Эрагон - Кристофер Паолини

— Ну что ж, в этом-то я тебе помогу с удовольствием, — улыбнулся Джоад. — Мой дом — это твой дом. Кстати, как ты назвался, въезжая в Тирм?

— Теперь меня зовут Нил, — сказал Бром, — а мальчика — Эван.

— А по-настоящему Эрагон… — задумчиво произнес Джоад. — Редкое у тебя имя, сынок. Немногим выпадала честь быть названным именем первого Всадника! Я знал лишь о троих, кого нарекли этим именем.

Эрагон молчал: оказывается, Джоад знает о происхождении его имени!

Бром искоса глянул на него и сказал:

— Сходи-ка проверь, как там лошади. По-моему, я Сноуфайра недостаточно крепко привязал.

«Так, — понял Эрагон, — им надо поговорить без меня. И они бы очень не хотели, чтобы я узнал, о чем именно они будут говорить». Он вскочил и быстро вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Сноуфайр, разумеется, спокойно стоял на месте и привязан был достаточно крепко. Погладив коней, Эрагон прислонился к стене, сердито думая: какая несправедливость! Вот бы услышать, о чем они говорят! И тут в голову ему пришла одна мысль, от которой он так и подскочил на месте. Как-то раз Бром научил его заклятью, улучшающему слух. «Что ж, — подумал Эрагон, — особо тонкий слух мне ни к чему, но я попробую заставить это заклятье действовать иначе! Что там у нас получится, если произнести слово «брисингр»?»

Он изо всех сил сосредоточился, призывая на помощь магическую силу, и, ощутив ее прилив, торжественно произнес: «Тверр стенр ун атра эка хорна!» Казалось, все его силы перелились в эти слова, но в ушах возник лишь какой-то невнятный шум. Разочарованный, Эрагон бессильно оперся о стену и тут же опять подскочил, услышав, как Джоад говорит: «… и я занимаюсь этим вот уже почти восемь лет».

Эрагон огляделся. Рядом никого не было, лишь у дальней стены стояли несколько стражников. Усмехнувшись, Эрагон присел на пороге и закрыл глаза.

— Вот уж никогда не думал, что ты купцом станешь! — сказал Бром. — Столько лет изучать старинные книги и заняться торговлей! Что же заставило тебя сменить мантию ученого на расшитый кафтан купца?

— Знаешь, после Гиллида мне расхотелось торчать в пыльных библиотеках и читать старинные свитки. Я решил по мере своих сил помочь Аджихаду, но я ведь не воин. Мой отец, кстати сказать, тоже был купцом, как ты помнишь, наверное. Он помог мне начать свое дело. А впрочем, мое занятие торговлей — это в основном лишь прикрытие: я ведь кое-что поставляю в Сурду.

— Но, насколько я понял, дела тут идут не слишком хорошо, — заметил Бром.

— Да, в последнее время суда почти совсем в море не выходят, и Тронжхайм оказался точно в осаде. Каким-то образом слугам Империи стали известны многие имена тех, кто помогает Тронжхайму. Скорее всего, это они нападают на суда, но до конца я все же не уверен. Королевских воинов никто и нигде не видел… Возможно, впрочем, что Гальбаторикс пригласил наемников и старательно сбивает нас с толку…

— Я слышал, ты недавно корабль потерял?

— Да, последний, — с горечью подтвердил Джоад. — Все члены его команды были людьми преданными и храбрыми, но вряд ли мне когда-нибудь удастся увидеть хоть одного из них… Теперь мне остается только посуху посылать караваны в Сурду и Гиллид, и я почти уверен, что ни один из них туда не доберется, сколько бы охранников при нем не было. Можно, конечно, и чужое судно зафрахтовать, да только никто мои товары везти не согласится.

— И много у тебя тут было помощников? — спросил Бром.

