Синтез. Создание Бога в эпоху Интернета - Александр Бард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Интересным аспектом в этом контексте является то, что меметика не обращает внимания на то, окажется ли тот или иной мем истинным или ложным, полезным или бесполезным с какой-то произвольно выбранной точки зрения. Решающим является то, что выживают и распространяются те мемы, которые лучше всего подходят к преобладающим условиям. Мем X либо вписывается в паттерны, сформированные доминирующими мемплексами в среде, которая может быть как индивидуальным мозгом, так и коллективным сообществом, либо нет - в среде, которую этот мем затем вносит в изменение, добавляя к существующим паттернам, пусть даже самую малую толику. Таким образом, решающим фактором успеха мема является то, насколько он соответствует уже существующим мемплексам в организме-носителе и оказывается ли он полезным или каким-либо другим образом привлекательным в той жизненной ситуации, в которой этот организм оказался. Это означает, что чем эффективнее мем предлагает развлекательную функцию организму-хозяину, тем больше шансов, что этот организм распространит мем дальше, вдохновив на подражание других потенциальных хозяев.
Американский философ Дэниел Деннетт связывает меметику с более обширной теорией разума в своей книге Consciousness Explained, вышедшей в 1991 году. Согласно Деннету, большинство наших мемов находятся в мозгу в ненарушенном и неактивном состоянии, и только когда мозг сталкивается с конкретными изменениями в жизненном мире, он реагирует на них, принимая новые или изменяя старые мемы, чтобы затем распространить их дальше. Разум, по Деннету, состоит из мемов и только мемов, которые взяли под контроль мозг и думают мысли хозяина, и его также можно описать именно таким образом. Таким образом, больше нет необходимости в индивидууме в картезианском смысле. Даже Я-переживание как таковое - это мем сам по себе и ничто иное, хотя и беспрецедентный по своему успеху. Он представляет собой феномен, который мы, с явной отсылкой к отцу индивидуализма, называем картезианским мемом.
Британский психолог Сьюзан Блэкмор, автор влиятельной и противоречивой книги "Машина мемов", определяет мемы как все то, что позволяет копировать себя от одного человека к другому: привычки, модные тенденции, знания, песни, шутки и все другие формы упакованной информации. Мемы распространяются по горизонтали через подражание, обучение и другие методы. Дело в том, что копии никогда не бывают на сто процентов идентичны оригиналу; так же как и гены, мемы копируются с большими вариациями. Большинство мутаций совершенно нежизнеспособны, в то время как некоторые исключения представляют собой конкурентное улучшение при взаимодействии с преобладающими условиями. Поскольку мемы зачастую распространяются значительно быстрее генов - мутации происходят при каждом взаимодействии, а также в мозгах и медиа, где находятся мемы, - скорость мутации в меметике чрезвычайно высока по сравнению с биологическими системами, где распространение происходит исключительно по вертикали. Как и гены, мемы, можно сказать, конкурируют за ограниченное пространство, в котором они находятся, и таким образом также борются за шанс выжить, быть скопированными и распространиться дальше. Критическим фактором здесь является внимание людей - очень строго ограниченный ресурс.
Но если Докинз придерживается редукционистского подхода к меметике - все человеческие проявления можно разложить на мельчайшие составляющие, отдельные мемы, - то Блэкмор является первым сторонником реляционистской меметики. Она указывает на то, что кластер мемов часто переживает эмерджентность, и вместе эти мемы образуют фактически мемплекс - явление, которое де-факто представляет собой нечто большее, чем просто его мельчайшие составные части (различные мемы). Таким образом, Блэкмору удается сделать то, что не удалось Докинзу и Деннету: объяснить, как общество, культура, цивилизация - крайние формы мемплексов - возникают, выживают и даже распространяются, основываясь на строго меметической объяснительной модели. Таким образом, меметика как самостоятельный мемплекс должна рассматриваться как меметическое повторение семиотики - дисциплины, находящейся на границе между философией и наукой, чьи корни уходят в концепцию Джона Локка о науке о знаках, которую он сформулировал в "Очерке о человеческом понимании" еще в конце XVII века.
Семиотика занимается исследованием и интерпретацией знаков во всех видах коммуникации: во-первых, отношения знаков к тому, что они призваны представлять (семантика), во-вторых, отношения знаков друг к другу (синтактика) и, в-третьих, отношения знаков к их пользователям (прагматика). Американский прагматик Чарльз Сандерс Пирс и швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр обычно считаются двумя философскими гигантами семиотики. С середины XIX века и до начала XX века, совершенно независимо друг от друга, они оба создали обширные системы, которые впоследствии стали платформами для всех последующих форм работы с семиотикой. Пирс выдвигает идею триады знаков и, уже за столетие до Докинза, под влиянием Чарльза Дарвина описывает знаки как репликаторы, в то время как де Соссюр - который для ясности называет свою теорию семиологией, а не семиотикой - фокусируется в первую очередь на бинарных отношениях между словом как таковым и понятием, стоящим за словом в языке.
Переход от семиотики к меметике - то есть переход от знака к мему как наименьшему компоненту информации и коммуникации - отчасти связан с расширением представлений о том, что именно передается между умами и медиа при передаче информации одному или нескольким адресатам, - расширением, которым сама семиотика много занималась после Пейрса и де Соссюра (когда семиотика XXI века использует термин знак, это более или менее синоним термина мем в меметике) - но прежде всего речь идет о более глубоком понимании того, насколько мобильна и изменчива информация, и как это влияет на наше философское понимание субъективности и социальной идентичности.
Семиотика в первую очередь прагматична, а не синтаксична, и не в последнюю очередь потому, что Пирс - релятивист, а не реляционист. Таким образом, он все еще находится в индивидуалистической парадигме. Семиотика сосредоточена именно на том, что предположительно представляет знак - согласно Пейрсу, знак не был бы знаком, если бы он не соответствовал и не переводил на язык некий внешний объект, - в то время как меметика предпочитает действовать независимо от типично кантовских проблем, таких как то, действительно ли существуют внешние, объективные или интерсубъективные истины, и если да, то в каком виде. Это означает, что семиотика предполагает, что интерпретация знаков в господствующем обществе - дисциплина, которая в философии называется герменевтикой, а в теологии - экзегезой, - может осуществляться независимым, внешним наблюдателем: герменевтиком. Но ничто не может быть дальше от истины. Герменевтик, разумеется, также погружен в господствующую парадигму, и
