Икона - Нил Олсон

— А ты уверен, что он тебя не заметил? Он ведь профессионал, ты же знаешь.

— Если он профессионал, тогда я ни в чем не могу быть уверен. Но не думаю, чтобы он заметил.

— Он сегодня выходил?

— Да, на несколько часов.

— А почему ты за ним не пошел?

— Я ждал вас, как мы договорились.

— Но сейчас он там?

— Да, если в здании нет запасного выхода через кухню.

— Возможно, есть.

Ян продемонстрировал ему самую снисходительную улыбку, на какую только был способен.

— Вы хотите, чтобы я был во всех местах одновременно? Возможно, вам следует преодолеть свою любовь к экономии и нанять побольше сотрудников. В противном случае положитесь на здравый смысл. Он всегда пользовался центральным входом. Вы уделяете слишком много внимания мелочам.

С большим усилием дель Каррос сдержался. Он не должен позволять так с собой разговаривать, но Ян плевать хотел на этикет в отношениях между работником и работодателем. Кроме того, старик не мог исключить, что на того действует его собственное волнение.

— Возможно, ты прав. Он — последняя нить, которая у нас осталась.

Сумасшествие, паранойя — это было обычное состояние для любого, кто находился в игре слишком долго. Андреас тоже не был от этого защищен. Человек, вышедший из машины, которая припарковалась в пятидесяти ярдах от того места, где Андреас попросил остановить такси, вполне мог быть случайным прохожим. Однако иногда паранойя могла спасти жизнь, поэтому старый грек миновал дверь, в которую собирался войти, и свернул за угол на Третью авеню.

Странный район. Индийские ресторанчики, дешевые закусочные, по меньшей мере один приют для бедных. Не то чтобы плохая, но и не очень хорошая часть города — так, проходной двор. Зато здесь легко затеряться. Андреас неожиданно перешел улицу и оглянулся. Вышедший из машины человек тоже свернул на Третью авеню и, не оборачиваясь, быстро пошел вперед.

Смеркалось. Спускаясь по Двадцать девятой улице ко Второй авеню, Андреас подумал, что, возможно, зря тратит время, но ему необходимо было убедиться, что за ним нет слежки. Его бдительность усиливалась и тем, что сейчас он был более уязвим, чем обычно: рядом нет Бенни и он безоружен. Лучше всего было бы вернуться в отель, но время дорого, а он уже и так потратил его на дорогу сюда. Он не мог позволить беспричинному страху помешать ему. «Найди ее, — просил его Алекс, — вырви ее из жизни Мэтью». Свернув на Двадцать седьмую улицу, он вернулся к Третьей улице, прошел один квартал на север и пересек Двадцать восьмую улицу в направлении серого здания, мимо которого уже проходил раньше. Припаркованная машина исчезла. Андреас все еще обдумывал свои действия, когда из интересующего его здания вышел человек — плотный, с огромными усами и дымящейся сигаретой во рту. Швырнув окурок на землю, он стал ровнять ряд пластиковых контейнеров для мусора; Андреас воспринял это как знак.

— Извините, сэр.

— Что? — неприятным подозрительным тоном осведомился тот.

— Мне нужно взглянуть на квартиру в этом доме.

— Свободных квартир нет. Все сдано.

— Я понимаю. Мне нужно взглянуть на одну из сданных квартир. Это необходимо для расследования.

Человек выпрямился, но не стал более любезен.

— Да? А вы, черт побери, кто такой?

Андреас сообразил, что полицейский в этой ситуации немедленно показал бы удостоверение. Но похоже, на этого типа все-таки можно воздействовать — если найти правильный рычаг.

— Третий этаж, квартира в конце коридора. Человек, который ее снимает, — мой соотечественник. — Андреас полез в карман пальто за своим старым удостоверением министерства иностранных дел Греции. Это был впечатляющий документ, величиной с паспорт, с золотым тиснением и официальным штампом рядом с его фотографией десятилетней давности. Он позволил суровому суперинтенданту изучить документ, нисколько не сомневаясь, что тот не знает греческого. — Фотис Драгумис. Мое правительство проводит расследование его деятельности.

— А мне какое дело? Мы же не в вашей стране. Здесь нужен ордер от судьи.

— Как раз этим мы сейчас занимаемся. Но здесь это достаточно длительный процесс, а мне нужно действовать быстро. Это очень важно.

— Для вас. Но не для меня. — Человек поджал толстые губы, затем закурил очередную сигарету. — Когда будет ордер, тогда и приходите. — Выдохнув облако дыма в сторону Андреаса, он снова принялся за работу.

— Если я буду ждать, то могу упустить свою возможность А вы — вашу.

— Возможность чего?

— Заработка.

