На своей земле - Шломо Вульф

2.

На вилле царило оживление. Присутствующие разбились по интересам. Феликсом завладела хозяйка, Таней - хозяин, Изабеллой - лысый энергичный друг хозяина, мною, как обычно, никто, а Амирама увлек в уголок импозантный старик, похожий на него самого. Что же касается журналистов, то они, перебивая друг друга, азартно спорили, без конца переключая программы телевизора. Мне оставалось только под-сесть к старикам.

"Нет-нет, - хлопал Амирама по колену седой Арье. - Конечно, мы упустили гораздо лучший свой шанс в начале тридцатых годов. Если вы таким же путем попадете еще в какое-нибудь измерение, кроме наших двух, вы в тамошнем Израиле, возможно, встретите все шесть миллионов евреев, погибших в печах и во рвах в наших с вами измерениях. Виноваты во всем мои земляки-англичане. Они яростно препятствовали иммиграции в Эрец-Исраэль практически обреченных европейских евреев. Поэтому я считаю моих бывших соотечественников соавторами Катастрофы. Судя по тому, что рассказываешь ты, Амирам, мы оказались умнее вас не после Шестидневной войны, когда у власти у вас уже утвердились те, кого ты называешь левыми. Ни при каких обстоятельствах преемник Бен-Гуриона Леви Эшколь не мог позволить себе выглядеть националистом, изгнавшим арабов из нашей страны. Тем более, что, как ты говоришь, Москва всячески подталкивала Египет к войне, уверяя, что Израиль способен лишь на провоцирование конфликта между великими державами." "Нас было менее двух с половиной миллиона человек... - заметил Амирам. - А русские наградили Насера своим высшим орденом, врученным лично лидером Советского Союза, тем самым поощряя его на агрессию." "Правильно, - кивнул Арье. - И ваше общество было уже расколото по нескольким признакам. Да и геройский Моше Даян, хоть и был, как ты говоришь, в своей партии инородным телом, впитал, как говорится, с молоком матери-Аводы галутные комплексы еврейской вины перед кем угодно." "И он имел куда меньше веса, чем скажем Зяма (я вздрогнул) Аронович... Моше Даян, будучи в зените всемирной славы, в ответ на реплику министра иностранных дел Абы Эвена "А кто он такой, Моше Даян, чтобы не позволить арабам вернуться из Иордании?" не пригрозил громкой отставкой, а утерся. Губер-натор Самарии и Иудеи Хаим Герцог за обещание палестинцам здесь своего госу-дарства не был отправлен в отставку. И на Америку не было особых надежд. Она тогда увязла во Вьетнаме и ни за что не выступила бы на нашей стороне всей своей мощью." "То есть, - решилcя я, момент истины наступил для вас?.." "Через неделю после провозглашения нашей независимости, когда Бен-Гурион, находясь в состоя-нии тяжелейшей войны с арабскими странами, приказал какому-то офицеру расстре-лять судно с французским оружием для штурмовавших Иерусалим подразделений своих политических соперников!" "Корабль назывался "Альталена", - глухо произ-нес Амирам, - а ретивый офицер, будучи потом лидером нашей страны..." "Так вот, расстрел евреями еврейского судна, - продолжал Арье, - показал обществу, кому оно доверило было страну. Офицер был арестован после первого пристрелочного выст-рела, "Альталена" причалила, оружие с нее и с четырех таких же судов попало по назначению. Потом мы получили вообще гору оружия, отказавшись от линии Кремля." "От кого?" "Американцы переправили нам танки и пушки из Италии. Нас поддержала оружием также Югославия, помнившая, что творила арабская дивизия СС на ее земле. Досрочные выборы принесли успех правительству национального единства во главе с Бегиным. Министрами стали даже коммунисты, но, тем не менее, как-то спало разграничение граждан юной страны по секулярному признаку и прек-ратились издевательства в армии над религиозными. Одновременно отпал вопрос о возвращении бежавших арабов в Эрец-Исраэль." "Наши, - заело Амирама на ином "моменте истины", - отвергли после победы в Шестидневной войне меморандум Юваля Нейемана о депортации арабов Газы в военные лагеря египтян на Синае..." "А мы нет! Где подкупом, где угрозой, но мы избавились от арабов в Самарии, Иудее, на Голанах и в Газе. Тем самым исчезли два ваших фронта в нашем тылу." "А мы вернули арабов даже в Калькилию, положив их руку на свое горло - в 15 кило-метрах от моря. У нас в кнессете арабский депутат называет начальника генераль-ного штаба своей страны убийцей - и ничего!" "Тогда понятно, почему ваш Израиль в огне. У нас первого палестинца можно встретить только за Иорданом. Мы имеем единый еврейский Иерусалим. У нас нет ваших проблем и с арабами Галилеи - вся последующая политика не оставила им ни малейшей надежды на равноправие, коль скоро равноправием евреев и не пахло ни в одной арабской стране, и вынудила их уехать в другие страны, а у вас они - третий фронт уже внутри Израиля. Держать поголовно враждебных арабов в Эрец-Исраэль то же, что поселить в приличной семье пьяного дебошира и всячески его опекать вместо того, чтобы выставить его взашей и предоставить самому решать свои пробемы." "Как Шарикова в барской квартире профессора Преображенского?" - обрадовался я. Арье недоуменно поднял брови. "Подожди ты со своими русскими аналогиями. А потом? - у Амирама просто горели глаза от зависти к умным евреям. - Арабы смирились? А русские?" "Под-держка Советского Союза несколько месяцев сохраняла свою инерцию. До европей-ского общественного мнения тогда как раз только дошел весь кошмар Катастрофы. Америка настороженно приглядывалась к флирту наших левых со Сталиным, но после "Альталены" повернулась к нам лицом. Мы стремительно набирали боевой вес и опыт и все последующие годы могли позволить себе на каждый выстрел из винтовки отвечать из танка, на каждый артиллерийский снаряд - налетом на прези-дентский дворец страны-агрессора, на каждый вторгшийся к нам самолет - уничтожением аэродрома, с которого он взлетел, неважно где." "И Россия это тер-пела?" "Как только в СССР осознали, что новой союзной республики или там еще одной страны народной демократии из нас не получилось, там резко сменился тон, а вскоре начался такой антисемитизм, что они, в ответ на депортацию наших арабов, "наказали" своих евреев высылкой из страны. Тем самым они наградили нас огром-ной алией - около двух миллионов человек! С тех пор мы все немного знаем русский язык." "А Америка почему не выступила в защиту арабов, как в нашем измерении?" "На Западе тоже началась волна антисемитизма. Поэтому здесь наша семья. Америка и прочие страны потеряли массу специалистов. Но было поздно. Мы уже встали на ноги и могли постоять за себя без внешней помощи. Сегодня Израиль владеет каждым третьим патентом в мире. А вы?"

