О возвращении забыть - Сергей Коротков

— Так химера ж тут! Кубарь, как я? Сразу смекнет, откуда палю.

— Ясно. Конина, ёп! Сиди, жди. Когда парни повоюют… Отбой.

Парни и повоевали!

Предупрежденные свободовцы рассыпались подковой, охватив пригорок, рощицу за шлагбаумом КП и дорогу через деревушку Чернятки, владения скелетонов. Остальных стрелков в центр, к кустам рябин и ольхи. И вовремя.

Поломавшие головы бандиты не нашли ничего лучшего, как дернуть через холмы, по краю земель "Свободы", надеясь на легкий незаметный проскок, и обогнуть Стража за фермой. Итак, след туристов и Полтора простыл, а еще нагонять их бегом придется.

Огромная, еще не старая, вечно голодная и злая химера смахивала на некоего стража, часового-мутанта, бдительно и надежно охранявшего местность полкилометра на полкилометра. Исключая, конечно, случай с Полтора, где ее нахально обманули! Мускулистое, покрытое волдырями и остатками щетины тело гигантской рыси-мутанта постоянно вибрировало, меняло цвет и источало тошнотворный мускусный запах. Пока пасть, усеянная отвратительными клыками и резцами, перемалывала плоть сдохшей жертвы, бесформенные уши и особые сегменты у головы бдели, держали под контролем всё вокруг, мгновенно посылая в двойной мозг чудовища рефлексы. Химера не боялась никого и любила всех и все… пожрать! Зверь был настолько плотояден и неразборчив в еде, что в необъятном желудке его иногда находили совсем неудобоваримые предметы — оружие, обувь, элементы снаряги и даже игральные карты и домино. И можно было догадаться, кем и сколькими трапезничал Страж земель "Свободы"!

В свою очередь, непредупреждённые бандиты гурьбой высыпали из низинки за пригорок, хотя Басмач со своим окружением немного приотстал. Так, на всякий случай! Как обычно.

Укроп с подвязанной к шее культёй в кровавых бинтах, обходя столбик завихрения высотой метра три на пятачке травы, первым увидел матовый блеск зеленого гранатомёта в кустах.

Укроп никогда не отличался сообразительностью и уравновешенностью, хотя и слыл в банде глазастым отмычкой. Он дико заверещал, словно в "зыбь" наступил. Но тем не менее спас этим друганов!

Кто успел упасть, кто нырнул и покатился обратно в низинку, а Укроп и еще двое лохов не успели…

Несколько стволов из разных точек ударили по ним почти прицельно. Укропа вообще изрешетило всего от ног до головы, в которую угодила снайперская пуля в 9 мм. Его двое товарищей также повалились мёртвыми, причем один угодил в столбик вихря. "Смерч", а это был он самый, махом закрутил отброшенного пулями бандита. Завертел так, что его тело и конечности замотало, будто это была бабушкина прялка или бигуди. Но бедняга уже не узнал новой боли, так как мгновенно умер секундой раньше.

— Валим, на хер, отсюда-а, — заорал Басмач, увлекая своих на другую сторону низинки, — ща здесь полный шухер…

— "Свобода", падлы-ы! — кричал главарю Турандот, перескакивая через высокую крапиву и кусты.

— Шухер, пацаны-ы!

— Атас-с!

Бандиты, как муравьи от кислоты, сыпанули вверх на ту сторону низины, забыв, что выдали себя и туристам и химере. И жопы подставили Зоне!

"Свобода" не стала преследовать фраеров. Зачем выдавать себя Стражу да светиться перед бандой и туристами! Бойцы в пятнистых зеленых униформах притихли в своей засаде, не двигаясь с мест.

Химера в пять секунд преодолела путь до бетонных колец, выскочила в низинку, рыча и дёргаясь всем телом из стороны в сторону. Запахи и тепло шли отовсюду, и, куда бросаться, оба мозга зверя не могли сообразить.

Бандиты, перестав орать и материться, ушуршали стометровку к окраине Поля чудес, кишащей и артефактами и аномалиями. Свободовцы затихли манекенами. И только кусок мяса в обертке вертелся шаурмой в аномалии.

Химера сделала шаг, другой в сторону "смерча". Уж больно вкусно пахла жареная плоть, издавая сладковатый приторный запах. Но чутье мутанта и опыт подсказывали: нельзя. Зверь отступил, схватил клыками труп Укропа из лужи крови и небольшими скачками рванул в свое пристанище под деревом. Через полминуты он снова стал Стражем.

У Пятерни чуть глаза не вылезли из окуляров бинокля от увиденного. Рядом тихим матом сопровождал наблюдение Средний, прильнув к оптике винтовки СГИ-5.

