На своей земле - Шломо Вульф

***

"Я все-таки не поняла, Феликс, что значит "ученый секретарь"? Что институт у вас был вроде знаменитого Гротонского центра у Бостона, ясно. Что ты в нем занимал одну из высших должностей, я тоже уяснила. Но что конкретно ты исследовал или проектировал?" "Я координировал работу ученых, подгововку к защите, утвер-ждение в ВАКе..." "Что-то вроде менджемента?" "Не думаю. Этим занимался дире-кторат." "Тогда о какой координации ты говоришь? Короче говоря, что ты сам уме-ешь делать? Что ты лично разработал и внедрил? У тебя есть публикации и патен-ты?" "Только вместе с другими авторами. Я готовил к публикации монографии..." "Что с тобой, Феликс? Когда ты смущаешься, я просто теряю голову..." "У вас тут у всех такой хороший взгляд, что соврать просто невозможно... Ничего я не умел и не умею делать, кроме установки бойлеров, чему научился уже в Израиле. А там я был одним из бюрократических паразитов. А патент... Господи... Это был Танин патент, который мы присвоили..." "О! Я слышала о советской бюрократии. Бойлеры? Ты хочешь этим и тут заниматься?" "Я бы хотел получать тут пенсию." "Такой молодой и здоровый мужчина?" "Нам с Таней под шестьдесят. И Изабелле с Зиновием так же. Я устал от жизни, Цвия. Меня уже ничего не интересует. Бойлеры? Если я что-то на свете ненавижу больше, чем террористов, так это мою работу. Таня свою, Белла - свою." "А Зяма?" "Зяма наоборот. У него маленькое частное дело. За морские модели неплохо платят по всему миру, и он тратит на каждую месяцы, а на главную - годы. Представляешь, что он испытал, когда снаряд взорвался вот в этом самом дворе, но в другом измерении, вот тут, а вон там, где у вас бассейн, была его мастерская, его фрегат "Арабелла"..." "Он смоделировал корабль капитана Блада?" "Не только корабль, но и персонально всех героев Сабатини. Он их всех разместил на палубе "Арабеллы", представляешь? Даже полковника Бишопа на забортной до-ске. Он работает над фигурками с микроскопом. У каждого свое выражение лица!" "Как интересно! Я обожаю капитана Блада. Мне он снится с детства. Как ты дума-ешь, я уговорю Зяму продать модель мне, если вы найдете способ общаться между измерениями. Знаешь, куда я его поставлю? Пойдем, я тебе покажу..."

"Эй-эй! - всполошилась Таня. - Ты куда это его без меня уводишь, корова? Я тут хоть и на птичьих правах, а за себя постоять еще не разучилась. И ты хорош, Фелька, тут же в спальню разогнался. Прямо при жене. Горбатого могила исправит, так?" "Я хотель, - с трудом перешла на русский все понявшая Цвия, - только показаль ему место, где я хотель поставить модель "Арабеллы" Я ничего больше не хотель, Та-нья!".

При слове "Арабелла" меня подбросило. Я совсем забыл с этими потрясениями о своем корабле и его экипаже! Как это, в сущности, подло... Тут же меня перекинуло в мыслях на Рому и Сему, которых я скорее всего не скоро увижу.

"Аль тид'аг! (не беспокойся), - сказал Арье. - Уже завтра вы будете в Технионе. Я уже созвонился с профессором Маркишем из лаборатории конверсий. Не исключено, что с вашей помощью он не только найдет способ вернуть вас, но и установит кон-такт с параллельным миром.

"Отсюда в Хайфу идет автобус или поезд? - спросила Таня. - Интересно посмотреть свой дом в чужом городе..." "Я вам дам машину, - сказал Моше. Поедете по Рац-Галиму (бегущему по волнам). У вас есть такая трасса?" "Я не поняла, - ответила Таня. - У нас несколько главных дорог вдоль страны. Новая строится прямо на грани "зеленой черты". А вы что имеете в виду? Через Самарию и Иудею, коль скоро они ваши?" "Теперь мы не поняли, - подошел к нам друг Цви по имени Боаз, оставив по такому случаю свою тихую беседу с моей женой. - Что значит "зеленая черта"? Между чем и чем?" "Между Израилем и Палестинской автономией, - я вдруг сам осознал нелепость этого понятия внутри суверенной страны. - Именно по ней левые хотят отделиться от палестицев." "Государственная граница? - допытывался Арье. - Разве она не проходит по Иордану?" "Проходит. Но внутри нашей территории... - неуверенно мямлил я под подозрительными взглядами независимых израильтян, - есть еще одна граница. С той частью Эрец-Исраэль, что мы добровольно уступили арабам по Норвежским соглашениям." "Норвежским? И что, Норвегия подала вам пример и сама уступила часть своей территории Швеции или России? Или у арабов мало своих территорий, на которых можно поселить палестинцев? Быть может, арабы прирезали вам взамен часть Иордании?" "По-моему, наоборот," - покраснел я, как будто это я отдавал еврейские земли за просто так. "Правые были против, - поспешно добавила Изабелла, видя мое смущение и изумление хозяев виллы, но Израиле полно левых евреев, охваченных комплексом вины за изгнание арабов с их земель в 1948 и 1967 годах." "О каком изгнании вы говорите? - Арье даже поднял руки над головой. - В 1948 году на нас напали. Как раз с целью нашего изгнания и уничтожения. Не мы на них, а они на нас. В той войне мы победили точно та же, как победили сотни других народов, создавших свои государства в других войнах. С нашей стороны никакой агрессии не было. Напротив, полвека поголовно враждеб-ное нам арабское население, недвусмысленно вело против нас вооруженную борьбу всеми доступными бандитам средствами и с любыми союзниками, включая нашего смертельного врага Гитлера... И это население не было нами изгнано, а временно ушло из наших городов - только для обеспечения свободы действия своих армий. С какой стати вообще можно было пускать арабов обратно, а не выгнать задержав-шихся?" "Левые и американцы считают, что эта земля принадлежала арабам до нашей первой алии."

