Вся синева неба - да Коста Мелисса

— Стоит ли работать здесь, со всеми этими вкусами, чтобы зациклиться на яблочном мороженом!

Жоанна закатывает глаза и ничего не отвечает.

Вечером они встречаются в студии и ужинают, слушая радио. Они похожи на старых супругов, и это их устраивает.

— Я набрал вес, да?

Эмиль стоит перед зеркалом. Жоанна чистит зубы рядом с ним, склонившись над раковиной.

— А? — переспрашивает она с полным пены ртом.

— Я набрал вес.

Она пожимает плечами, но этот жест не предвещает ничего хорошего.

— Надо завязывать с мороженым… Или заняться спортом.

Он не видит, что она силится сдержать улыбку. Он смотрит, задумавшись, на свой округлившийся подбородок, увеличившиеся в объеме щеки, складки на животе.

— Да. Это, пожалуй, хорошая идея — заняться спортом… Я мог бы здесь отжиматься и качать пресс.

— Будет лучше, когда мы отправимся в путь, — говорит она.

Оба никогда не упоминают о продолжении пути. Это остается далеким и расплывчатым. Наверно, потому, что им не хочется уезжать сейчас. Во всяком случае, Жоанне. Она веселее, чем когда-либо, с тех пор как продает мороженое.

— Я займусь спортом… Но ты могла бы мне сказать, что я толстею…

На этот раз Жоанна улыбается по-настоящему. Больше не может сдерживаться.

— В чем дело? — спрашивает Эмиль.

Она выскальзывает из ванной. Он кричит ей вслед:

— Ты думаешь, мы похожи на парочку пенсионеров, да?

Он идет за ней в комнату, где она ищет свою черную шляпу.

— Верно! Всегда ведь набирают вес, когда женятся, правда?

— Вероятно.

— Тогда у нас вполне удачный брак.

Она нашла свою шляпу. Надевает ее на голову, закидывает через плечо ремешок сумки.

— Выгуляй Пока. Он давно мяукает на подоконнике, — напоминает она.

— Да, дорогая.

Она морщится, отчего он улыбается еще шире.

— До скорого… до полдника, — говорит он, провожая ее до лестницы.

— Я думала, ты завяжешь с мороженым.

— Я сказал, что займусь спортом.

— А… Значит, мороженое будешь продолжать…

— Да. Хорошенького понемножку.

Она закатывает глаза.

Дни идут чередой, похожие друг на друга, принося время от времени пару-тройку штрихов новизны. Прогулка с Жоанной на гарригу[3] в воскресенье. Ужин у Анни и ее мужа с Миртиль. Сентябрь уже перевалил за середину. Дни становятся короче. Улочки пустеют. Жара спадает. Белесый свет сменился красивыми оранжевыми бликами. Деревья начинают потихоньку сбрасывать листья. Пок становится все более самостоятельным. Они с Канальей уже дерутся.

— Привет! Спишь?

Эмиль разлегся на диване в полудреме. Он резко садится, пристыженный, и отвечает:

— Нет, я… Я только закрыл глаза.

Жоанна вернулась с работы. Она кладет сумку на низкий столик и встряхивает мокрыми от дождя волосами. Да, кажется, дождь еще идет…

— Как прошел день? — спрашивает она.

— Хорошо. А твой?

— Коринна сказала, чтобы я больше не приходила.

— Что?

Он не уверен, что не ослышался, но Жоанна кивком подтверждает.

— Народу в Эусе осталось немного. Мало клиентов. Она справится одна.

— А…

Он слышит разочарование в ее голосе.

— Тебе будет этого не хватать…

— Все равно ведь пора уезжать, верно?

Она говорит самым нейтральным тоном и всматривается в него. Он не хочет ее принуждать. Сам он умирает от желания отправиться в путь, но не собирается ничего ей навязывать. Он не один в своих странствиях, за все надо платить. Он уходит от вопроса:

— Я не знаю… Ты-то хочешь уехать?

— Здесь хорошо… Но скоро зима… Тогда будет слишком холодно, чтобы пускаться в путь. Ведь да?

— Правда.

— И потом, мне кажется, что ты здесь заскучал…

Эмиль удивлен, что она это заметила. Он как мог старался скрыть свою скуку и уныние. Не хотел портить ей настроение.

