Голос Незримого. Том 2 - Любовь Столица

ЯВЛЕНИЕ 5

При звуках церемонно-томного гросфатера появляется длинный ряд нарядных пар. Впереди всех – СОФЬЯ ЛЬВОВНА с именитейшим из гостей, серебряно-седым согбенным старцем. Она – в пышнейшем белоснежном платье, странно убранном бабочками из черного бархата, с подобным же им черным крылатым бантом за спиной. Лицо ее кажется почти фарфорово-бледным и печальным. За ней следует сияющая самодовольною прелестью LISE в розовых тюлях об руку с МОРОКОВЫМ. В одной из задних пар – РИТТЕР

Ого! Какое шествие!..

(Скрываясь за статую.)

Сюда!Гряди, кто зван, исчезни, кто отвержен…

(Видит СОФЬЮ ЛЬВОВНУ. Взоры его как бы приковываются, а руки умоляюще простираются к ней. С силой, жарким шепотом)

Один лишь взгляд! Лишь взгляд, любовь моя!

СОФЬЯ ЛЬВОВНА, не видя и не слыша АРСЕНИЯ, однако, оборачивает голову в его сторону, со смутною тревогою всматривается в черную зелень и судорожным движением прижимает руку к груди, на которой блистает неизменная ее брошь – звезда… Затем вместе с другими в медленном танце удаляется.

(Вослед.)

Благодарю… Благоговейно-сдержан,Хотя и пьян, madame… О, если б яЛюбил не столь вас!

(Опускается на скамью, охватив голову руками)

ЯВЛЕНИЕ 6

Входит РИТТЕР с ручным фонариком. Низко склоняясь к земле, что-то ищет близорукими своими глазами. Внезапно видит АРСЕНИЯ и, подойдя, кладет ему руку на плечо.

Ты?!

Я, друг любезный.

Здесь?! Как же это-с?

Смертная печаль…Не только что – сюда, дерзнул бы в бездны!

Оба помолчали.

А почему, скажи, тут фестиваль?

Lise именины и помолвка с князем.

(С улыбочкой, впрочем, невеселой)

В отчаянье-с?

Напротив… коль не лжешь!

(Про себя.)

Вот выход-то!

(Ему)

Что ты всё смотришь наземь?

Ищу.

Сей выход?

Роковую-с брошь,Что утеряла, в танце проходя здесь,Ее сиятельство…

(С горечью)

Ведь я у ней —Aux petits soins[74]… Найди вот! угораздись!

Звезду? Аквамариновых камней?

Да-с… Спохватясь, расстроились не в шутку:Зовут, ломают руки, веер свой…Волненье, страх… Ну, место ль предрассудкуВ ней, женщине, настоль передовой?«Ах, Риттер, без нее грозит мне гибель…Ах, с ней утрачу я покой… себя…» —И Риттер, хоть не Вертер и не Зибель,Средь праха ползает!

Ах, друг… Любя,И ползать сладко!.. Дай вдвоем поищем.

Склоняются к земле.

Как ты живешь?

Средь мужичков моих.Мы с ними мир весь воскресим иль… выжжем!

Ты, слышно, отпустил на волю их?

Да… Но расстаться, мнится, не расстанусь.

Чудишь ты!.. Вон – боярином одет.

Эх! Важны ли мой вид, безумства, пьяность?Нет… Важно, что…

(Сразу обрывает)

Звезды-то нет как нет!

Да, не видать.

И вот встает дилемма:Где —

(указывает на запад и восток)

там иль здесь – ее нам обрести?!Во мраке ж до родного ВифлеемаКак россиянам темным добрести?..

Занесся! Брось-ка, брат, сей хлам церковныйДа Хомякова с братией.

Нет! Вздор!

Да не трави полей Софии Львовны,Не заводи с ней тяжб!

Да, да! Позор.

(Кротко улыбнувшись.)

А что она? Небось, гневится?

Очень.А больше мучается той враждой.Худеет… Подбородочек как сточен,И взор померкнувший… как бы пустой.

О, Господи… A Lise? Страдает?

Что ты?Цветет!

Но, слушай… как пошла онаНа этот брак?

С великою охотой.Молитвенно глядит на ордена,Восторженно придворным дышит тленомИ… и пресчастлива!

Не может быть!

ЯВЛЕНИЕ 7

Входят, любезничая, LISE и МОРОКОВ.

Да вот она! Не нимфа ли с силеном?

И это – Lise, что мог бы я любить?..

О, что за ночь! И сень дерев! И звезды!

А я немножечко устал, ma chère…

Вот тут беседка Золотого Грозда,Votre Excellence[75]…

Зачем?.. Зовите Пьер.

Ну, Pie… Ах, никогда я не осмелюсь!Как можно Nicolas сказать царю?Вот так и вам…

Ах, как наивна! Прелесть!

(Ей.)

А всё ж скажите. Я ж вам подарюКой-что, похожее на это имя…Вы отгадали?

Pi-er-re?..

Князь тотчас же подает ей сафьяновый футляр.

Ах!.. Pierreries![76]

Мои фамильные алмазы. Ими,Ma petite[77], и точно, горд я, как цари!

Mon Dieu! Сколь щедры и добры ко мне вы!

Любите лишь меня вы, старика!

Вас – да, но кто ж старик-то?!

Дочка Евы!Столь молода, а уж в речах ловка.

(Внезапно супя брови свои.)

А не грустишь о юном сумасброде?

Каком?..

(С промелькнувшей в очах печалью.)

Ах!.. Что вы?.. Он же

(с презрением)

si grotesque![79]Гуляешь с ним, а он всё о народе,Об общине какой-то…

(Любуясь камнями.)

Что за блеск!Merci, Votre… Pierre![80]

(Приседает.)

Ну, словно институтка!..

(Берет ожерелье.)

Дай я надену… Ангелок мой, Lise!Что за лилейна шейка! Что за грудка!..

(Хочет обнять и поцеловать ее в грудь.)

Mon prince…[81] Потом…

Да полно! Не стыдись.Мой возраст уж отеческий… И ласкиТакие ж… Что за локоны златы!

(Ласкает дрожащей рукой ее кудри.)

Так вот царевна милой детской сказки!Вот Золота-Коса!

(Хохочет.)

Потише ты!..

Здесь кто-то…

Ежели вам так противно…

Не-т… Я лишь, сызмальства лишась отца,К сим ласкам не привычна.

Как наивна!Восторг!

И… вообще мне до венцаMes tantes лобзаться строго воспретили…

Но за bijoux мои, о mon bijou?..[82]

Вот разве что за это…

МОРОКОВ целует ее.

Лиза! Ты ли?

С ума сошел ты?!

Видимо… схожу.О, Ewigweibliche!..

(Хватается за голову.)

Беседка освещается снаружи и изнутри. Слышны приближающиеся шаги и голоса.

Амурчик!

Идут!..

Кто там? Не сметь!

Отсюда ж фейерверк,Mon prince, смотреть сбирались все, а вы тут…

Да, да… Знать, от любви к тебе померкРассудок мой.

А разве был он светел?

ЯВЛЕНИЕ 8