Благородство и страсть - Барбара Пирс

– Чудесная добродетельная женщина Быть бы тем змием, что развратил рай, – похотливо сверкая глазами, проговорил он.

– Ваш-то змий цели не добился, – усмехнулся мистер Эстхилл.

– Признаю, мой… гм… змий в этот самый рай и не попал. Кто знал, что у красотки такие острые зубки? У меня на запястье шрам остался после нашего тет-а-тет.

Кенан не осознавал, что подался вперед, пока Невин не схватил его за руку и не впился в нее ногтями, чтобы вернуть брата на место.

Два года Уинни терпела их низкие выходки, ничего никому не говоря и слепо веря, что этим защитит свою семью. Кенан представил, как на одном из вечеров где-нибудь за городом Мидлфел ждал удобного момента, навязывался ей, думая, что девушка так же смело и безропотно перенесет надругательство над своим телом, как и над своими чувствами.

Кенану так хотелось сейчас увидеть ее, обнять, приласкать, но и хорошенько отругать за то, что подвергала себя такому риску. Из-за ее упрямства жестокое пари превратилось в опасную игру гордости с похотью. На ярмарке кто-то хладнокровно вытолкнул Уинни на арену ко львам. Милрой посмотрел на Лотбери, припоминая, что именно он что-то сказал о способности человека помогать судьбе. Кто-то один или же все они желали ей зла?

Лотбери поежился под пристальным взглядом Кенана и отвернулся, чтобы якобы налить себе выпить. Он случайно звякнул бутылкой о бокал, когда бросил в их сторону быстрый взгляд.

Диго заговорил, обращаясь к лорду Невину:

– Мы с Эстхиллом поспорили, что после того как мисс Бедгрейн отказала Мидлфелу, победителем станете вы. Казалось, вы ей искренне нравились, что давало вам большое преимущество перед всеми остальными.

– Вот я каков, – сказал Невин, подошел к маркизу и взял у него бокал. – Всегда искренен, всегда нравлюсь.

Он залпом выпил бокал.

– Когда я вас впервые увидел, – начал мистер Тери, глядя на Кенана, – то принял за нетитулованного, но дворянина.

Милрой потер костяшки пальцев правой руки и с хитрецой в глазах сказал:

– Я не вор Да и потом, как можно украсть право, которое дается лишь по рождению?

Все усмехнулись, кроме Невина.

Когда смеялся мистер Тери, у него забавно тряслись пухлые щеки. От пьянства и бессонных ночей глаза у него были воспалены.

– На ринге вас не превзойти, сэр. Без колебаний я ставил на вас. Гостиная – тоже ринг в своем роде, только с иными правилами, но вы ими пренебрегли. Настоящий мужчина.

– Должно быть, это у меня от матери, – проговорил Кенан, словно между прочим, но так, что только тот, кто знал его судьбу, мог распознать скрытую угрозу Невин напрягся, понимая, что где он не возьмет силой, надо включать голову. – Бог свидетель, мой отец скорее плюнет в дурака, чем поступит, как дурак.

Тери захохотал так, что весь покраснел Мидлфел постучал по его широкой спине. Кенан желал, чтобы они все горели в аду. Краем глаза он заметил, как Диго подал Лотбери знак. Маркиз наклонился, достал деревянную шкатулку, поднес к столу и поставил перед хозяином.

Диго извлек из потайного кармана железный ключ и открыл крышку. Внутри лежали сотни золотых и серебряных монет. Это сверкали и манили к себе жадные пальцы пятьсот фунтов. Чтобы завладеть ими, нужно было лишь обесчестить молодую девушку.

– Насколько я знаю, это для вас ничтожная сумма. Можете расценивать ее, мистер Милрой, как знак благодарности за совращение женщины, которую многие считали выше плотских страстей.

Диго поднял бокал. То же сделал мистер Эстхилл.

– За змия, покорившего рай!

– За змия! – эхом отозвался Мидлфел.

Кенану стало не по себе при мысли, что непристойный тост в точности описывал его действия. Чем он лучше этих негодяев? Он мог бы закрыть на это глаза, нет, ему необходимо было закрыть на это глаза, чтобы быть вместе с Уинни и отомстить Рекстерам. Но эти джентльмены преследовали совсем другие цели и заплатят за свой цинизм двойную цену.

– И все это ради каприза, – пробурчал себе под нос Кенан, глядя на монеты – Ну что, повеселились? Я набью себе карманы золотом и серебром. – Подняв глаза, он всмотрелся в каждое лицо, надеясь увидеть нечто большее, чем жадность, похоть и веселье. – А как насчет мисс Бедгрейн? Что она получит от этой игры?

Лорд Мидлфел хмыкнул:

– Это уж вы нам скажите, мистер Милрой. Это ведь вы утащили ее среди ночи и привели в тот храм. Она кричала, когда вы прижали ее?

Когда Кенан услышал этот вопрос, у него мурашки по спине пробежали. Он и не помнил, чтобы тем вечером он видел Мидлфела. Проклятие! Никто не мог знать о храме. Он был так осторожен, что никто не заметил, как они ушли, и любовью они занимались очень тихо. У него на плече даже отметка осталась оттого, что Уинни впилась в кожу зубами, сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть от наслаждения. Лотбери.

Поймав испепеляющий взгляд Кенана, маркиз застыл на месте. Но даже глазом не моргнул, осознав, что ему что-то грозит. Предполагалось, что в тот вечер он развлекал мисс Клейг. Однако он мог оставить девушку с кем-нибудь другим и проследить за ними.

Резко сделав пару шагов к приятелю-предателю, Милрой замахнулся и ударил его в челюсть. Лотбери отбросило назад, при падении на стол он еще ударился головой. Кенан схватил его за мужское достоинство и сжал его. Сильно сжал. Маркиз издал чудовищный стон. Кенану этого было мало, и он еще раз применил запрещенный прием. Он спокойно смотрел, как покрывшееся потом лицо Лотбери бледнело. С каждым выдохом изо рта у него текли кровь и слюна.

– Больно? – вкрадчиво спросил он. – Это только начало, чертов ты подлец. Кто теперь помешает мне оторвать твой инструмент и скормить твоей лошади? Я как-то предупреждал, что бывает, когда я злюсь.

– У-ух, – вырвалось у Лотбери.

У него закатились глаза, он согнулся в три погибели. Кенан отпустил щенка и отошел. Того тошнило, он распластался на полу.

– Что-то резковато для дружеской беседы, – сказал Диго и инстинктивно прикрыл свое мужское достоинство, когда Кенан взглянул в их сторону.

– Зависит от темы, – признался боксер. – Невин подтвердит: некоторые разговоры действуют мне на нервы.

Дрейк подхватил:

– В прошлый раз я провалялся в постели две недели. – И встал между мистером Эстхиллом и дверью, отрезая тому путь к побегу. – Пока Лотбери приходит в себя, может, вы объясните, почему он предал друга?

– Это все из-за мисс Уинни Бедгрейн.

У мистера Тери вырвался нервный смешок.

– Милрой, все мы были уверены, что ваше присутствие здесь подтверждает наши подозрения о том, что названная леди – лишь средство, уловка, чтобы уничтожить… – Он не договорил, но глазами повел в сторону неназванного врага.

Кенан нахмурился.