— Нет… Я просто… Скажем…

— Ты можешь это сказать. Мне тоже хочется отправиться в путь.

Он с облегчением улыбается ей. Они на одной волне. Он успокоился. Некоторое время они молчат, уйдя каждый в свои мысли.

— Надо будет сказать Миртиль…

30 сентября, 23:00

Карреро дель Массадор, 6, Эус

Черт побери, до чего хорошо уехать отсюда! Я не хотел показывать этого Жоанне, но у меня было такое чувство, будто я хороню себя заживо! Эус совершенно опустел. Улочки безлюдны. Дождь портит мне настроение. И я не могу больше сидеть взаперти на тридцати квадратных метрах целыми днями. Я знаю, что во всем этом есть и доля моей вины, но знаю и то, что снова двигаться пойдет мне на пользу. Я думаю, чтобы затормозить такую болезнь, нужен постоянный стимул. Вот почему старики чахнут в домах престарелых. У них нет стимула, нет мотивации оставаться в живых. Здесь это случилось бы со мной. Несмотря на Миртиль и Анни, несмотря на Жоанну. Быт поглотил бы меня.

Мы будем скучать по Миртиль и Анни, но нельзя оставаться здесь вечно. Это правило, мы знали это с самого начала, когда поселились тут. Да и кто бы мог подумать, что мы задержимся так надолго?

В Эус вернулось солнце. Эмиль и Жоанна освобождают студию от своих вещей. Миртиль во что бы то ни стало хочет помочь им собраться, но они упорно отказываются.

— Мы почти закончили, Миртиль.

Они помогли ей спуститься по ступенькам во внутренний дворик, и она сидит под платаном, кутаясь в шаль. Еще тепло, но ветер уже осенний. Листья на деревьях порыжели.

Миртиль и Анни настояли на том, чтобы устроить им прощальный праздник. Он состоится сегодня вечером, здесь. Анни и ее муж позвали нескольких друзей из деревни. Коринну, например, и тех, у кого Эмиль подрабатывал летом. Они попросили всех принести по какому-нибудь блюду и по бутылке.

— Еще одна ходка к кемпинг-кару — и конец! — сообщает Эмиль, просунув голову в застекленную дверь квартиры Миртиль.

Они уже сделали пять ходок. В кемпинг-каре пахнет затхлостью, но Эмиль счастлив вернуться к своему рулю, коробке скоростей и спальному месту под крышей. Это значит, что приключение продолжается, их ждет что-то новое.

— Возьмите с собой скрабл… И «Монополию» тоже, — добавляет Миртиль. — Я в них никогда не играю. Будет вам память.

Он улыбается и показывает на Пока, потягивающегося под платаном.

— У нас будет и другая памятка от вас.

Гости толпятся во внутреннем дворике Миртиль. Анни повесила фонарики на ветки платана. Осень вступила в свои права. На улице прохладно, и все кутаются в теплые куртки. Жоанна окончательно рассталась со своей шляпой, но заколола волосы старым гребнем Миртиль, наверно, хотела доставить ей удовольствие в этот прощальный вечер. Эмиля оккупировал один из друзей Анни, пожилой мужчина, у которого он два-три раза работал летом. Спрашивает, куда они направятся, и Эмиль не может ответить.

— Там будет видно… Поедем наобум…

Они всегда планировали маршрут перед отъездом, пока не поселились в Эусе. Но не в этот раз. Эмилю трудно было вновь погрузиться в путеводитель по Пиренеям, как будто его мозг закоснел. Жоанна решила, что они могут ехать наобум и остановиться там, где им понравится, и ему это показалось хорошей идеей.

Мужчина хорошо знает местность и советует ему маленькие деревни, полные очарования. Эмиль запоминает одну, под названием Кастей.

Все включились в игру и приготовили настоящие праздничные блюда. Ему неловко от такого внимания. Он думает, что два месяца назад не знал никого из этих людей. Сегодня вечером все они выказывают ему настоящую приязнь. Пребывание здесь было для Жоанны и Эмиля лишь короткой остановкой, но оказалось отрадным.

— Ты не видел Жоанну?

Миртиль окликнула Эмиля, когда он собирался наполнить свой бокал у стола под платаном.

— Жоанну?