Амирам покраснел и сжал свои огромные кулаки.

"И сколько теперь, - спросил он, - у вас евреев?" "Пятнадцать миллионов. У нас прекрасная рождаемость и самый высокий в мире уровень жизни. Средний прирост населения три с половиной процента в год." "Наши умники утверждают, что для та-кого населения у нас нет воды. Вы построили опреснительные установки?" "Зачем нам эти проблемы с солевыми отходами и затратой энергии? Мы пошли по древнему пути мудрого Соломона и построили запруды на пути каждого дождевого стока с гор. И из каждой провели трубопровод в свой подземный резервуар. У нас выпадает пятнадцать миллиардов кубометров воды в год." "Странно, - сказал я. - Я читал, что у нас десять." "Количество осадков в Эрец-Исраэль, - строго сказал Арье, - всегда зависело от благочестия евреев и их отношения к дарованной им земле. Может быть, у нас с этим делом чуть лучше... Но мы воду и импортируем. В зависимости от того, что выгоднее." "Везете танкерами из Турции?" "Танкерами? Н-нет, такой проект, насколько я знаю, не рассматривался. Что можно привезти? Да еще из Турции? Нена-дежно и дорого. Гораздо дешевле вода из Нила." "Я не понял..." "У нас с Египтом мир. Трубопровод дает нам столько воды, сколько нам надо для Негева и Газы. Егип-ту эта труба дает столько же валютных доходов, как Канал." "Мир? Без Синая?" "Без четверти Синая. Больше нам и не надо. Мы не претендуем на их Суэцкий канал и вообще на чужую землю. Район же Ямита указан еще в записках Наполеона, как еврейские поселения." "А Голаны? Сирия? Ливан?" "Мир. После бомбардировки Дамаска на сорок лет на севере мир. Де-факто. Нас это вполне устраивает." "Иран?" "Шахская династия - наши друзья и союзники." "А аятоллы?" "Вы имеете в виду ученых богословов? Нам-то какое до них дело?" "А Ирак?" "Север этой страны отошел к независимому Курдистану, с нашей помощью, юг - болотным арабам, а что происходит в Багдаде, если вас интересует именно этот город, я вообще понятия не имею." "То есть на границах спокойно? Никто не гибнет? И в Израиле никто ничего не взрывает?" "Пытались сначала. На каждый взрыв в нашем городе, мы ор-ганизовывали два вдвое мощнее в столице страны, поддержавшей данную банду. Палестинцев стали бояться там как чумы." "Но такое жесткое противостояние, по всей вероятности, чревато огромными жертвами?" "Конечно. С 1967 по 1980 год мы потеряли более тысячи наших людей убитыми и около трех тысяч ранеными." "Зато арабы..." "Естественно. Их потери превысили семь тысяч человек убитыми." "А... после 1980 года?" "Насилие сведено практически к нулю." "А как мировое сооб-щество, - спросил я, - реагировало на эти ответные взрывы и прочее?" "Очень жес-тко. Особенно Франция. Там даже формировался легион из местных арабов." "И?" "Мы потопили два судна с легионерами на пути из Марселя. Остальные тут же повернули обратно." "А Франция? Это же ее граждане?" "Объявила нам бойкот на пять лет. Пережили. К тому времени мы уже теснили саму Францию на европейских рынках." "С кем из арабских стран у вас сейчас вооруженное противостояние?" "Только с Ливией. Но мы держим их на прицеле с воздуха и с моря." "Остальные страны с вами торгуют?" "Нет." "Бойкот?" "Нет. Просто нам они не интересны. Перечень их товаров, включая нефть, которую мы нашли под дном моря у наших берегов, мы сами предлагаем на мировой рынок." "А рынок труда? - Амирам смор-гнул. Много