"Американцы! - бушевал Арье. - А кому принадлежала их земля до янки? При всей агрессивности диких индейцев, они не посмели причинить им и тысячной доли того ущерба, который нанесли нам арабские соседи. Один хевронский погром унес сто-лько еврейских жизней, сколько, пропорционально к населению Штатов, не убили все индейцы за всю историю их противостояния американцам! И кто из них уступает Филадельфию или Канзас краснокожим? И это при их-то просторах! А ваш Израиль можно пересечь пешком за два часа у Калькилии. Это - страна?" "А палестинцам и этого мало, - вступила Таня. Это они уже имеют, но только наращивают давление." "И что же при этом говорят левые?" "Что во всем виноваты поселенцы." "То есть сами израильтяне? Что мы, как и американцы, австралийцы, и канадцы - в конечном итоге поселенцы?" "При разделении Израиля на еврейский и арабский, - пояснил я, внутри арабского анклава остались поселения, еврейские села и города." "Военные форты, как во времена освоения Америки? Очень разумно." "Если бы! Совершенно мирное население, женщины, дети, заводы, теплицы, моя мастерская..."

"Нас защищает армия, - добавила Изабелла, - которую за это без конца третируют арабозащитники." "Оставленные в Израиле арабы?" "Естественно и они тоже. Эти почти поголовно на стороне наших врагов. Но активнее всех на ЦАХАЛ нападают левые евреи." "Что значит нападают? А суд куда смотрит? Печать, телевидение?" "У нас все средства массовой информации контролируются левыми."

"Ужасно, - резюмировал Арье. - Срочно к профессору Маркишу. Пора нам навести у вас порядок, пока не наступила Вторая Катастрофа..."

3.

Микроавтобус был удивительно похож на те, что бегают и по нашей стране. Арье подогнал его к воротам своей виллы, распахнул дверцу и показал мне рукой на во-дительское место: "Прошу. Я надеюсь, ты водишь машину?" "Я-то вожу, - не мог я поверить, чтобы чужим людям давали такую роскошь просто так. - Но у меня нет ни документов на машину, ни вашего ришайона (прав). Да и дороги я не знаю. В своем Израиле мне каждая развязка как родная, а в вашем..." "Аль тид'аг, - похлопал он меня по плечу. - Магнитная карточка на саму машину воткнута вот сюда. Доста-точно ею провести, и на дисплее появятся мои данные. Ею же ты платишь за бензин. А водительских прав у нас давным-давно нет." "Как это нет? Я шесть раз сдавал..." "У нас считается, что самоубийцы - явление редкое, а нормальный человек не сядет за руль, пока не будет уверен, что он умеет водить. Кто из вас этого не умеет?" "Все умеем, - оглянулся я на своих друзей. - Но как насчет трассы? Небось у вас она про-ложена через какой-нибудь Хеврон с Рамаллой, к которым мы и приближаться не решались." "Самария и Иудея - наши природные заповедники. Самые лучшие зем-ли, леса, искусственные озера. Кто же их посмеет портить хайвеем? Там только подъездные дороги, да и то по возможности на эстакадах. А на Хайфу прямо из Ямита идет Рац-Галим. Это стоит посмотреть. Одно из наших чудес света! Выезжай вон на ту дорогу, где мелькают машины, и едь до поворота на Рац-Галим. Увидишь фирменную стеллу - человек с факелом, бегущий по волнам. А далее - прямо, без поворотов - до самой Хайфы. Счастливого пути, хаверим!"

Было раннее утро. Мы успели отлично выспаться в уютных комнатах для гостей и теперь располагались по своему вкусу в просторной мощной "хонде". Я сел за руль, порасспросил об управлении и тронул с места. Обычный автомат, но сама дорога имела что-то вроде резинового покрытия вместо асфальта. В добавление к отличным рессорам, такая дорога создавала полную иллюзию полета низко над землей. Мы все таращились вокруг на вроде бы привычную, но гораздо более пышную зелень, бога-тые дома, незнакомые марки машин навстречу. Трасса к Амиту шла вдоль моря. Незаметно для себя я выжал сто, потом сто пятьдесят. Огромный город стремительно надвигался, заблестели зеркальные стекла витрин по обе стороны дороги и такие же стекла высотных зданий причудливой формы. Я заметил впереди бегущего человека с факелом и перестроился на дорогу, уходящую... прямо в море! Я даже сбросил скорость, беспомощно оглянувшись на моих спутников. "Вперед, Зяма, - сказала воз-бужденно дышавшая мне в затылок Таня. - Неужели ты не понял? Это трасса по дамбе вдоль берега, чтобы не отчуждать полезную землю. Никаких тебе спусков, подъемов, серпентина, туннелей, мостов, огибания предприятий, военных баз, ферм или садов. Я как-то читала, что такой проект всем хорош, да только он угробит флору и фауну в прибрежных водах. Оказалось, враки?"