Лазарит - Симона Вилар

Затем Дрого поведал о том, что большую часть хлопот взял на себя рыцарь д'Анэ: он вел переговоры с комендантом гарнизона о постое путников, обещал оплатить всю необходимую провизию, да и эти покои для женщин освободили по его просьбе. Крепость, по мнению Дрого, содержалась в порядке, но вот прислуга здесь — одно мужичье, даже толкового конюха не найти.

Джоанна оглядела низкие своды покоя, массивные балки над головой, стены без драпировок, сложенные из грубо отесанных каменных глыб. Тесно, полутемно — свет едва пробивается через небольшое оконце, забранное решеткой и на ночь запирающееся ставнем, да и запах казармы еще не выветрился. Но на что сетовать после того, как несколько дней подряд ей приходилось спать на голой земле, подстелив лишь попону и укрывшись плащом?

— Где сейчас сэр Обри? — наконец спросила она.

Капитан скупо усмехнулся.

— Лорд, госпожа моя, прекрасно устроен. Он успел сойтись с молодым евреем Иосифом, добился его расположения и умудрился взять у него взаймы изрядную сумму. С этими деньгами сэр Обри отправился к коменданту и потребовал предоставить ему лучшее помещение в жилой части крепости.

— Что ж, я рада за него, — с явным облегчением вздохнула Джоанна.

Ее слуги обменялись взглядами: давно ли их госпожа неотступно следовала за мужем, исполняя все, что только тому придет в голову?

Отведенные ей покои леди Джоанна покинула только к вечеру, решив, что наконец-то выглядит вполне достойно — косы заплетены едва ли не от висков и перевиты лиловыми лентами, сыскался и скромный головной обруч из чеканного серебра. На плечах — легкая бледно-сиреневая накидка, скрывающая шнуровку.

К ней тотчас направился Обри и объявил, что комендант гарнизона приглашает обоих супругов разделить с ним вечернюю трапезу.

К лорду вернулось обычное высокомерие, а его наряд просто поразил Джоанну. Сэр Обри был облачен в долгополый кафтан ромейского покроя, сверху донизу расшитый причудливыми узорами, в которых чередовались очертания ангелов и вьющихся виноградных лоз. Заметив ее изумление, супруг пояснил, что кафтан — дар коменданта, который просто счастлив, что ему довелось предоставить свой кров и защиту столь высокородным особам.

«Выпросил, как обычно», — догадалась Джоанна, но вслух ничего не произнесла, ограничившись кивком.

В покое парафилакса, как называют греки начальника гарнизона, гостей ожидал обильный стол: многочисленные закуски — «оректика», жареная баранина, мясные колбаски, тушенная в белом вине птица, всевозможные овощи, зелень, нарезанные ломтиками свежие и засахаренные фрукты. Вперемешку с блюдами на столе высились узкогорлые кувшины с напитками.

По здешнему обычаю женщины во время трапезы располагаются отдельно от мужчин, но парафилакс, видимо, решил оказать особую честь знатной иноземке: встретив леди Джоанну на пороге, он сопроводил ее к дальнему концу стола и усадил между сэром Обри и молодым евреем Иосифом. В Англии такое и представить было бы невозможно: оказаться за одним столом с иноверцем-евреем. Однако выяснилось, что Иосиф призван служить переводчиком между англичанами и хозяином — он-то и сообщил леди Джоанне, что в те дни, пока путники блуждали по пустынным плоскогорьям, здешние христиане отпраздновали свою Пасху, приходящуюся на иное время, чем у западных христиан, и парафилакс имеет намерение угостить гостей пасхальным пирогом.

Пирог оказался высоким, как крепостная башня, а его тесто имело желтоватый оттенок. В Англии к Пасхе обычно пекут печенье в виде кроликов и запекают в тесте окорок, а вот традиция крашеных яиц оказалась общей, и парафилакс преподнес их знатной гостье с чрезвычайной любезностью. И уж совсем удивил Джоанну Иосиф, поведав, что традиция дарить крашеные яйца берет начало от тех времен, когда Мария Магдалина преподнесла такое яйцо в дар императору римлян Тиберию.

Джоанна поразилась: откуда иудею так хорошо известны традиции и обычаи христиан?

Но тут вмешался сэр Обри, усомнившийся, что евреи вообще знают, что такое Светлое Христово воскресенье.

— Если бы вы внимательно слушали слова священника в церкви, высокочтимый господин, — скромно заметил Иосиф, — то помнили бы, что Иисус из Назарета прибыл в Иерусалим как раз в канун празднования Пасхи. Так что и мы, иудеи, имеем к этому празднику самое прямое отношение.

Обри с пренебрежением отвернулся, а Джоанна постаралась скрыть насмешливую улыбку.

В следующее мгновение в покои парафилакса вступил Мартин д'Анэ. Он был облачен в длинное черное одеяние с белым крестом на груди и выглядел истинным рыцарем ордена Святого Иоанна. Держался он с таким достоинством, что начальник гарнизона поднялся ему навстречу и указал на место подле себя. Оба негромко заговорили, и леди Джоанна, немного знавшая греческий после пребывания в Константинополе, догадалась, о чем идет речь. Рыцарь просил военачальника позволить им продлить их пребывание в крепости — до тех пор, пока ромейские воины не обследуют округу и не убедятся, что газизы убрались восвояси.

Оттого, что именно этот человек взялся оберегать их в пути, на душе у леди Джоанны стало спокойно и тепло. Что ж, таков устав этого ордена — еще с давних времен братья-госпитальеры обязаны заботиться о паломниках. И все же, ловя на себе взгляд сверкающих голубизной глаз рыцаря, она догадывалась, что делает он это ради нее.

Получив согласие парафилакса, Мартин обратился к супругам:

— Теперь у нас есть несколько дней, чтобы как следует передохнуть. Надеюсь, к тому времени мужественный Дрого окончательно поправится. Затем я поведу вас через горы к морю по Ликийской тропе. Это не самый удобный, но более спокойный и безопасный путь, и, думаю, наш отряд с ним справится. Комендант крепости не сможет выделить нам сопровождение — людей у него немного, но нам хватит и тех, что прибыли вместе с нами.

Сэр Обри хотел было возразить, но Джоанна удержала мужа, опустив ладонь на сгиб его локтя.

— Мы с лордом Незерби, не имея иного проводника, должны быть признательны за ваше бескорыстное желание сопутствовать нам. Не так ли, любезный супруг?

Для себя Джоанна давно решила, что после всех ошибок и безумств Обри она не позволит ему принимать какие-либо решения и тем более навязывать их другим.

Мартин также заметил, что леди Джоанна мягко поставила сэра Обри на место.

«Так, красавица, именно так, — мысленно подбодрил он ее. — Чем холоднее станут ваши отношения, тем скорее я тебя заполучу».

И хотя спустя некоторое время супруги покинули трапезный покой вместе, но разошлись в разные стороны еще до того, как за ними захлопнулась тяжелая дверь.