Линка (СИ) - Смехова Ольга

Махровое, мягкое полотенце приняло меня в свои объятия, а после Лекса приготовился облачить меня в старую одежку. Он как-то обмолвился, что купит мне новую, но я особо не надеялась. Не купит, ну и ничего страшного, я переживу.

Ищи, ищи как саму жизнь — это была не просьба, это был приказ. Диана знала, что бывает с теми, чьё воображение слишком богатое. Однажды оно его погубит! И, как оказалось, писателя может погубить почти что угодно. Тварь из недр мироздания, крошечный комочек страха, аномалия, вдруг решившая хорошенько поужинать. Его могут убить собственные идеи, окажись они не столь чисты, как хотелось бы. Он может сгореть, как только искра иссякнет. Хрустальная пушка леди Дианы, которая хочет уберечь его. Или приберечь? Писатель-оружие, искра на службе ОНО. Сколько было таких, как он? Он звезда, пискнул потерявший всякую уверенность голос Дианы. Кажется, у меня назрел с Трюкой ещё один разговор…

Глава 22

Страх не пришел.

Словно позабыв о том, что сегодня у них по плану штурм замка, его полчища больше не затеняли наш горизонт. Над головой ходили черные тучи — что-то волнует Лексу, пояснила мне Трюку. Сильно ли? — поинтересовалась я. Она уклончиво ответила, что волноваться стоит лишь тогда, когда начнется гроза. Вот грянет гром, вот тогда-то…

Крок сжимал и разжимал огромные кулаки, не находя себе места. Словно он никогда до этого не наслаждался мирным временем, будто вся его жизнь — бесконечные драки, да битвы. Раздувались ноздри, зло искали противника желтые глаза.

Мир, под названием Лекса, наконец, принял покой. Мир, по имени Лекса, впервые за последнее время стал чуточку светлее, а порча, что портила его до этого — отступила под нашим грозным натиском.

Трюка умело скрывала свою озадаченность. Она не знала, что делать дальше — и это было видно по холодным капелькам пота, стекающим с её мордочки. Что делать дальше? Не будем же мы тут стоять, как три истукана, до тех пор, пока хоть что-то не появится?

Мы ушли в замок через некоторое время, лишь после того, как Трюка окончательно убедилась в том, что нет никакой опасности. Даже после того, как она отправила нас в замок, она некоторое время стояла на посту — и мне как-то неловко было оставлять её одну. Крок лишь пожал могучими плечами, решил все же потратить время на отдых. Отдых, сказал он мне, единственное, что ему нужно в невероятных количествах. Кто-то от природы наделил его невероятной сонливостью — и лишь в битве Крок имел возможность выплеснуть всю накопленную энергию. Чтобы потом вновь спать целыми днями.

Защитники замка не покинули своего поста, словно заранее знали, что им сегодня не придется хвататься за пики и мечи. Я прошла мимо них по каменному, выложенному плитками полу, прислушиваясь, пытаясь услышать хоть звук. Было страшно интересно — могут ли они говорить и если да, то о чем? Мне вспомнилось, как с диким ревом, теряя последний страх, они бросались — на саму тьму в атаку за каждого утерянного бойца. Плачут ли они о погибших?

Они молчали. Кукольные манекены, застывшие на своих местах. Мешки с картошкой, неуклюжие, неживые, ненастоящие. Мне на миг стало противно видеть Лексу таким. Это не он, тут же напомнила я самой себе. А если сейчас Страх решит ударить — они мигом оживятся? Здравомыслие заставило любопытство затухнуть и не задавать провокационных вопросов. Накаркаешь, добавил навязчивый голос Дианы.

Время для того, чтобы изучить, наконец, замок? Трюка тогда, когда мы были здесь вместе с ней, просила ничего здесь не трогать — словно хрупкий порядок вещей мог разрушиться, если я прочту хоть одну книгу. Или Трюка хочет что-то скрыть от меня и потому боится, что мне удастся что-то отыскать? Вполне возможно.

