Эрагон - Кристофер Паолини

— Вон там, чуть севернее, лежит Тирм. Это очень старый город. Говорят, именно там впервые поселились эльфы, прибыв в Алагейзию. Цитадель Тирма никогда и никем не была взята, а воины его не знали поражений.

На следующий день до полудня они спускались к подножию гор и наконец оказались по ту сторону Спайна. Местность здесь была лесистая и быстро понижалась по мере их продвижения к морскому побережью. Лишившись спасительных гор и холмов, за которыми всегда можно было скрыться, Сапфира теперь летела низко над землей, используя в качестве прикрытия каждую ложбину или возвышенность.

Когда леса остались позади, местность вокруг сильно переменилась. Земля здесь была торфянистая и вся заросла вереском, ноги утопали в мягких мхах. Камни и ветви деревьев тоже были покрыты зелеными мхами, мох обрамлял берега ручейков, кружевным узором изрезавших землю. Там, где копыта лошадей особенно глубоко проваливались в мягкую почву, тут же возникали крошечные озерца: земля, точно губка, была пропитана водой. Вскоре и Бром, и Эрагон были с ног до головы покрыты брызгами жидкой грязи.

— Почему здесь все такое зеленое? — удивлялся Эрагон. — У них здесь что, зимы не бывает?

— Бывает, но зимы здесь мягкие. С моря волнами наползают густые туманы и не дают морозам пробиться сюда и уничтожить растительность. Некоторым такой климат очень даже нравится. Что до меня, правда, то мне подобная сырость всегда навевает тоску.

Вечером они постарались разбить лагерь на самом сухом клочке земли, какой только сумели найти. За ужином Бром излагал Эрагону план дальнейших действий:

— Тебе придется до самого Тирма ехать на Кадоке. Теперь, когда мы уже довольно далеко от Спайна, есть большая вероятность встретиться с другими путниками, так что лучше тебе все время быть рядом со мною, ибо старик, путешествующий в одиночку, всегда вызывает подозрения. А если ты при мне будешь, никто лишних вопросов задавать не станет. Кроме того, не хотелось бы, чтобы в городе нас кто-то заприметил и стал бы задавать вопросы, откуда, мол, вы да зачем сюда прибыли.

— Мы назовемся своими настоящими именами? — спросил Эрагон.

Оказывается, Бром и об этом подумал.

— Ну, Джоада нам провести, конечно, не удастся, к тому же он знает мое имя, и думаю, ему можно будет и твое имя доверить. Но для всех остальных я буду Нил, а ты — Эван, мой племянник. Если кто-то из нас случайно оговорится и нечаянно свое настоящее имя назовет, ничего страшного. Но вообще-то очень бы не хотелось, чтобы кто-то наши настоящие имена запомнил. Есть у людей такая неприятная привычка — запоминать именно то, что не следует.

ЗНАКОМСТВО С ТИРМОМ

Еще два дня пути — и наконец Сапфира сверху сообщила им, что видит Тирм. Тяжелый туман, что стлался по земле, скрывал город от Брома и Эрагона, пока западный ветер не прогнал туман прочь, и Тирм явился перед ними во всей своей красе. У Эрагона даже дыхание перехватило — так хорош был Тирм, неожиданно возникший перед ними на берегу сверкающего залива. В гавани виднелись стройные силуэты судов со спущенными парусами, издали доносился глухой рокот прибоя.

Город был обнесен мощной белой стеной — сто футов в высоту и тридцать в ширину — с прямоугольными башенками по углам, с бойницами для лучников, с крытым проходом наверху для воинов и часовых. Ровная поверхность городской стены в двух местах прерывалась решетчатыми спускными воротами: одни ворота смотрели на запад, к морю, вторые — на юг, к главной дороге. Над северной частью стены возвышалась огромная сторожевая башня с бойницами, сложенная из тяжелых каменных блоков. На верхней точке крепости ярко горел огонь маяка. Остальные здания города надежно скрывала от глаз могучая стена.

Южные ворота охраняли стражники, хоть и вооруженные пиками, но вид имевшие ленивый и сонный.

— А вот и наше первое испытание, — сказал Бром. — Будем надеяться, что они пока не получили никаких сведений из королевского дворца на наш счет и не станут нас задерживать. Впрочем, что бы ни случилось, в панику не впадай и никаких подозрительных телодвижений не делай.

Эрагон тут же передал Сапфире:

«Приземлись где-нибудь в сторонке и спрячься. Мы входим в город».

«Опять суете нос не в свое дело!» — проворчала в ответ Сапфира.

«Опять. Но не волнуйся: у нас с Бромом есть кое-какие преимущества по сравнению с остальными, так что все будет хорошо».

«Если с вами опять что-нибудь случится, я тебя просто пришпилю к своей спине, и уж больше ты с нее не слезешь!»

«Ага. И я тебя тоже очень люблю», — засмеялся Эрагон.

«Раз так, я тебя еще крепче к своей спине привяжу!»

Сапфира улетела, а Эрагон и Бром направились прямо к воротам, непринужденно беседуя. Над воротами вился флаг, на котором был изображен ревущий лев и рука, держащая цветок лилии. Вблизи городская стена еще больше поражала воображение своими размерами, и Эрагон изумленно спросил:

— А как велик сам этот город?

— Очень большой. Ты таких никогда не видел, — сказал Бром.

Увидев их, стражники выпрямились и загородили пиками проход.

— Назовите ваши имена! — грозно потребовал один из них.

— Меня зовут Нил, — одышливо просипел Бром и с идиотской улыбкой склонил голову набок.

— А с тобой кто? — спросил стражник.

— Так я как раз и собирался сказать вам, господа мои, что это мой племянник, Эван. Сестры моей сынок. А я…

— Ладно, ладно, — нетерпеливо мотнул головой стражник. — А сюда вы зачем пожаловали?

— Да он своего старого друга навестить хочет, — вмешался Эрагон, старательно подражая южному говору. — А меня с ним послали, чтоб наш старик не заблудился ненароком. Видите ли, лет ему уже ой-ой-ой, да и в молодости он малость на солнышке перегрелся, заработал горячку, вот мозги-то у него и расплавились.

Бром одобрительно закивал.

— Ясно. Проходите. — Стражник махнул рукой и опустил пику. — Только ты, парень, проследи, чтобы он в городе чего не натворил.

— Ой, что вы! — воскликнул Эрагон. — Он у нас смирный.

Они направили коней в ворота и наконец оказались в Тирме. Конские копыта застучали по камням мостовой. Отъехав подальше от стражников, Бром выпрямился в седле и проворчал:

— Значит, мозги у меня расплавились?

— Не мог же я допустить, чтобы ты развлекался с этими стражниками в одиночку, — усмехнулся Эрагон.

Бром только вздохнул и отвернулся.

Дома вокруг казались на редкость мрачными и какими-то настороженными. Маленькие, глубоко утопленные в стенах окошки пропускали внутрь совсем мало света. Узкие двери тоже были утоплены в толстенных стенах. Плоские крыши были крыты темной сланцевой черепицей. Эрагон заметил, что ближе к городской стене дома почти все одноэтажные, а дальше, ближе к центру города, дома все выше и богаче. Самые высокие, в несколько этажей, дома находились возле крепости, но по сравнению с ней даже они казались низенькими и приземистыми.