Император полночного берега - Вольф Белов

– Почему-то мне это не нравится, – пробормотал Данго.

Нанизав кольцо на палец последнего воина, Идигер повысил голос, продолжая уже громче произносить слова древнего заклинания. Защелкнув в руках замок ожерелья, жрец провозгласил:

– Цепь жизни замкнута! Восстаньте, слуги Номикатоса!

Данго нервно сглотнул, Арианта вцепилась в его плечо.

Фигуры мертвых воинов охватило сияние. Желтые кости на глазах затягивались плотью, пластинчатые брони доспехов приподнялись, распираемые мощными телесами. Спустя некоторое время уже невозможно было поверить, что фигуры могучих воинов совсем недавно представляли собою истлевшие останки.

– Восстаньте! – повторил свой призыв Идигер.

Воины разом поднялись со своих каменных лож. Все семеро были рослые и могучие, даже высокий Идигер был им лишь по плечо. Арианта непроизвольно отступила назад и спряталась за плечом Данго, который в этот миг и сам был бы не прочь скрыться в каком-нибудь углу, а еще лучше, оказаться подальше от могильника. И все же Данго старался не показывать свой страх.

– Лихо у тебя это получилось, – пробормотал он, обращаясь к Идигеру.

Жрец не удостоил его ни ответом, ни даже взглядом. Простерев ладонь к восставшим из тлена воинам словно для благословения, Идигер потребовал:

– Склонитесь перед своим повелителем!

Могучие воины беспрекословно опустились на одно колено и склонили головы.

– Может, все-таки скажешь, кто они такие? – осторожно поинтересовался Данго. – Или мне спросить у них? Эй, парни, вы кто?

– Они тебе не ответят, – произнес Идигер. – Они вообще не способны разговаривать и воспринимать окружающий мир должным образом. Ни у одного из этих семерых нет души. Они мертвы уже две тысячи лет.

– Немудрено, что за столько лет эти парни истлели до костей, – пробормотал Данго, стараясь унять предательскую дрожь в голосе.

– Это воины Номикатоса, – продолжал жрец, повернувшись к своим молодым спутникам. – При жизни они были телохранителями императора и пали в битве, защищая его жизнь. Это были великие воины, перед смертью они уложили множество врагов. Номикатос не пожелал расставаться со своими верными слугами. По его повелению могучие маги Ногары обессмертили тела этих семерых, предав души вечному покою. Отныне они лишены собственной воли и подчиняются тому, кто владеет золотым ожерельем Номикатоса. Сейчас ожерелье принадлежит мне. Я случайно обнаружил его средь золотых россыпей в затерянном городе Бельфеддора и давно бы уже поднял этих семерых, если бы не повстречался с тобой, парень, на том постоялом дворе. Ты отнял у меня много времени и будешь наказан за это, не сомневайся.

Данго сник, а девушка спросила, поежившись:

– Зачем ты оживил их?

Не получая иных приказов, бывшие телохранители Номикатоса неподвижно стояли все в тех же коленопреклоненных позах, склонив головы, но все равно внушали девушке ужас.

– Чтобы достичь своей цели, – просто ответил Идигер. – Они мне в этом помогут. Не на вас же мне надеяться. А эти семеро непобедимы. Их сила в бессмертии, ведь невозможно убить тех, кто уже мертв две тысячи лет.

Впервые Данго и Арианта услышали смех жреца. Кажется, он был весьма доволен собой, что, впрочем, и так было заметно по его необычайному красноречию.

– Я слышал, что император Ногары обманул тебя, – заметил Данго. – Ты собираешься отомстить ему?

– От кого ты это слышал? – насторожился жрец.

Данго пожал плечами.

– Люди говорят.

– Слишком много говорят твои люди, и все не по делу, – холодно произнес Идигер. – Месть – удел недалеких, никчемных людей. Пытаясь укусить кого-то в отместку за собственную боль, мститель лишь попусту тратит время. А с императором Ногары мы в расчете.

– Что же ты замышляешь? – спросила Арианта.

– Зачем вам это знать?

– Может быть, ты уже забыл, но вообще-то именно я откопал вот этих парней, – напомнил Данго. – Имею я право хотя бы знать, ради чего?

– Право у тебя только одно – подохнуть в придорожной канаве, – отозвался Идигер. – Большего ты не заслуживаешь.

Он щелкнул пальцами, кивнул воинам и указал им на Данго и Арианту:

– Убить их!

Семеро бессмертных одновременно поднялись на ноги. Арианта в ужасе взвизгнула. Схватив девушку за руку, Данго устремился к лестнице, но на первой же ступеньке споткнулся и приложился ребрами о каменные выступы. От боли дыхание перехватило так, что вскрик застрял в глотке. Арианта попыталась поднять Данго, но без особого успеха.

– Беги отсюда! – со стоном прокричал Данго, держась за ребра и скривившись от боли.

– Я тебя не оставлю! – решительно отозвалась Арианта.

Бессмертные воины Номикатоса передвигались без спешки и суеты, но довольно быстро. Пока Арианта поднимала своего спутника, воскресшие телохранители ногарского императора приблизились вплотную. Один из них взмахнул секирой. Данго застыл на месте от ужаса. Арианта, взвизгнув от страха и зажмурившись, заслонила его собой.

– Стой! – прозвучал приказ.

Арианта осторожно приоткрыла сначала один глаз, потом другой. Бессмертные стояли совсем рядом, их лица, словно высеченные из камня, не выражали никаких чувств, никаких эмоций.

– Скажи, девочка, почему ты защищаешь этого прохиндея? – полюбопытствовал Идигер. Похоже, это был один из редких случаев, когда жрец утратил свою бесстрастность. – Ведь он всего лишь мелкий воришка. В жизни не встречал более ничтожного, изворотливого и лживого человечишки. Оставь его и беги. Зачем тебе погибать ради него?

Данго без сил откинулся на холодные ступени, мысленно попрощавшись с жизнью, и простонал:

– Он прав, Арианта. Уходи. Ты должна жить.

Присев рядом на корточки, Арианта обняла его и, взглянув на жреца, тихо сказала:

– Он добрый.

– И все? – искренне удивился Идигер. – Этого достаточно?

– Для меня да.

– Некоторых женщин бывает очень трудно понять, – произнес Идигер. – Ты одна из них. На мой взгляд, это ты добрая. Чересчур добрая, до глупости. А он просто прохиндей и когда-нибудь тебе придется пожалеть о своей доброте. Наверное, как и мне о своей. А теперь будь добра, отодвинь своего друга в сторону. Я собираюсь покинуть этот склеп и не хотел бы пройти по никчемным костям.

Девушка помогла Данго подняться и отвела его в сторону. Проходя мимо, жрец вдруг остановился, взглянул на Арианту и произнес:

– Ты напоминаешь мне одного человека. Женщину. Такую же молодую и красивую. Она была так же добра и доверчива. Была… Надеюсь, больше не увидимся.

Сказав это, жрец поднялся по ступеням. Бессмертные воины последовали за своим новым господином.

Лесные заросли расступились неожиданно, и Тангендерг оказался на краю обрыва. Паренек замер на месте. В Кем-Парне, среди учеников псов-воинов, его не без оснований считали чересчур жестоким, равнодушным ко всему. Казалось, его каменное сердце было закрыто для всего мира, а воображение не могло поразить ничто. Но сейчас Тангендерг был потрясен до глубины души.