Замок воистину был огромным. До этого мы встречались всегда у врат, готовясь к битве, сегодня у меня появилась возможность изучить его. Каменные коридоры петляли, то и дело сверкая щелями бойниц и окон, дверными проемами, выходами в просторные залы. Мне на миг представилось, что в таком зале можно было бы устроить хороший бал. Захотелось принарядиться в красивое платье, скинуть с себя давно опостылевшие штаны и куртку и закружиться — под музыку. Утонуть в бешенном ритме, подчиняясь, подстраиваясь под него, предаваясь танцу. Интересно, а великие танцоры обладают искрой? Может ли их танец зародить в душе людей — что-то иное? Мне тут же вспомнилось, о чём я хотела поговорить с Трюкой. Хотела — и откладывала до последнего момента. Мне хотелось узнать — правду ли говорила Диана? И, если уж говорить напрямую — неужели за всю историю существования искры ни один творец не догадался о её существовании? Разве Лекса, окружив себя нами, не думает, что может создавать жизнь? Что мы живы только потому, что мы ему понадобились?

Он сумасшедший. Знаешь, твой Лекса — немножечко дурачок. А может, и не немножечко. Диана, как всегда, била в точку. Лекса хороший, Лекса большой, Лекса надежный — но это всё, что я о нём знаю. Обязаны ли хранители любить своего создателя? Мне вспомнилась наша драка с Трюкой. Стоило той упомянуть про мою бывшую хозяйку, как я словно сошла с ума. Рукам хотелось действовать, рукам хотелось что-нибудь рвать на части и, желательно, гриву этой самодовольной выскочки. Но как насчет Лексы? Он не мой создатель, буду ли я так же реагировать в его случае? Возможно. Он мне нравится, мне хочется быть рядом с ним, но, верно, не так, как хочется этого Трюке или Кроку. Зеленый великан как-то говорил мне, что стоит Лексе полежать вместе с ним на диване, как он вспоминает былые времена — когда эта могучая туша была ещё просто пухленьким, глупым мальчиком. И что после этого получает большой заряд бодрости. Сонливость будто рукой снимает.

Мне тогда было страшно, когда я просилась лечь спать вместе с ним — или же это было неосознанное желание урвать у него ещё кусочек искры? Вполне возможно. Мне теперь часто не хватает информации. Любопытство, треклятое, врожденное, кем-то выдуманное для меня, не давало мне покоя. Заставляя задавать тысячи вопросов — самой себе. Ответы витали вокруг меня хищными птицами, грозились страшной правдой, но близко не подлетали. Словно дразнили, заставляя в итоге думать собой, а то и додумывать.

Кто-то должен был бы догадаться о своих невероятных умениях. Ладно, Лекса чуточку сумасшедший, но все остальные? Неужели и в них гуляет дикий призрак безумия, заставляя равнодушно относиться ко всему удивительному? Все ли талантливые люди — с изюминкой? Где ты, Трюка, когда ты так нужна? Где ты, Диана, дева высокомерия и хранительница искры, когда ты так нужна?

Через некоторое время я заметила, что медленно опускаюсь по винтовой лестнице. Раздумья заставили меня идти, не обращая внимания на дорогу, и только сейчас я с ужасом поняла, что, скорее всего, заблудилась. Вернуться назад? Стрелой пронестись по ступенькам и… и куда выйду? В один из многочисленных коридоров, который, словно в насмешку, предложит мне распутье? Вот тебе три коридора, угадай, где выход?

Что будет, если Лекса проснется, а я останусь тут? Треклятая лошадь не захотела выдать тайну и, наверно, мне вскоре придется узнать об этом. А, может, покричать? Позвать кого-нибудь на помощь? Может, я ушла не так уж и далеко? Внизу, в самом подвале замка мне послышались чьи-то шаги и я позвала, прося о помощи. Дура, холодно сказала у меня в голове Диана, какая же ты дур-ра. Эта лестница ведет вниз. Если Трюка осталась снаружи, Крок засел спать где-то рядом со стражами замка, кто может быть внизу?

Только после этого ужас коснулся меня холодными пальцами. Желание бежать назад без оглядки подавил другой выпад разума, разбивший все доводы Дианы в пух и прах. Трюка умеет перемещаться и, может быть, устав ждать, она отправилась прямо сюда? И, даже если это не она — это замок Лексы. Этот замок и есть сам Лекса — что тут может быть опасного для меня?

Чудовища не торопились вырваться из плена тьмы прямо под мои глаза, а я продолжала успокаивать саму себя, вдруг заметив, что сижу на ступеньках и мертвой хваткой вцепилась в перила. Что тот первичный страх оказался сильнее меня самой. А, может, мне и в самом деле всего лишь показалось? Не было никаких шагов, я просто выдумала их — а воображение дорисовало всё остальное. Надо просто перестать паниковать и успокоиться. Подняться наверх — и искать выход, может, и выйду отсюда вовремя?