Император полночного берега - Вольф Белов

– Ты напоминаешь мне одного человека. Женщину. Такую же молодую и красивую. Она была так же добра и доверчива. Была… Надеюсь, больше не увидимся.

Сказав это, жрец поднялся по ступеням. Бессмертные воины последовали за своим новым господином.

Лесные заросли расступились неожиданно, и Тангендерг оказался на краю обрыва. Паренек замер на месте. В Кем-Парне, среди учеников псов-воинов, его не без оснований считали чересчур жестоким, равнодушным ко всему. Казалось, его каменное сердце было закрыто для всего мира, а воображение не могло поразить ничто. Но сейчас Тангендерг был потрясен до глубины души.

Он стоял на высоком утесе. По левую руку текло море. Именно текло, и это было довольно странное зрелище, ничего более необычного Тангендергу еще не доводилось видеть. Бескрайним потоком море двигалось на закат, к океану, простиравшемуся внизу по правую сторону от утеса, где стоял Тангендерг. А прямо перед ним на полдень тянулась изломанная линия сплошного водопада. Почти до самого горизонта море с огромной высоты низвергалось в океан, кипевший у подножия водопада. Соленая водяная пыль густым туманом поднималась над порогом, образуя в лучах солнца радужные купола. Сквозь туман на самом горизонте угадывались очертания Черного берега.

Паренек скорее почувствовал, чем услышал появление Карденга. Расслышать что-либо за грохотом падающей воды вообще было невозможно. Впрочем, Тангендергу не было нужды что-либо спрашивать – каждый каданг с детства слышал рассказы моряков о Большом пороге, и паренек без труда догадался, что видит именно его. В этом месте грандиозный водопад соединял Круглое море и Безбрежный океан.

В отличие от Тангендерга, его учитель уже не впервые видел Большой порог, но и его всегда завораживало это величественное зрелище. Казалось, можно до бесконечности просто стоять на одном месте и смотреть на занавес морской воды в клубах водяной пыли, играющих на солнце разноцветными сполохами радуг.

Тем не менее Карденг не позволил ученику предаваться длительному созерцанию. Хлопнув паренька по плечу, Карденг позвал его за собой кивком головы. Когда лес заглушил рев водопада настолько, что можно было слышать друг друга, воин произнес:

– Не стоит отдаляться от отряда. Эти леса небезопасны для человека, тем более, если он разгуливает в одиночку.

– Я никого не боюсь, – пренебрежительно ответил Тангендерг.

– Это-то меня и беспокоит, – проворчал Карденг.

Этого воина, участвовавшего в двух походах и закаленного в жестоких схватках с врагами, порой начинало пугать равнодушие юного ученика к окружающему миру. Мальчишка не бравировал, подобно многим, когда говорил, что ничего не боится. Карденг начинал подозревать, что ему вообще неведом страх. К любой опасности Тангендерг оставался так же равнодушен, как и ко всему остальному. Лишь вспоминая мать, паренек немного утрачивал безразличие. Да еще сейчас явно был поражен величественным видом Большого порога. Во всех остальных случаях взгляд Тангендерга оставался пустым и отсутствующим.

Карденг вывел паренька к стоянке, когда воины уже сворачивали свой лагерь. Собственно, сворачивать было и нечего, каданги просто побросали на палубы кораблей свои плащи, на которых сидели и лежали во время отдыха, и снова взялись за канаты.

С незапамятных времен каданги, отправлявшиеся в морской поход к побережью Ногары, преодолевали Большой порог по суше. Еще предки нынешних воинов проложили сквозь Изумрудные леса дорогу, которая, начинаясь на побережье океана, полого взбиралась вверх и, огибая водопад, выходила к берегу Круглого моря у подножия Потанских гор. Впрягаясь в постромки, каданги волоком перетаскивали свои дракары из океана в море. Год за годом лес пытался уничтожить дорогу кадангов, однако все новые поколения воинственных жителей океанского побережья снова и снова вытаптывали всю растительность.

По команде Гендерга – предводителя отряда, каданги одновременно натянули канаты. Одни воины тянули постромки, другие выхватывали деревянные катки из-под кормы кораблей, перетаскивали их вперед и снова подкладывали под днища судов. Караван из семи кораблей со скрипом медленно продвигался через лес.

Тангендерг тянул упряжь наравне со взрослыми воинами. По выражению лица парнишки невозможно было понять, насколько ему тяжело – все тот же отсутствующий взгляд и равнодушный вид.

С наступлением сумерек Гендерг остановил свой отряд и приказал разбивать лагерь. По периметру тут же выставили посты. Тангендергу выпало заступить в караул одним из первых.

Опершись спиной о ствол дерева, Тангендерг стоял неподвижно в густых зарослях и прислушивался к затихающим звукам лагеря, где воины готовились ко сну. В лесу быстро стемнело. Парнишка не услышал ничего подозрительного и тем более ничего не видел в ночи, едва разбавляемой светом далеких звезд, мерцавших в просветах крон, но все же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.

– Кто ты? – спокойно спросил он, не двигаясь.

– Как ты узнал, что я здесь?! – послышался из темноты удивленный девичий голосок. – Ты видишь в темноте?!

– Кто ты? – повторил Тангендерг, положив ладонь на рукоять меча.

– Ты не слишком дружелюбен, – послышалось из темноты, уже обиженно.

– Не доверяю тем, кто прячется, – мрачно сказал Тангендерг.

– Похоже, ты вообще никому не доверяешь, – заметила неизвестная девушка, на сей раз ее голосок прозвучал насмешливо. – Ты всегда такой нахмуренный?

Настал черед Тангендерга удивляться. Впрочем, он, как всегда, ничем не выдал своих чувств.

– Ты видишь меня? – осторожно спросил он.

– Конечно. Ведь я ириада, мы и ночью видим не хуже, чем днем.

Незнакомка приблизилась из темноты к укрытию Тангендерга. Насколько паренек смог разглядеть при свете звезд, девушка и в самом деле была очень молода. Она передвигалась среди кустов и деревьев абсолютно бесшумно. Только легкий цветочный аромат мог выдать ее присутствие, да и то лишь тому, кто знал, что именно этот запах принадлежит ириадам. Тангендерг же никогда прежде не сталкивался с этими лесными обитательницами.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– Смотрю на тебя, – просто ответила ириада.

– Зачем? – не понял Тангендерг.

– Ты очень похож на одного человека. Когда-то он жил в Кем-Парне.

– Мы тоже идем из Кем-Парна, – произнес Тангендерг. – Кто он? Может, я знаю его?

– Вряд ли, – вздохнула ириада. – Он покинул Кем-Парн очень давно, наверное, еще до твоего рождения, и ушел с побережья. Ты слишком юн, чтобы знать его. Но ты очень, очень на него похож.

Тангендерг промолчал. В темноте силуэт девушки был едва различим, но по голосу и очертаниям фигуры можно было бы подумать, что она немногим старше самого Тангендерга. Однако паренька нисколько не удивили слова девушки о том, что она знала человека, жившего еще до его рождения. От бывалых людей Тангендерг слышал, что ириады живут сотни лет, не старея.