Долина кукол - Жаклин Сьюзан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Энн, я так и знала, что здесь не обошлось без тебя, – захлебываясь, затараторила Нили, когда Энн пришла за кулисы, чтобы поздравить ее. – Сегодня Хелен мне все рассказала. Ах, Энн, я тебя обожаю. Ты мне правда-правда как сестра. А… вот и Мэл!
Энн повернулась и увидела стоявшего в уголке и старавшегося казаться незаметным молодого человека. Он ринулся к ней, пожал ей руку и снова слился со стенкой. Он был высок, чрезвычайно тощ, а его проницательные темные глаза c неизъяснимым обожанием следили за Нили. Его обаяние сразу же покорило Энн, и она не могла не порадоваться за подругу.
– Правда она была великолепна? – c гордостью спросил Мэл.
– Изумительна, – c такой же горячностью откликнулась Энн.
– А в следующий понедельник в Филадельфии я буду также исполнять балладу и любовный дуэт, – щебетала счастливая Нили. – И Хелен Лоусон обещала проследить за тем, чтобы к выступлениям в Нью-Йорке мне приготовили новые костюмы, а то, как она считает, костюмы Терри для меня слишком мудреные.
Хелен также была в восторге от Нили и, когда к ней в гримерную заглянула Энн, крикнула:
– Твоя подружка показала настоящий класс, согласна?
Ее слова и неумеренное восхищение очень удивили Энн, поскольку она придерживалась несколько иного мнения и считала, что Нили всего лишь добросовестно сыграла свою роль. Хелен продолжала говорить:
– Она показала этой шлюхе, что та не стоит ни гроша. Нили создана для этой роли, роли милой и наивной простушки. Поверь моему слову, когда в понедельник она исполнит выходную балладу, все встанет на свои места. Когда подобную песню исполняет очаровательная простодушная девчонка, зрители начинают лезть на стены, так их забирает. – Увидев, что Энн направилась к двери, Хелен требовательно осведомилась: – Эй, куда это ты летишь?
– Меня внизу ждет Лайон Берк.
Хелен как-то странно взглянула на нее и сказала:
– Послушай, я видела, как вы вчера на приеме держались за руки. Если ты хочешь в Нью-Хейвене поразвлечься, дело твое. Ничего не имею против. Но помни, что настоящее – это брюлик у тебя на пальце.
– Я собираюсь его вернуть.
– Да ты ошалела! – возопила Хелен. – Пойми, Энни, ради бога, не принимай всерьез один полет в койку. – Заметив, что Энн c возмущением отвернулась, Хелен тут же смягчилась. – Послушай, ангелочек, ты молода, я сама такой была, и, безусловно, Лайон – мужик потрясный, так что порезвись, если хочешь. Ведь живешь только раз. Но, умоляю, не бросай Аллена ради столь быстротечного романа.
Энн слегка улыбнулась и пошла к выходу.
– Ты сейчас едешь в Нью-Йорк? – спросила Хелен.
– Да, конечно.
– Завтра утром мы отправляемся в Филли и будем репетировать. Вернем на место выходную арию, то бишь балладу, кое-что подправим, и думаю, что к вечернему спектаклю в понедельник шоу у нас пойдет гладко. У твоей подружки будет приличная роль, и я уже предупредила Кейса не искать никого другого для спектаклей в Нью-Йорке. Я ею довольна.
– Ни пуха ни пера в понедельник, – спокойно сказала Энн.
– Тогда и увидимся, ведь ты придешь c Джино и Алленом. Не забыла, что после спектакля мы гуляем как следует?
«Аллен! Премьера! Джино!» – лихорадочно пронеслось в голове Энн.
– Тогда до встречи, – звонко крикнула ей вслед Хелен.
На улице ее дожидался Лайон.
– Ну как, отдала все визиты? – спросил он. Она кивнула, он просунул ее руку в свою и сказал: – Нас отпускают. Мы можем вернуться ближайшим поездом. Я боялся, что нам придется задержаться, но Генри решил остаться один. Он поедет отсюда прямо в Филадельфию, и мы встретимся там в понедельник.
Энн вся затрепетала от радости, от того, как непринужденно и естественно Лайон говорил «мы», как бы давая понять, что c нынешнего дня они везде будут вместе. Но настроение ее тут же упало при мысли о предстоящем выяснении отношений c Алленом. Впервые в жизни Энн поняла подлинный смысл прощального письма девушки к бросаемому ею возлюбленному. Как оно могло бы все упростить в ее случае. Как было бы легко отправить Аллену записку следующего содержания: «Дорогой Аллен. Посылаю тебе твое десятикаратовое кольцо. По-моему, ты невероятно мил, но я успела полюбить другого. За страшно долгий срок, пока мы c тобой не виделись, всего лишь за двое суток».
Поужинали они в поезде и, не вдаваясь в излишние споры, сразу же по прибытии в Нью-Йорк отправились к Лайону на квартиру. Входя туда, Энн почувствовала неожиданное волнение и невольно вздрогнула, так хорошо она была ей знакома. Как будто прочитав ее мысли, Лайон заметил:
– По сути, квартира ведь твоя. И я всегда считал ее твоей.
– Неужели ты хочешь сказать, что и раньше думал обо мне?
Он обнял ее:
– Энн, ты полагаешь, что впервые я увидел тебя в Нью-Хейвене?
– Не знаю… Я была уверена, что тебе все равно, есть я или нет.
– Сказать по правде, я что-то тоже не припомню, чтобы ты цвела улыбками при моем появлении, – сказал он.
– Мне кажется, что я полюбила тебя сразу, как только увидела, – сказала Энн. – Я просто не хотела в этом признаваться. Даже самой себе.
– Так сколько же времени мы потратили зря?
– Виноват только ты. В конце концов, что может позволить себе девушка? Не может же она подойти к мужчине и сказать: «Между прочим, хотя мы только что познакомились, я сразу поняла, что вы тот самый единственный, кого я ждала всю жизнь».
– А мысль недурна! Поверь мне, первая же девушка, которая такое проделает, обязательно войдет в историю. Особенно если природа наградит ее твоей внешностью. Ладно, садись давай на диван, а я приготовлю нам что-нибудь выпить. Для тебя – некрепкое виски. Оно поможет тебе расслабиться.
– А что, я, по-твоему, нервничаю?
– Ничуточки. – Он принес ей бокал. – Но ты должна, безусловно, испытывать некоторое волнение. Ведь произошло столько нового и неожиданного для тебя. Все тебе было в новинку – и я, и секс…
Он сел c ней рядом и легонько погладил по волосам. Энн, ласкаясь, теснее прижалась к нему и сказала:
– Я чувствую, что ты мне ближе и роднее, чем все, кого я когда-либо знала. Я