Откуда-то из ложбинки между городской свалкой и гумусной ямой бывшего совхоза по одному, а где по двое появились как черти из табакерки люди. Они и вправду были похожи на чертей — черно-смуглые, грязные, невысокие бредущие оборванцы. Не зомби, не скелетоны. Натуральные азиаты — китайцы, узбеки, таджики, киргизы. Вооруженные как бандиты, но какие-то зачуханцы, да еще и в количестве, не укладывающемся в голове. Для Зоны полторы сотни человек с оружием скопом в одном месте — это было немыслимо! Со времен военных зачисток с привлечением армейских подразделений и техники, где число участников операции достигало сотен солдат, такого, как сейчас, больше не знали, не видели.

Азиаты тем временем миновали заросшую лебедой и крапивой узкоколейку, упирающуюся в склады совхоза, и ручьем потекли в обход.

— Сколько насчитал?

— Идут и идут, мля! Шеф, чё же это такое?! У меня галюники?

— Ну, тогда и у меня тоже, ёп! — шепнул Пятерня. — Я полтораста отметил. Охренеть!

— Азиатский корпус Хо Ши Мина? Прут, будто аномалий нет и мутантов. Как их Зона терпит?

— Помолчи, Средний. Ждем, следим. Потом им в хвост.

— Шеф, ты чё? Их же там…

— Помолчи, сказал! Считай лучше и морды запоминай — врага надо знать в лицо! — хмыкнул Пятерня и глубоко задумался.

— Как же в лицо? Они все на одну рожу, узкоглазые!

— Ждем, мля! Всё.

Тагил, справившись с недоумением, повернулся к своим попутчикам:

— Армия Трясогузки а-ля Мао Дзе Дун пересекает наш путь и входит в город. Как вы смотрите на это, господа заказчики? Это тоже не ваши?

Троица переглянулась, пожимая плечами. Кажется, им чужды были те незнакомцы количеством почти в две роты, что и отразилось на их растерянных лицах.

— Нет, наших тут не может быть! — констатировала Герда, переминаясь с ноги на ногу. — Тагил, что делать? Их же много. Сможешь что-то сделать, придумать?

— Ну-у, можно Шао-Линь устроить, чемпионат по ушу или карате!

— Я серьезно, сталкер! — более сердито сказала женщина.

— Одно знаю — не хрен сидеть тут перстами на открытом месте и ждать, когда азиаты в цепь встанут и на нас двинут! — ответил Тагил, соображая что-то свое.

— Почему азиаты? — отозвался Роман.

— Дайте ему оптику, пусть зазырит, — кинул сталкер и глянул на сына, — Вовка, дуй вперед, ужом ползи, лети голубем, но аккуратненько выследи, куда они в городе двинут, в каком направлении. Сообщишь мне сигналом или на КПК, только шифром нашим, понял?

— Да, бать!

— И аномалий стерегись, сын!

— Батя, чё как маленькому-то? Не первый раз уж…

— После Вспышки могут новые появиться, незнакомые. Гляди в оба! Всех касается.

Сталкер серьезно оглядел спутников, затем подтолкнул пацана:

— Давай, дуй, Вовка! Фейерверк-то у тебя есть или дать?

— Найдётся. Ну все, покеда всем! — бросил малец и, пригнувшись, осторожно побежал мимо кустов и щитов объявлений в конце парка.

— Сидим, курим пять минут, а то потом нельзя будет! — сказал Тагил, уселся на полурассыпавшийся бордюр и достал пачку папирос.

— Почему потом нельзя? — Роман выпятил губу, полез за своим "Кэмелом".

— Смеркается, ночь впереди. Любой огонек за милю видно будет! Да, проводник? — улыбаясь и вытряхивая карман, ответил за Тагила Кот.

— Правильно, Котяра! Молодец, садись, пять! — пошутил сталкер, затягиваясь и пуская первое облачко дыма. — Хоть кто-то тут соображает!

— Да ладно уж, — Роман обиженно выпятил губу еще дальше, надул щеки и искоса взглянул на женщину, — вроде не дураки!

Герда вместо сигарет достала банку немецкой тушенки, махом вонзила нож, вскрыла ее, стала ковырять и острием подцеплять куски неплохого мяса — без жилок, сисек-писек и почти без жира. Она смачно жевала за обе щеки, снова поддевала любимое лакомство всех сталкеров и с ножа ловко снимала мясо чувственными губками, помогая язычком слизывать с лезвия остатки.

Тагил прищурил глаз то ли от дыма, то ли от удовольствия наблюдать за ней, но взгляда не отводил. Бросала на него хитрые игривые взоры и она, продолжая трапезу и показушные движения. Все испортил Кот:

— Сладко хаваешь, милая!

— За собой следи, несладкий мой! — парировала Герда.

Но, видимо, кончилась тушенка или сбился озорной настрой — женщина вздохнула, намеренно подольше и смачнее облизывая губы, и отбросила в траву пустую банку. Обтерла нож, убрала. Выпила из фляжки воды, повернулась боком к сталкеру и заговорила:

— Тагил, нас и вывести надо будет тоже. Подождешь денёк? Договоримся, а?

— Опс.

— Чё нас выводить, чай, не дети?! — удивился Кот, зыркая на женщину и сталкера. — Сами дойдем, я путь запомнил. А?