Начало - Мэри Пирс

Мэри Пирс

Начало

Когда шагаю той тропой,

Что вьется в зелени густой,

Минует мост и вверх идет,

На кряж лесной меня ведет,

Я думаю: все тропы эти,

Что топчут кони и телеги,

Все изгороди из дерев,

Что рвутся ввысь вокруг полей,—

Плод дум и праведных трудов

И дедов наших, и отцов.

В детстве Бет всегда казалось, что дедушка Тьюк – шел ли он по деревне или ехал мимо на маленькой лошади, запряженной в двуколку – просто незнакомый человек, прохожий. Он никогда не заходил к ним в дом и даже не глядел в их сторону. Просто проезжал мимо, глядя вперед на дорогу, откинув голову назад и натянув шляпу на глаза.

– Вот едет твой дед, злобный, как осенняя муха, – обычно заявляла Кейт. – Сегодня утром кому-то не поздоровится, я в этом даже не сомневаюсь.

Джон Тьюк, отец Бет, если старик встречался ему по пути, а обычно это происходило, когда он возвращался домой из Кеплтона или Чепсуорта, замечал:

– Он мне кивнул, и я сделал то же самое, вот и весь наш разговор!

Однажды, когда Бет сидела на переднем крыльце и чистила зеленый горошек, дед Тьюк шел пешком по лугу, направляясь в церковь. Он прошествовал так близко, что Бет могла слышать, как скрипят его башмаки и позванивают монетки на цепочке для часов. Она заметила седые волоски, торчавшие из его длинного тонкого носа. Но даже когда его тень упала на Бет, он не посмотрел в ее сторону. В то время Бет уже было лет семь или восемь, и она начала задавать вопросы.

– Мне кажется, что дед Тьюк не знает, кто я такая, – заявила Бет, придя домой. – Он никогда не здоровается со мной, когда проходит мимо.

– Он прекрасно знает, кто ты такая, – ответила Кейт. – Ведь ты точная копия своего отца. Но он нас не признает, и делает вид, что нас вообще нет на свете.

– Почему?

– Спроси своего отца, – ответила ей Кейт. – Уж он-то умеет рассказывать всякие байки, ему все равно нечего делать. Подай мне горошек.

Кейт всегда была занята, и ей было не до разговоров. Но Джон Тьюк старался все объяснять дочери. Вот и сейчас он отложил в сторону газету и посадил Бет к себе на колени.

– Давай-ка глянем на тебя, – сказал он. – Твоя мать говорит, что ты – моя копия, но я в этом не уверен. Конечно, у тебя такие же пшеничные волосы, как и у меня, это правда! Но я что-то не вижу у тебя бороды! И красивых рыжих усов. Посмотри какие у меня усы!

– Господи, какую же ты ерунду мелешь, – заметила Кейт. – Ты нарочно придумываешь всякую чепуху, а не говоришь девочке то, что она хочет узнать.

– Хорошо. Все что угодно, только чтобы дома было тихо!

Он откинулся назад на стуле, и Бет пришлось извиваться, чтобы не слететь с его колен.

– Твой дед и я поссорились, – сказал он. – Это случилось много лет назад, еще до твоего рождения, только потому, что я не стал работать плотником.

– А где эта плотницкая мастерская? – спросила Бет. – Она далеко отсюда?

– Нет. Близко. На другом конце Хантлипа, у поворота на Мидденинг. Там стоит дом, который называется Коббс, и еще там целых десять акров земли. Это все осталось с тех пор, как Тьюки были фермерами. Твой дед превратил старую конюшню в рабочие помещения и постепенно, со временем организовал хорошее прибыльное дело. Поэтому он так разозлился, когда я не захотел работать вместе с ним.

– Почему?

– Мне не хотелось всю жизнь изо дня в день строгать дерево. Мне это просто не нравилось!

Он улыбнулся Бет, но она серьезно смотрела на него. Ей было не до шуток, она ждала продолжение рассказа.

– Ты пойми, я выучился всему, – гордо заявил Джон. – Я могу выполнить любую столярную или плотницкую работу. И – могу поклясться – сделаю все не хуже, а лучше других!

Кейт с шумом бросала на стол ложки и вилки.

– Вы только его послушайте, – заметила она. – Моя стиральная доска вся износилась до дыр, у кресла сломана ручка. Словом, у нас полно работы, которая просто ждет тебя, Джон Тьюк!

– Да, знаю, знаю! И когда у меня будет подходящее настроение, я все сразу переделаю!

Он подмигнул Бет.

– Твоя мать не понимает, – сказал он. – Мне трудно снова взять в руки инструменты после всех лет, проведенных в мастерской. Мне даже противно подумать об этом!

– Как мне тебя жаль! – воскликнула Кейт. – Вот уж действительно ужас!

– А лошади – это совсем другое, – продолжал Джон. – Когда я вижу неусмиренную лошадь, у меня прямо руки чешутся, так мне хочется погонять ее. Лошади – это вам не дерево. Не проходит и дня, когда бы я не благодарил свою судьбу и звезды за то, что расстался с прежней работой. Но мне жаль старика, потому что он сильно переживает.

– Он просто глупый! – объявила Бет.

– Ну, не знаю, ему нравится командовать и делать все по-своему. Я тоже такой же, ты меня понимаешь? И я счастлив, что занимаюсь любимым делом. А то, что я не играю важную роль дома, это даже хорошо. Ты же понимаешь, что здесь командует твоя мать!

Джон начал строить рожи, подмигивать, кивать головой и трясти бородой, и Бет не выдержала и начала смеяться, хотя она понимала, что мать злится глядя на них. Отцу нравилось делать вид, что Кейт им командует, что он у нее под каблуком.

Но, хотя Кейт и ворчала, и покрикивала, ей редко удавалось что-либо сделать по-своему. Джон все решал сам, и она покорялась малейшему его желанию и требованию.

Между Кейт и Джоном частенько случались ссоры. Он заявлял, что она не умеет веселиться, а, по мнению Кейт, Джон ко всему относился уж слишком легко. И особенно к деньгам.

– Кейт, у тебя такой вид, как-будто все беды мира лежат у тебя на плечах!

– Может, это и так, когда мой муж приходит домой веселенький, от него несет пивом и он отказывается даже поесть!

– Черт побери! Человеку следует иногда повеселиться, разве я не прав? Особенно после удачного дня. Как ты думаешь, сколько я получил за эту кобылу и ее жеребенка?

– Понятия не имею, но уж наверное не больше того, что ты заплатил за свои развлечения!

– Больше! Гораздо больше! Эй, вот два соверена, положи их в свой кошелек. Будем надеяться, что их тебе хватит надолго.

– Интересно, а где же остальные?

– Я их снова вложил в дело! Купил парочку кобов, невысоких коренастых лошадок. Я их купил у валлийца. Кейт, ты никогда не догадаешься, кого я видел в Россе!

– Кого? – спросила Кейт.

– Всех, на кого я там смотрел.

– Пошел прочь, пьяный дурак!

– Бет, твоя мать серьезна, как церковное кладбище. Как получилось, что я женился на такой мрачной женщине?

– Наверное, папочка, просто никто больше не соглашался выйти за тебя замуж!

– Так! И моя дочь тоже против меня! А как насчет подарочка, который я привез ей? Наверное, она не станет брать его у меня.