О возвращении забыть - Сергей Коротков

Пыть-Яху поручили обойти помещения и собрать всё мелкое железное, что пригодилось бы для сбрасывания и прощупывания предстоящего пути: болтики, гаечки, винты, шурупы, гвозди, монеты, гильзы и так далее.

Для первой подгруппы, остающейся в бункере, приготовили минимальный запас легкого стрелкового оружия и максимум питания. Второй подгруппе, наоборот, предназначалось взять как можно больше БК и остатки еды. Сталкер заверил, что пища им либо не понадобится вообще (типа некому уже кушать будет!), либо добудут ее сами, благо врагов и мутантов будет много. Остряк!

После выплесков адреналина, долгой бессонницы и навалившейся моральной тяжести народ искал уголки, где можно было бросить свои бренные тела. Так как выход в рейд по совету Корсара был назначен на вечер, чтобы двигаться ночью, избегая снайперов "Монолита" и невидимые днём аномалии, Топорков дал команду всем спать.

Он сам валился с ног, катая в голове новости прошедших часов. Не спеша перебирал рюкзак, сворачивал маскхалат снайпера, убирая его подальше, как наименее важное в Зоне (опять же по заверению проводника), когда к нему подошел Корсар и протянул руку:

— Спасибо, дружище, еще раз за спасение и помощь там, в корпусе! Мы, сталкеры, такое не забываем, поэтому помни и знай всегда: куда бы ты и твои бойцы ни встряли, ни влипли, где бы вы ни оказались, нуждаясь в верной руке и крепком плече, — я лично в вашем распоряжении и приду на выручку! Это закон! Это кровные обязательства здесь, в Зоне. Я твой должник и надеюсь на нашу дальнейшую дружбу и сотрудничество!

— Принято, Корсар! — Никита ответил крепким рукопожатием и улыбнулся. — Десантура десантуру не бросит никогда! Да, Холод?

Он взглянул на Дена, тот показал жестом "да".

— У меня к тебе разговор, майор! И не как к званию и должности, а как к человеку! — продолжил сталкер. — Уделишь пару минут?

— Да легко, прап… то есть Корсар! Пошли.

Они уединились за стеклом лаборатории, плиточный пол которой представлял теперь лужу после недавней помывки здесь Анжелы, наконец-то добравшейся до всех укромных местечек своего тела. Присели — один на стул, другой на край лабораторного стола с кучей вольтметров, амперметров и тестеров.

Корсар закурил, серьезно глядя на майора. Тот, разминая кисти рук, внимательно уставился на сталкера.

— Всё, что здесь оглашалось в сводах бункера, — это серьезно? Не спектакль, отрепетированный там, на Большой земле?! Вы действительно оказались тут из 2006 года через этот "пространственный пузырь" и с таким заданием? Только честно, Никит!

— Слово офицера! Сам в полной прострации и в ауте! Всё кумекаю, на каком уровне в самом деле произошел сбой, кто предал и вообще предали ли нас или это стечение обстоятельств! Конечно, многое из случившегося не случайность! Передо мной до сих пор лицо начштаба Селезнева, озабоченного странностями операции. Я уверен, что половина штаба даже не в курсе всего того, что и как должно было произойти! Я видел их глаза, руки, записывал и прослушивал диалоги — ни Селезнев, ни Рогожин и, уверен, ни генерал не обладали всей инфой на момент подготовки и сборов ГОНа. Но знаешь, Корсар, разбираться, качать права и ломать голову сейчас, в нашем положении, в этой дыре, в осколке мира, считаю излишним и пустым! Даже вредным. Это пускай будет потом, там, если нам удастся вернуться! А сейчас нужно собраться и выполнить приказ, миссию, поставленные задачи! Чтоб ни одна тварь, ни одна задница потом не вякнула даже в тряпочку, что нами что-то не сделано и не исполнено! Это мой отряд, мои люди, это кусок меня самого! Ты глянь на них! Видишь?! Они не жуют сопли, не молятся и не истерят, узнав и осознав свое бедственное, удручающее положение! Они собранны, настроены на успех, они морально готовы к трудностям, а это много значит. Ты посмотри! Даже дохляки и лузеры эти, не имеющие никакого отношения к войне, к нам, спецам, и то — подкованы, решительны и стойки не хуже любого солдата! Вон наемник этот, уже бывший, надеюсь! Кровью готов смыть позор и делишки свои поганые, понимая, что нам не помешают лишние руки, вызвался сам и жестко настроен умереть, если надо! Я видел его глаза, я прочел их, Корсар! Там огонь и честь бывшего офицера, героя своей страны, видимо, выброшенного ельцинским развалом на задворки! А Полкан, а Димон? Натерпевшись в плену, в этой вшивой яме, унижений, пыток, мучений, они, как настоящие русские солдаты, всё равно готовы взять оружие и идти вперёд, навстречу смерти, подальше от позора и угнетения, которые уже прошли. А ты на девку глянь! Вчерашняя фифа, дискотечная цаца и папенькина дочка хватает оружие и готова чесать напролом вперед нас, мужиков! И кому хошь утрет нос! Вот они — наша сила и правда наша!

— Никит, там за стенами Зона! Там, серьёзно, очень всё плохо! Они все, да и ты, извини, еще не ведаете, куда попали и каково будет там! Даже, знаешь, одно то, что с военными здесь никто не дружит, военные для нас всех в Зоне смертельные враги, — уже заведомо ставит операцию под удар! Например, мне будет сложно и невозможно объяснить любому попавшемуся нам на пути челу, почему я вдруг живой, откуда выпал и как я спелся с вами, военными! — Корсар угрюмо смотрел на Топоркова. — Зато я рад видеть и слышать твой настрой как командира, как человека! Энергию и боевой огонь твоих товарищей! Эх-х… ладно, понял! Прорвёмся, майор! Боюсь одного — про этот бункер здесь и вашу подземную секретную лабораторию там, в Мертвом городе, знают уже многие! Причем не те, кому надо! Это, чувствую, будет тот еще рейдик!

— А что нам уже терять, Корсар?! Мы отщепенцы, попаданцы! Нам обратной дороги нет! Чую это. И как вернуться, куда и в когда — боюсь даже предположить! Не-е, не вернуться нам уже туда никак! Если этот Мёбиус намудрил так с пространством, координатами и лентами своими, коснувшись святого и запретного властью над временем, то это полная жопа! И хер я увижу свою… своих…

Ком подкатил у Никиты к гландам, он открыл рот, тяжело задышал. Не хватало еще предательски навернувшиеся слезы показать новому товарищу. Он улыбнулся, но попытка не удалась. Корсар всё понял. Понял и похлопал майора по плечу:

— Ничё, братуха, прорвёмся!

Народ вдруг замер, замолчал, переглядываясь, все поочередно повернулись в одну сторону.

Из-за аквариумной стены вышли Истребитель и Корсар. Вчерашние и всегда враждующие в Зоне противники — военный и сталкер. Но сегодня сплочённые и ставшие побратимами. Вышли плечом к плечу два сильных мужика. Спокойные, уверенные, строгие лица. Немигающие взгляды. Сжатые кулаки, аж побелевшие в казанках. От этих двух человек вдруг повеяло такой силой, надеждой и решимостью, что все присутствующие невольно подобрались, подтянулись, посерьезнели и налились одержимостью и стремлением к победе.

Было 26 апреля 2016 года. Раннее утро очередного дня рождения Зоны.

Конец первой книги