— О, немало! И по всему побережью тоже. Но всех преследовали одни и те же несчастья. Я знаю, о чем ты думаешь, я и сам много ночей размышлял над этим, но мне невыносима мысль о предателе! Тем более таком могущественном и осведомленном. Если предатель действительно существует, то мы пропали. Тебе непременно надо попасть в Тронжхайм, и…

— Угу. И Эрагона туда привезти? — мрачно поинтересовался Бром. — Они же его на куски разорвут. Сейчас для него хуже места не придумаешь. Может быть, через несколько месяцев или еще лучше — через год… Ты только представь, что скажут гномы! И ведь каждый будет стараться прибрать его к рукам, особенно Ими-ладрис. Нет, ни Эрагон, ни Сапфира там в безопасности не будут. Им необходимо достигнуть хотя бы уровня «туатха дю оротхрим».

«Гномы! — с бьющимся сердцем думал Эрагон. — Интересно, где находится этот Тронжхайм? И почему Бром так спокойно говорит с Джоадом о Сапфире? Ему не следовало рассказывать о ней, не посоветовавшись со мной!»

— И все же мне кажется, что им сейчас больше нужна твоя мудрость, — сказал Джоад.

— Мудрость! — фыркнул Бром. — Я ведь теперь стал тем, кем ты назвал меня в самом начале — жалким старикашкой.

— Многие бы со мной в этом не согласились.

— Ну и что? А впрочем, чего тут объясняться. Нет уж, пусть Аджихад пока без меня обходится. То, чем я занят сейчас, куда важнее. Однако возможность существования предателя ставит перед нами весьма тревожные вопросы. Интересно, не с помощью ли этого предателя Империи стало известно и о том, где может находиться… — И голос Брома куда-то уплыл.

— А мне интересно, почему мне никто до сих пор ничего об этом не сообщил! — возмущенно заявил Джоад.

— Наверное, они все же пытались. Но если здесь есть предатель… — Бром помолчал. — Мне нужно кое-что сообщить Аджихаду. У тебя найдется гонец, которому можно доверять?

— Надеюсь, — ответил Джоад. — Все зависит от того, куда ему придется ехать.

— Еще не знаю, — сказал Бром. — Я так долго жил в уединении, что все мои связные успели, должно быть, умереть или попросту забыли о моем существовании. Ты мог бы послать его, например, к тому человеку, кто обычно получает твой товар?

— Могу, но это рискованно.

— А что в наши дни не рискованно? Как скоро он мог бы отправиться?

— Завтра утром. Хорошо, я пошлю его в Гиллид. Так будет быстрее. Что ему взять с собой, чтобы доказать Аджихаду, что он послан именно тобой?

— Вот, дай ему мое кольцо. И скажи, что если он его потеряет, я лично ему кишки выпущу, ведь это кольцо мне сама королева подарила.

— Что-то нерадостным тоном ты об этом вспоминаешь, — заметил Джоад.

Бром что-то проворчал, и оба старика долго молчали. Потом Бром сказал:

— Давай-ка пойдем к Эрагону. Мне всегда не по себе, когда мальчишка остается один. У него какая-то сверхъестественная способность вечно попадать в беду.

— Неужели это тебя удивляет?

— Не то чтобы очень…

И Эрагон услышал, как они встают. Он быстро отключил свой волшебный слух и открыл глаза. «Что же все-таки происходит? — невольно прошептал он и подумал: — Этот Джоад и другие купцы попали в беду из-за того, что помогают людям, неугодным Империи. Бром что-то очень важное нашел в Гиллиде, а потом спрятался в Карвахолле. Но что он нашел? Неужели эта вещь была настолько ценной и важной, что он даже своего лучшего друга ни разу о себе не известил, и тот целых двадцать лет считал его мертвым? Они упоминали королеву — но ни в одном известном мне королевстве никаких королев нет. И еще он упоминал гномов, а сам сказал мне, что они давным-давно исчезли в своих подземельях».