Смертельные друзья - Ник Коулридж

– Плохие вести, – сообщила Сузи. – Мсье Мушетт в Нью-Йорке до конца недели. Секретарша сказала, что будет разговаривать с ним часа через два и передаст, что вы звонили.

– Еще один прокол. И на этот раз чуть ли не самый серьезный. Тогда придется заняться переговорами с агентами насчет иска Гомбрича.

Два битых часа я отбивался от обеспокоенных партнеров, а потом еще целый час общался по телефону с нашим юристом. Наконец-то блеснул свет в конце туннеля. У нас теперь новый юрист, Джоанна Прэтчетт, она к тому же сотрудничает с профсоюзами. Всякая там безопасность на рабочих местах, незаконные увольнения и прочее. Сотрудничать с нами для нее нечто вроде культурного шока, но, кажется, ей это в кайф. По-моему, она типичная социалистка-утопистка, из тех, кто твердо верит, что в один прекрасный день каждый рабочий сможет приобрести брелок для ключей у «Тиффани».

Пока мы с Джоанной беседовали, Сузи переслала факсом иск и статью Анны, так что она могла говорить с документами на руках.

– Знаешь, Кит, – сказала она, – я прочла все бумаги и уверена, что это полное говно. Знаешь, почему? В этой стране полно людей, которых терзают настоящие проблемы – матери-одиночки, которых гонят с квартир наглые домовладельцы, расовая рознь, – я бы тебе такого могла порассказать, что у тебя волосы дыбом встанут, и у судов до всего этого руки не доходят. А тут вылезает какой-то Фулгер с черт знает какой ерундой насчет склоки с журналом светской хроники.

Вот что мне нравится в Джоанне Прэтчетт: ее чувство естественной справедливости, с которого ее не собьешь.

– Ты думаешь, мы выиграем дело?

– Не обязательно. Я сказала, что иск – говно, но надо трезво смотреть на вещи. Нам придется схлестнуться с британской системой юриспруденции.

– И что же мы первом долгом предпримем?

– Для начала я напишу им, удостоверяя получение иска. Потом мы встретимся и решим, что ты предпочтешь – идти напролом или попытаться достичь компромисса.

– Какой еще компромисс?

– К примеру – я знаю, что тебе это придется не по вкусу, Кит, но тут только одна возможность: формальное извинение в журнале в обмен на отзыв иска Фулгером.

– Отпадает. Во всяком случае, не теперь, после смерти Анны. Получается, что мы откупаемся ее репутацией в тот момент, когда она уже не может себя защитить.

Джоанна хмыкнула:

– О'кей, поняла. Давай договоримся, Кит: моя задача – дать тебе совет, а не диктовать линию поведения. И если ты решишь бороться с ними в Верховном суде, я буду тебе помогать. Но, прежде чем принять решение, ты должен серьезно обдумать все последствия, понимаешь? Я серьезно говорю. Последствия могут быть непредсказуемыми.

– То есть?

– Сумма выплаты легко может подняться до четырехсот-пятисот тысяч фунтов. Даже если тебе удастся выиграть дело, на что я твердо надеюсь, нет никакой гарантии, что не останешься без штанов.

В третий раз за сегодняшнее утро к горлу подкатила тошнота. Размышляя об издержках, я автоматически полагал, что раскошеливаться придется Барни Уайссу. На самом же деле не было никакой надежды на то, что он согласится платить.

Альтернатива – поклониться в ножки Бруно Фулгеру. Будь я проклят, если на это пойду!

Мы договаривались с Джоанной насчет встречи в конце недели, когда в дверях появилась Сузи, которая делала мне какие-то отчаянные знаки.

– На второй линии Барни Уайсс, – крикнула она. – Говорит, звонит из своего самолета.

Я извинился перед Джоанной и взял трубку второго телефона.

– Барни? – На другом конце провода слышался шум турбин реактивного самолета. Он что там, на крыле, что ли, сидит?!

