепрыгивая через четыре ступеньки. Толкаю дверь, попадаю ещё в одну пустую комнату. Бегом пересекаю её, следуя указателям «аварийный выход». И так ещё три двери, несколько лестниц. И наконец я останавливаюсь.
Я на крыше.
Я смотрю по сторонам. Такое чувство, будто из меня вытекла вся кровь. Дрожа, подхожу к краю. С одной стороны – лес и горы. С другой – до горизонта простирается серый город. Одинаковые унылые дома, прямые монотонные улицы. Несколько торговых центров, зажатых между ТЭЦ. Заводы. Бетон – насколько хватает глаз. Последняя надежда заставляет меня поднять голову. И тут же тает. Никаких шаров. И небо – настоящее небо периферии, блёклое и зловещее, как над всеми депрессивными городами мира. У самого горизонта я замечаю небоскрёбы Центра. И никакой стены тумана.
Спиной чувствую, что С. тоже поднялся на крышу. Он молчит. Я бросаюсь на него с кулаками. Он невозмутимо отбивает удар. Я заливаюсь слезами.
– Вера, Конни…
– Они существуют, – перебивает С. – Каждый из них находится в такой же стеклянной колонне в одной из церебральных лабораторий. Вы были связаны при помощи электродов.
– Но Вере всего двенадцать!
– Да, – кивает С. – Но эмоционально и интеллектуально она созрела очень рано. У неё действительно погибла старшая сестра. И горе её перевернуло. Было лучше протестировать девочку уже сейчас.
Я выпрямляюсь. С. сжимает в ладонях моё лицо и заглядывает мне в глаза:
– Мила, вы создали мир исходя из того, что я вам предложил. Я дал вам холст, а картину нарисовали вы сами. И там, внутри созданного вами мира, вы развивались, действовали… и, увы, ускользнули от меня.
Мой взгляд, замутнённый слезами, теряется в серой массе городских стен.
– А другие районы Демоса тоже не существуют?
– Демос весь такой, как вы видите. Прилепившиеся друг к другу спальные районы, обрамляющие Центр. Все на одно лицо. Все, кроме того места, где мы находимся.
Я догадываюсь, что он скажет дальше.
– И здесь нет ничего, кроме этих лабораторий, да?
С. кивает.
– Охраняемая запретная зона, – уточняет он, – где мы могли спокойно проводить эксперименты над вами. В таких же бункерах, как этот.
Я выпрямляюсь и смотрю на него.
– И что вы припасли для нас теперь, доктор С.?
– Ничего. Только попытаться спасти вас от решения леди А.
Я бросаю на него вопросительный взгляд.
– Она собирается разрушить лаборатории и уничтожить Спиритов.
– Почему?
– Вы были нашей единственной надеждой выиграть противостояние с воинственными соседями, которые нам угрожают. Великие нации жаждут трёх вещей: природных ресурсов, что скоро кончатся, денег и мозгов. У нашей страны нет ресурсов. Но мы являемся мировым финансовым центром. И мы привлекли к сотрудничеству ведущих учёных. Руководство поняло, что только наука позволит такой маленькой нации, как наша, занять лидирующую позицию. Они финансировали мои эксперименты. Ваши способности стали бы невероятным, ни с чем не сравнимым оружием, которое сделало бы нас непобедимыми! Оно бы одинаково годилось как для защиты… так и для нападения. Достаточно было бы отправить вас куда угодно – и вы бы управляли сознанием тех, кто принимает решения, военных, глав государств! Наш подлинный, самый ценный ресурс, стоящий больше всей нефти и золота мира… это были вы.
Я сморю на С. с неожиданной холодностью. Экзальтированный тон немного напоминает леди А. Мы были его созданиями, творениями, призванными служить высшей цели. С., словно прочитав мои мысли, продолжает уже более мрачно:
– Но, как я сказал, сначала надо было проверить, можем ли мы рассчитывать на Спиритов. И особенно на вас, самую могущественную из всех.
Теперь в его глазах и интонациях читается глубокое разочарование.
– Но то, что мы наблюдали в вашем сознании во время эксперимента, убедило леди А. закрыть проект. Вы доказали, что рано или поздно риск превысит пользу.
– Закрыть проект – значит убить нас?
– Ещё немного, и я бы не смог сделать ничего, чтобы помешать этому.
Вдалеке нарастает какой-то шум. С. шепчет:
– Это они.
Он быстро увлекает меня к двери. Мы сбегаем по лестнице, пересекаем пустые комнаты и наконец оказываемся возле двух стеклянных колонн.
– Слушайте, Мила. Сосредоточьтесь. У нас очень мало времени. Эту генетическую манипуляцию я осуществил дважды. На двух существах – разных, но очень близких. У каждого Спирита есть близнец. То есть каждая пара обладает одной и той же способностью. Оригинал и дубль. Нечто вроде клона.
– А где дубли?
– В их семьях, на свободе. Где-то в Центре или на Периферии.
– Почему вы их не тестировали?
– Чтобы иметь запасной материал на случай, если с вами во время эксперимента мы допустим какую-нибудь фатальную ошибку.
– Вы чудовища! Вы обращались с нами как с подопытными кроликами!
С. жестом приказывает мне замолчать.
– Внутри каждой пары между близнецами существует церебрально-генетическая связь. Если нам удастся освободить остальных Спиритов, содержащихся в других блоках Ц, и отключить их электроды, вы станете свободными. И ваши дубли тоже. Вы все станете обычными людьми. Надо сделать это быстро. Идите и освободите Спиритов из соседних лабораторий, Мила. Сейчас.
Шум слышен уже внутри, он всё усиливается.
– А если у меня не получится? – спрашиваю я.
– Если леди А. уже убила их, то клоны выйдут из-под контроля. Я больше не смогу установить связь с ними. Их способности проснутся в день восемнадцатилетия. И у меня не будет возможности их обезвредить. Вся надежда на вас. Тогда вам придется искать не Спиритов в блоках Ц, а их близнецов по обычным городским адресам. Вы сможете объяснить им, что происходит, направить, может быть, сдержать.
– Зачем вы делаете это? Почему решили спасти нас и освободить от ваших манипуляций?
– Может, потому что не могу смириться с тем, чтобы мой провал стал причиной вашей смерти.
С. протягивает мне флешку.
– Здесь вся информация. Постарайтесь действовать бережно. Имейте в виду, близнецы вообще ни о чём не подозревают.
– И моя сестра тоже? – спрашиваю я.
На секунду я представляю себе, как найду свою настоящую сестру, в жилах которой течёт та же кровь и чьё существование скрывали от меня всю жизнь. И хоть откровения С. не могут повлиять на мои чувства к Пуху, сердце моё всё равно сжимается: где-то в
