Битва за небо Кубани. 1943 г. - Дмитрий Михайлович Дегтев

Ночью отряд в составе 60 человек из состава 157-й стрелковой бригады 9-й армии скрытно форсировал р. Кубань и захватил небольшой плацдарм на ее южном берегу. В течение дня там шли ожесточенные бои, тем временем к противоположному берегу уже подтягивались переправочные средства. Бои на Малой земле окончательно приняли позиционный характер. Немцы начали устанавливать минные заграждения вдоль ранее занятых рубежей, а наши постепенно сокращали подвоз подкреплений. Так, в ночь на 28 апреля, несмотря на штиль на море, туда было доставлено 153 бойца, почти 130 тонн грузов, вывезено 255 раненых.

Основной целью германской авиации стал район, занимаемый 56-й армией. По различным косвенным признакам (большое количество вылазок с целью взятия «языков», активизация разведгрупп и прочая «суета» в ближнем тылу) командование 17-й армии догадалось о предстоящем наступлении и решило максимально упредить его. В течение всего дня люфтваффе бомбили и обстреливали боевые порядки, ближние тылы и пути подвоза, а также Абинскую и Ястребовский. Одновременно по тем же целям били гаубицы и шестиствольные минометы.

Как и в прежние периоды войны, во время битвы за Кубанский плацдарм люфтваффе вели активную ночную и дневную «охоту» за советскими эшелонами на коммуникациях, ведущих к фронту. Подобные операции проводились как группами двухмоторных бомбардировщиков, так и отдельными «экипажами-разрушителями». Последние, как правило используя облачность, незаметно проникали в советский тыл на глубину до 100–150 км, после чего с небольшой высоты атаковали подходящие цели, сбрасывая на них небольшие порции бомб и обстреливая из бортового оружия. Об одном из таких рейдов рассказывал рапорт неустановленного бортрадиста из 9-й эскадрильи KG27: «Уже несколько недель наше подразделение находится в Сарабузе, небольшом поселке в Крыму, недалеко от Симферополя. Ждем приказа на вылет в район Северного Кавказа (Краснодарский край – Майкоп – Тихорецк. Оттуда проходят важные коммуникации русских войск, которые надо атаковать. “Железнодорожная охота, прерывание путей снабжения”, – таков приказ. Атака цепочкой и поодиночке. Для этого выделено около 20 машин из нашей группы.

Мы ждем и ждем. О старте пока не стоит думать. Погода не позволяет. Конечно, мы можем летать вслепую, но какова погода в районе цели? Несмотря на то, что метеоролог сообщил нам о хорошей погоде, точных данных не было. Чтобы атаковать поезда, нам обязательно нужен вид поверхности. Это важно для таких миссий. И вот, наконец, приходит приказ о том, чтобы экипаж нашей группы в одиночном полете исследовал погоду. Это задания поручают опытному экипажу лейтенанта Лёва, в который вхожу и я в качестве бортрадиста. Мы должны каждые 15 минут передавать сообщения о состоянии погоды. В качестве тактической задачи у нас есть задание атаковать железнодорожные поезда в районе цели и железнодорожные станции. Судя по погоде в Крыму, полет будет проходить на малой высоте. Нам это совсем не нравится, потому что русские защищают свои железнодорожные линии и станции сильным зенитным огнем.

Мы направляемся к нашей машине “1G+DT”. Шторм, который бушует в Черном море, пытается остановить нас. Технический персонал, на который мы всегда могли положиться, сделал свою работу. Они сообщают командиру, что машина полностью заправлена и загружена бомбами и готова к полету. Иногда жалко этих бедняг. И в сильный ветер и в любую погоду они выполняют свой долг, когда мы уставшие возвращаемся домой из последнего вылета, как правило, поздно ночью, они только приступают к работе. Между вылетами машины должны быть заправлены и загружены. Это 32 бомбы по 50 кг каждая, тяжелая работа! Кроме того, они выполняют многочисленные ремонтные работы, вызванные обстрелом противника.

После пилота и штурмана и занимаю свое место радиста. Настраиваю свой FuG-X, с помощью которой буду держать радиосвязь с наземной станцией в установленное время. Бортмеханик и бортстрелок также сидят на своих местах. Машина готова к старту. На вопрос пилота, который в качестве офицера одновременно является командиром – “сзади все готово?” – я подтверждаю, что сзади все хорошо. Двигатели работают, тормозные колодки сняты. Медленно катимся к взлетной полосе, которую едва видно из-за дождя. Там мы получаем сигнал на старт и начинаем “путешествие”. Никто не говорит ни слова, потому что никто не хочет отвлекать пилота и бортмеханика при взлете. Через несколько сотен метров мы достигли стартовой скорости, и машина взлетает. Уже через несколько мгновений мы исчезли в облаках, нижняя граница которых составляет около 100 метров. При этом мы очень напуганы, турбулентность в облаках чрезвычайно сильна. Это так ужасно. Но что поделаешь, мы привыкли к этому, и, кроме того, солнце будет сиять, как только мы пронзим облачный покров. Так и происходит. Вскоре облачный покров становится светлее, мы пролетаем через несколько туч, и в ярком солнечном свете перед нами появляются горы Яйла с ее более чем 1500-метровыми вершинами.

Черное море мы хотим пролететь на малой высоте. Так что мы идем ниже, пока в Ялте сквозь облака не увидим берег. Снова машина сильно встряхивается. Здесь облака находятся на высоте между 350 и 400 м. Мы летим максимум на высоте 50 метров над морем. Несмотря на то, что курение в машине строго запрещено по соображениям безопасности, пилот и штурман все же закуривают сигарету. Остальные члены экипажа некурящие. В качестве пепельницы служит гильза от малокалиберного зенитного снаряда. Курение, вероятно, служит не столько для удовольствия, сколько для успокоения напряженных нервов. Наверное, каждый из членов экипажа взволнован, даже если этот факт никто не признает. Мы слишком хорошо понимаем, что эта миссия рискованнее, чем обычные. Для меня пришло время отправить первое сообщение о погоде. Данные мне дает командир. Сообщение должно быть зашифровано, конечно, в течение нескольких минут. Мое сообщение на наземную радиостанцию в Сарабузе остается без ответа. Товарищи меня не слышали? Поэтому я пытаюсь сделать это еще несколько раз. Ничего не меняется. Кроме треска и шума в наушниках ничего не слышно. Позже выясняется, что мое сообщение действительно получено, но, поскольку мы летим в зоне отражения сигнала от гор Яйла, я не могу получить подтверждение.

Над морем мы проверили все бортовое оружие. Все готово к атаке. Мы летим дальше на северо-восток. Всего в нескольких метрах под нами пенится море. Земли больше не видно. В Анапе, городе недалеко от Новороссийска, мы хотим снова добраться до суши. Но пока ничего не видно. Погода стала еще