– Кит? Ты? – спросил он и бросил куда-то в сторону: – Лола, выключи ты эту хреновину. Не слышно ни черта. Извини, Кит, тут Лола включила фен, волосы сушит.

– Где вы? В самолете?

– И не просто в самолете, а в моем самолете. Моем новеньком «Гольфстриме». Догадайся с трех раз, где мы сейчас?

– Э-э-э… над Флоридой?

– Тепло. Возьми на северо-запад.

– Аляска?

– Аляска? Нет, не попал. Даю подсказку: «Дворец Цезаря».

– Невада?

– Ну наконец-то. Тридцать тысяч футов над пустыней Невады. Хотя нет, мой пилот говорит, что я ошибся. Мы уже пересекли границу штата. Слышишь, Кит? Ошибочка вышла. Мы перемахнули уже и Юту.

– Хорошо, что вы мне позвонили, – сказал я. – Я сам собирался вам звонить. Вы получили факс?

– Понятия не имею, о чем ты толкуешь, – ответил Барни. – Если ты послал мне факс вчера, я его не видел. Я тут пытался прикупить один бизнес в Вегасе.

– Звучит неплохо, – заметил я. Надеюсь, мои слова прозвучали искренне.

– Еще бы! Девятнадцать миллионов прибыли и никакого капиталовложения. Тебе надо об этом написать. Я вообще-то звоню тебе, Кит, потому что хочу с тобой встретиться в Нью-Йорке. Надо кое-что обсудить.

– Разумеется. Когда вам будет удобно?

– Как насчет завтра? Если прилетишь вечерним рейсом, вместе позавтракаем в четверг. Я надеюсь, ты знаешь ресторан «Смит и Волленски» в центре? Там подают хорошие бифштексы. Я заказываю столик на полпервого, идет?

Я вызвал Сузи и сообщил об изменениях в дальнейших планах.

– Лечу в Нью-Йорк. Попробуй взять билет на ближайший рейс. Чем медленней будет самолет, тем лучше, надо будет помозговать.

– Кстати, о Нью-Йорке. Пока вы разговаривали с мистером Уайссом, отзвонила секретарша Фабриса Мушетта. Он решил продлить свой визит и останется там до конца уик-энда. Но он шлет вам привет и надеется, что вы не забыли, как ехали с ним в «Испано Суизе».

– Знаешь, если уж я буду в Манхэттене, то, пожалуй, смогу с ним там встретиться. Позвони, пожалуйста, еще раз к нему в офис и объясни, что ситуация изменилась. Скажи, что я хотел бы угостить его «У Пьера».

Через полчаса Сузи вернулась довольная собой.

– Представьте только, Фабрис Мушетт пригласил вас на обед у себя в апартаментах на Парк-авеню. Если вы не очень устанете. Завтра вечером.

– Устану? Я? Господи, конечно, нет. Прекрасный расклад. Лучше быть не может.

Я почувствовал себя почти счастливым. У меня даже сил прибавилось.

– Понимаешь, Сузи, – радостно сказал я, – мы получили фору. Говард Тренч на седьмом небе от того, что позавтракал с Пьером Ру, но ему наверняка не светит обед с Фабрисом Мушеттом.

Во мне росла уверенность, что я вырву рекламу «Мушетт» из зубов ее хозяина.

Тысяча двести человек толпились в баре на балконе отеля «Гросвенор хаус», и четыре итальянца-официанта безуспешно пытались обслужить всю эту ораву. Оглядываясь кругом – мужчины в черных смокингах и женщины в бриллиантах и прочих серьезных драгоценностях, – я опознал среди них примерно четверть знакомых. Тут присутствовали все наши конкуренты в полном составе плюс представители изданий, о существовании которых я и не подозревал. Читая список приглашенных, я узнал, что среди гостей находились сотрудники журналов о домашних питомцах, кислотных журнальчиков, изданий для любителей-садоводов, специзданий для охотников, служащих отелей, страховых компаний, а также интернет-газет и прочая, прочая.