Частица твоего сердца - Эмма Скотт

приезжали сюда почти каждый месяц. Но потом я занялась подготовкой к магазину. Так что с последнего раза прошло довольно много времени.

– Как все продвигается? – поинтересовался я. Мысли о том, что она сумеет открыть свое дело сразу после окончания школы, казались странными. Но если бы кто-то и смог этого добиться, то только она.

– В режиме ожидания, – проговорила она. – Я подала заявку на получение нужных разрешений и лицензий и теперь просто жду ответа. Но это не самое худшее. Если мое прошение одобрят, следующим шагом станет встреча с банком для получения кредита для малого бизнеса. И вот тогда будет очень весело. Потому что за меня некому поручиться и я ни за что на свете не позволю Биби заложить дом.

– Она предлагала?

– Конечно, – хрипло проговорила Шайло. – Но это слишком рискованно. Практически во всех статьях, которые я читала на эту тему, говорится, что большинство новых предприятий прогорают в первые три года. Биби на пенсии, платежи за дом полностью погашены. И я не собираюсь все это рушить.

– Может, она смотрит на все иначе. И не думает об этом как о разрушении. Напротив, она помогает тебе создать что-то новое.

– Она сказала то же самое. – На губах Шайло расцвела улыбка, но потом девушка покачала головой. – Но мне нужно сделать это самой. Если я потерплю неудачу, то никого не потащу с собой.

Я не мог представить, чтобы она в чем-то не добилась успеха, но промолчал. Бог свидетель, у жизни есть способы гадить хорошим людям. Вроде моей матери. Или Марианн. Мне не хотелось сглазить Шайло.

– На что похож Висконсин? – вдруг спросила она, когда мы в вечерней тишине шагали вверх и вниз по холмистым улицам.

– Я не гожусь для ответов на подобные вопросы.

– Почему нет?

– Потому что я не скажу о нем ничего хорошего.

– Тебе пришлось трудно? Столько лет в приемных семьях… – Она покачала головой. – Глупый вопрос. Конечно, тебе было тяжело.

– Более чем.

– Ты хочешь об этом поговорить? Я не настаиваю.

Я чуть не сказал «нет», но потом понял, что мне нужно выговориться. Я ощущал некую близость с Шайло и хотел, чтобы так было и впредь.

– В некоторых домах мне жилось хорошо. В других – нет.

– Ты часто переезжал с места на место?

– Тринадцать домов за десять лет.

– Боже. – Она сжала мне руку. – Я не понимаю, как люди могут так поступать. Взять ребенка, а потом снова вышвырнуть его.

– Кто-то зарится на деньги. Такие хуже всего. Среди них редко попадаются хорошие. К тому же слишком много детей ждут усыновления. А я благодаря своему прошлому не очень-то для этого годился.

– А потом тебя нашел дядя?

Я смотрел прямо перед собой.

– Да. Но мне уже исполнилось восемнадцать.

– Неподходящее время.

«Это еще мягко сказано».

– Но сейчас ты с ним, – проговорила она. – Надеюсь, это к лучшему.

Пришло время рассказать ей, что на самом деле я жил один. Но мне слишком нравилось чувствовать себя нормальным человеком и не хотелось сейчас все портить.

– Все нормально, – лишь сказал я. – Но да, хорошо иметь семью. Даже если в ней всего один человек.

Шайло кивнула. Мы ждали, когда на светофоре загорится зеленый, чтобы перейти улицу. Машин было совсем немного; городок погружался в сон.

– Я чувствую то же самое. Я люблю своих тетю и дядю, а кузина Летишия – лучшая на свете. Но мне повезло с Биби. Она для меня – тот самый человек. Когда мама решила, что я ей больше не нужна, Биби оказалась рядом.

– Сколько тебе было лет?

– Четыре. Достаточно взрослая, чтобы помнить, как я плакала, когда она высадила меня у дома Биби. И чувствовать, будто я сделала что-то не так. – Ее голос снова стал хриплым. – Я не забыла об этом.

– Почему она ждала целых четыре года? – спустя минуту спросил я.

– Не знаю. Думаю, она пыталась быть мне мамой, но не смогла.

– Мне жаль, Шайло.

Она натянуто улыбнулась.

– Все в порядке. Ну, в этом нет ничего хорошего, но так уж случилось. А когда происходит нечто плохое, мы начинаем искать, как с ним справиться, верно?

Я кивнул, думая о ночных прогулках и созерцании пламени костра.

– И я нашла блестящий выход, как справиться с ее неприятием. Я просто закрылась в себе. Я решила, что, если люди, включая мою лучшую подругу, не смогут меня близко узнать, у них не найдется причин меня отталкивать. – Она взглянула на меня. – Кстати, это новые откровения. Ты знаешь, когда они стали появляться?

– Нет.

– Примерно в тот же миг, как я встретила тебя.

– Это хорошо или плохо?

– И то, и другое, – призналась она и вновь зашагала вперед. – Это вызывает жалость, правда? Но я ничего не могу поделать. Она моя мама. Ей вроде как положено меня любить. Так записано в условиях сделки.

– Никакой жалости. Это желание выжить. Ты ведь сказала, что сделала все возможное, пытаясь привести себя в порядок.

– А что ты для этого делаешь?

– Гуляю.

– Гуляешь?

– По всему городу, – добавил я, сам изумляясь тому, что сказал ей правду. По крайней мере часть, звучавшую не совсем безумно. – Я не могу спать. Мне снятся кошмары. Поэтому я брожу по окрестностям, выматывая себя настолько, чтобы просто вырубиться.

– Господи, тебе каждую ночь снятся кошмары? И это помогает?

– Не очень. Но лучше так, чем напиваться до одури. – Я пожал плечами. – Похоже, это лучший вариант. На данный момент.

Мы подошли к небольшому ресторанчику под названием «Тайское сердце». Казалось, Шайло хотела спросить что-то еще, но я придержал для нее дверь, готовясь оставить весь свой груз проблем снаружи.

Ресторан оказался простым, но более приличным, чем те, к которым привык я. Маленькие безделушки из Таиланда – будды, храмы, слоны и яркие нитки бус свисали со стен или стояли в стеклянных витринах. Хозяйка дала нам меню и указала на столик у окна с видом на улицу. Тут же возник официант, чтобы принять заказ на напитки. Шайло заказала чай с молоком. Я попросил пива.

Увидев меню, я ощутил себя глупцом. Я даже никогда не слышал ни об одном из этих блюд.

Шайло прочла все по моему лицу.

– Тебе помочь? Ты любишь острое?

– Я пробовал лишь острый соус к мексиканской еде. Пожалуй, и все.

Я ждал, что Шайло спросит меня, из какой пещеры я вылез, но она лишь улыбнулась.

– Ну, есть просто острое. А есть тайское острое. С ним следует быть осторожным.

Я представил, как целую Шайло, а рот мой пылает от тайских специй. Ее