Играй грязно - Мишель Геркулес

не сразу. Она держит в руках табличку с надписью Вперед Воины, но разговаривает с Эшли и не замечает меня. На моем лице начинает медленно появляться улыбка, но она исчезает, когда она опускает табличку, и я вижу, кто сидит рядом с ней. Этот проныра Мартин.

Я сжимаю челюсть так сильно, что болят коренные зубы. Я не ревную к нему, но я знаю, что он здесь только для того, чтобы вывести меня из себя. Как только я с ним познакомился, я понял, что он неравнодушен к Джиа, но теперь, когда он признался в этом, это война.

Алекс останавливается рядом со мной и следит за моим взглядом.

— На кого ты уставился? — через секунду он продолжает. — А, на этого парня. Какого хрена он здесь делает?

— Я пригласил его на день рождения Джиа. Не думал, что он придет и на игру.

— Зачем ты это сделал? Ты же знаешь, что он в нее сильно влюблен.

— Ага, этот придурок мне так и сказал.

Алекс становится передо мной:

— Повтори?

— Неважно. Нам нужно размяться.

Я пытаюсь загнать свое раздражение в темный угол сознания, пока катаюсь по нашей стороне катка. Я не позволю этому ничтожеству залезть мне под кожу. Кроме того, у меня есть сюрприз для Джиа, и я смогу показать его ей только после того, как забью гол.

К тому моменту, когда мы возвращаемся на скамейку запасных, моя ярость утихает, превращаясь в слабое кипение в моем нутре. Объявления и национальный гимн занимают еще десять минут, и к началу игры я уже чертовски возбужден и готов к действию.

Я выхожу в стартовом составе, но именно Шон встречается с капитаном команды соперников. Он выигрывает розыгрыш и посылает шайбу в мою сторону. Как только я завладеваю ею, я вхожу в зону, как никогда решив сыграть лучшую игру в своей жизни. Я хочу услышать, как Джиа выкрикивает мое имя, а этот ублюдок сидит рядом с ней и дуется.

Мы легко доминируем, владея шайбой и находясь в зоне атаки в течение первых тридцати секунд. Баллард пытается защитить свои ворота, но в конце концов поддается.

Алекс бросает, и шайба отскакивает от щитка вратаря прямо в мою сторону. Я не раздумываю и наношу бросок, который невозможно блокировать. Вратарь не успевает среагировать, как шайба пролетает над его плечом.

Я кричу, выбрасывая кулак вверх, затем бегу к скамейке запасных, чтобы стукнуться со всеми кулаками, а затем направляюсь на трибуну к Джиа. Она прыгает вверх и вниз вместе с Зоуи, Эшли и даже Блэр. Как я и предсказывал, Мартин хмурится.

Я поднимаю джерси, открывая сюрприз, который скрывается под ней. Я заказал футболку с рисунком лица Джиа, напечатанным на ней. Убедившись, что она это видит, я делаю руками фигуру сердца. Она не наденет мою джерси, но я надену ее.

* * *

ДЖИА

Я вскакиваю со своего места, когда Ноа забивает гол, и кричу так громко, как только могу, чтобы компенсировать тишину на арене. Фанаты Воинов здесь в меньшинстве. Даже Эшли и Блэр присоединяются к нам с Зоуи в праздновании. Мартин остается на месте. Я размахиваю своим знаком, когда Ноа проезжает мимо нас и поднимает свою джерси. Мое сердце замирает, а затем начинает биться гораздо быстрее, чем раньше.

— Это твое лицо на его футболке? — спрашивает Эшли.

Я не отвечаю, слишком занята тем, что пытаюсь сохранять спокойствие и не выходить из себя. Ноа надел мое лицо, когда я отказалась надеть его джерси. Потом он идет и делает руками знак в виде сердца. Невозможно не упасть в обморок.

— Боже мой. Я не могу поверить, что он это сделал, — говорит Зоуи. — Это так романтично.

— Это было так уродливо и жалко, — ворчит Мартин.

Я не обращаю на него внимания, потому что даже его плохое настроение не изменит того факта, что мое сердце переполнено радостью и волнением, а в животе порхают бабочки.

— Ты должна надеть его джерси на следующую игру, Джиа, — говорит Эшли. — Если ты этого не сделаешь, я стукну тебя по голове.

Я смотрю на нее. Этот комментарий, прозвучавший из уст единственного человека, который знает, что мои отношения с Ноа фальшивы, в десять раз более значим.

— Я серьезно, — добавляет она.

— Простите, вы не могли бы поменяться со мной местами? — знакомый голос спрашивает Мартина.

— Вообще-то, нет, — отвечает он.

Я вскакиваю со своего места и кричу:

— Джейми! Что ты здесь делаешь?

Он улыбается от уха до уха, отвечая:

— Удивил тебя, да? — он широко раскрывает руки. — Мне обнять тебя или как?

Поскольку Мартин сидит между нами, у нас нет другого выбора, кроме как толпиться вокруг него, когда Джейми заключает меня в медвежьи объятия.

— Не могу поверить, что ты здесь.

— Ты должна поблагодарить тренера Бедфорда. Он все организовал.

— Так вот почему он не хотел пускать меня в раздевалку перед игрой.

— Да. Мой рейс задержали, поэтому я и опоздал.

— Не могли бы вы присесть? — раздраженно спрашивает парень из ряда позади нас.

— Да, конечно, извините, — я смотрю вниз на Мартина. — Подвинься. Я хочу сесть рядом с братом.

Я могу понять его нежелание меняться местами с незнакомцем, но сейчас он все равно не выглядит счастливым.

— Конечно.

Я возвращаюсь на свое место, и теперь, когда рядом со мной сидит Джейми, я чувствую себя в миллион раз лучше.

— Я думала, ты занят на выходных.

— Ну, я должен был сказать тебе об этом, чтобы ты не заподозрила, что я приеду, — он заглядывает мне через плечо. — Привет, дамы. Как поживаете?

Они все здороваются с ним, а затем обращают свое внимание на игру. Я тоже, когда прозвучал свисток. Алекс заработал себе пенальти, это, наверное, рекорд для него.

— Почему ты не надела джерси своего парня? — спрашивает Джейми.

— Ты знаешь мое правило.

— Твое правило тупое.

— Все мне это твердят, — вздыхая, говорю я.

— Ноа — хороший хоккеист, но хороший ли он парень?

— Он самый лучший, — отвечаю я без колебаний.

Джейми кивает:

— Тогда в следующий раз надень его чертову джерси.

Я пихаю его локтем в руку.

— Ты приехал сюда только для того, чтобы командовать мной?

— Я твой старший брат, это моя работа, — ухмыляется он.

Я сосредоточена на игре, но в глубине души серьезно пересматриваю свое правило. Может быть, было проще отказаться носить джерси Райдера, потому что чувства, которые я испытывала к нему, не были такими сильными. Связь с Ноа не похожа ни на что, что я когда-либо испытывала раньше. Я