Это слово возымело немедленное действие. Интендант, продолжая автоматически перебирать свои контейнеры, спросил:

— Какого заработка?

— Вы собираетесь обсуждать это прямо здесь?

Они вошли в небольшой тамбур, отделявший входную дверь от внутренней. Доставая бумажник из кармана пальто, Андреас остро ощутил незащищенность своей спины в дверном проеме. Он отсчитал пять двадцатидолларовых купюр и вдруг засомневался:

— У вас точно есть ключ?

Человек пожал плечами.

— Да или нет? — Голос Андреаса стал жестким.

— Вообще-то считается, что у меня нет ключей, но эти чертовы жильцы частенько уезжают. Приходится проверять, нет ли протечек. В общем, иногда требуется зайти внутрь, понимаете?

— Понимаю. — Андреас вручил ему деньги. Тот продолжал стоять, уставившись в каменный пол плитки. Андреас вытащил еще пять двадцаток.

— Но вы ничего не забираете, — потребовал толстый. — Только смотрите, ясно?

— Все правильно. — Когда понадобится что-нибудь забрать, тогда он и начнет об этом беспокоиться.

Квартира была небольшая. Всего две комнаты, одна, поменьше, — спальня, с облупившимся бюро и узкой кроватью, на которой явно никто не спал. 6 гостиной на каждой стене висели довольно большие картины — пейзаж и три абстрактных полотна. Большая узкая картонная коробка была прислонена к дивану. Коробка была раскрыта с одной стороны, и из нее торчала полиэтиленовая упаковочная пленка с пузырьками. Андреасу стоило еще пятьдесят долларов уговорить суперинтенданта подождать за дверью квартиры. Когда тот вышел, он осмотрел контейнер. В коробке находилось абстрактное полотно в сине-зеленых тонах, по величине такое же, как коробка; оно все еще было обернуто в пленку. Засунув руку как можно глубже, Андреас стал ощупывать пространство за холстом — там, где выступавшая рама оставляла нишу, достаточно глубокую, чтобы в ней можно было спрятать плоский предмет. Ничего. Однако видно было, что из коробки вытащили довольно много упаковочной пленки. Может, Змей забрал икону в последний день? Значит, за неделю до этого он принес ее сюда, рассчитывая, что здесь она будет в безопасности? Зная — а он должен был это знать, — что суперинтенданту нельзя доверять? Это было не похоже на Фотиса. Андреас сделал круг по комнате, осматривая стены и потолок в тусклом свете, проникающем через узкие запыленные окна. Где еще она может быть? Надеясь обнаружить спрятанную икону, он внимательно обследовал стены и полы, преодолевая боль в пояснице, опустился на колени, чтобы осмотреть пол под диваном; он перевернул все подушки; проверил все ящики в крошечной маленькой кухне, с каждой минутой чувствуя себя все большим идиотом. Суперинтендант вот-вот выгонит его. Чего-то здесь не хватало, что-то было не так. Он бы сумел понять, что именно, если бы у него было достаточно времени. Стул, кофейный столик, диван, шкаф, картины.

Картины. Пейзаж плохо сочетался с абстрактными полотнами. Но это ничего не значило, Фотис коллекционировал и то и другое. Пейзаж по размеру был меньше, чем другие картины, но оправлен в массивную раму, оставлявшую между картиной и стеной зазор в несколько дюймов. Он встал ногами на диван и, пытаясь удержать равновесие на мягких подушках, снял картину с крючка. Уже стоя на полу, перевернул ее. Андреас был настолько уверен в успехе, что пустое пространство за рамой его даже удивило. Здесь как раз бы поместилась икона. На внутренней поверхности рамы он даже обнаружил потертости, как будто в раму что-то вкладывали. Здесь определенно была икона. А если не икона, то что?

Андреас повесил пейзаж на место. Внезапная усталость заставила его сесть. Ему вдруг захотелось спать: положить голову на одну из полосатых подушек и погрузиться в забытье. Опять Фотис проделал с ним фокус, а он, Андреас, опять действовал слишком медленно. Ему никогда не поймать Змея.

Из коридора раздались чьи-то голоса, и Андреас заставил себя встать. Одну за другой он быстро приподнял остальные картины, убедившись, что и за ними ничего нет, и после этого направился к двери. Только сейчас ему пришло в голову, что надо было не обращать внимания на указания суперинтенданта и запереть входную дверь.

В квартиру, улыбаясь, вошел моложавый светловолосый мужчина в кожаном пиджаке и темных очках. Тот самый, который преследовал его сегодня. Вполне вероятно, подумал Андреас со страхом, это тот самый голландец, который ранил Бенни. Чтобы выйти из комнаты, нужно пройти мимо голландца, а у того наверняка великолепная реакция.