палестинцев работает в Израиле?" "Ни одного. Еще в 1976 году кнес-сет принял закон о запрещении использования в Еврейском государстве нееврейской рабочей силы. В результате арабы вовсе исчезли из нашей страны." "В лагеря беже-нцев?" "Понятия не имею. Нам они не нужны. Франция для французов, Израиль для евреев. Если Франции нужны арабы, как дешевая рабочая сила или из политических соображений - это ее проблемы. Нам нужны евреи. А евреи не желают жить рядом с людьми с менталитетом арабов. Поэтому у нас была большая алия из Штатов." "Но изгнанные арабы бедствуют?" "А нам какое дело? Почему мы должны няньчить наших врагов? В мире бедствуют не только палестинцы. Кто, где и о ком заботится? Мы тоже бедствовали, пока не освоили эту страну. Пусть точно так же строят киб-буцы и города на Синае. Огромная территория. Из Нила можно провести еще не один трубопровод. Десять лет упорного труда и у них будет все. Мы им мешать не будем." "А... помогать?" "У них есть Аллах. Он и поможет. Мы помогаем евреям по всему миру." "А как ООН восприняла этот... расистский закон?" "Очень плохо. Нас навсегда выгнали из ООН." "И?" "Мы сэкономили на этом миллиарды шекелей." "Израильская общественность смирилась с такой плохой репутацией вашей стра-ны?" "Не смирилась. На выборах сторонники этой линии никогда не набирают более 60 процентов голосов. Нам этого достаточно. Угодить гоям все равно невозможно. С любой репутацией мы в их глазах вечно виновны. Самим фактом нашего рождения еврейской матерью." "То есть национальный лагерь у вас потеснил либералов, левых так сказать?" "А у нас в национальном лагере и левые, и правые... Левые у нас, как и в любой стране, на защите прав наемных работников. С отказом от иностранной рабочей силы хозяевам стало труднее. Евреи незаменимы на рынке труда, им легче бастовать. А правые, как и всюду, за свободу капитала, что иногда тоже необходимо. Но и им приоритет своего производителя тоже милее экономической зависимости от мнения Европы. Но вы вкладываете в эти понятия, как я вижу, иной смысл?" "У нас сложилось так, пояснил я, - что левыми считаются те, кто за передачу палестинцам части Израиля, а правые - те, кто против." "Ничего не понимаю. У вас есть люди, которые готовы отдать... часть Израиля? А зачем же тогда евреи его отвоевывали и осваивали? У нас одна из самых маленьких стран на свете. Какая же ее часть оказалась лишней? И кому отдавать?" "Палестинцам." "Не может быть! За что? За сотни миллиардов нефтедолларов?" "Если бы! За обещание в нас больше не стрелять и не взрывать наших детей. Обещание, которого они так ни разу и не выполнили. Но хотят наши территории." "И какие?" "Самарию, Иудею, Газу." "Так вот что у вас оказалось лишним! - побагровел Арье. - И сторонники этой политической линии не в тюрьме или в сумасшедщем доме?" "Недавно они составляли большинство в кнес-сете." "То есть большинство евреев хочет отдать врагу Израиль?! А кто из гоев, где и что обещал им взамен?" "Ничего и нигде, кроме всемирной паранойи поддержки арабов в их стремлении покончить с Израилем." "А, так ваши левые рассчитывают войти в проарабское правительство Израиля?" "Не думаю..." "Я бы мог понять лю-дей с таким складом ума, если бы они находились на содержании у арабов. Среди нас всегда находились евреи годные для юденсрата. Но меня изумляет иное - откуда взялись безумцы, что отдают за них голоса?"