Зажги свечу - Мейв Бинчи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уперев руки в боки, она критически осмотрела видимую в зеркале часть фигуры и решила, что выглядит очень неуклюже. Грудь слишком маленькая и заостренная вместо красивой выпуклости, от которой у прохожих брови поднимаются. Честно говоря, она скорее похожа на высокую школьницу, чем на взрослую женщину.
Чувствуя облегчение и разочарование одновременно, Элизабет поняла, что Джонни никак не мог ей увлечься. И слава богу, что она не стала устраивать нелепые сцены.
* * *
Они поужинали жареной рыбой и картошкой в рыбной лавке на углу улицы. Она показалась им более уютной, чем обеденный зал в гостинице, хотя до нее пришлось бежать под проливным дождем. Они разговаривали о том, что скажет мистер Ворски о каждой купленной ими вещи, и что Элизабет будет делать в следующую субботу в магазине, и почему у Гарри и Вайолет нет никакой хорошей мебели, все современное, новое и дешевое. У матери Джонни мебель была превосходная, но зато она сама не отличалась теплотой и гостеприимством. Она бы никогда не стала стараться ради того, чтобы кто-нибудь приехал к ней в гости, она просто ожидала, что сын всегда будет с ней, и разочарованно хмыкала, когда он с ней не оставался.
Элизабет рассказала Джонни про Монику, про изощренные истории, которые та придумывала для матери, когда ходила на свидания с парнями. Монике приходилось записывать свои выдумки в блокнот, чтобы не проколоться. Джонни ответил, что Моника ведет себя глупо; ей нужно прямо сказать матери, что она собирается жить своей жизнью и надеется, что при этом они все останутся добрыми друзьями. Тогда ей придется мириться только с тем, что временами мать будет хмыкать.
– Для девушек все по-другому, – вздохнула Элизабет.
– Да уж, все так говорят, – согласился Джонни. – Может, стоит вернуться в гостиницу и дать тебе возможность отдохнуть? Завтра будет долгий день, пока доедем, пока разгрузимся, а потом тебе еще и в колледж?
– Да, пожалуй, мне надо бы отдохнуть, – ответила Элизабет.
Они оба намеренно избегали слова «спать».
Возвращаться обратно в гостиницу снова пришлось под дождем.
Элизабет села на краешек своей кровати, где заранее положила под подушку синюю ночную рубашку, и огляделась. Плотные фиолетовые обои с узором, огромный уродливый туалетный столик, маленький узкий платяной шкаф, пропахший нафталином и настолько забитый одеялами, что не оставалось места для одежды. Всего один белый стул, на который им обоим придется сложить свои вещи.
Элизабет печально посмотрела на ноги:
– Я насквозь промокла, надо пойти помыться.
От холодной воды ноги превратились в ледышки, но Элизабет еще и ополоснулась, на случай если Джонни… Ну, не хотелось бы вонять жареной рыбой и картошкой!
В ванной она переоделась в ночнушку и, осторожно выглянув за дверь, решила, что в коридоре достаточно безопасно, чтобы добежать до номера. Джонни не воспользовался тактично предоставленной возможностью раздеться и читал газету, сидя на уродливом белом стуле.
Элизабет быстро запрыгнула в кровать и натянула одеяло до подбородка, усиленно делая вид, что дрожит от холода.
– Я так и знал, что ты попробуешь на мне свои штучки, чтобы заставить меня прийти к тебе в кроватку и согреть тебя, – засмеялся Джонни, продолжая читать газету.
Элизабет почувствовала, как лицо и шея залились краской:
– Нет, ничего подобного, я вовсе не…
– Я всего лишь дразнил тебя, милая, – зевнул Джонни, вставая со стула, потом подошел к Элизабет и чмокнул ее в щечку. – Вот, почитай и узнай, что творится в мире.
Благодарная за возможность заняться чем-нибудь, пока сойдет румянец, Элизабет отвернулась от Джонни и попыталась сосредоточиться на попавшемся под руку спортивном разделе.
Кровать Джонни скрипнула раз-другой, и Элизабет, сама не понимая почему, почувствовала досаду. Конечно, заниматься любовью было бы нелепо, а вдруг она забеременеет? А если будет больно и кровь зальет всю гостиничную кровать? А если у нее не получится? А если он потом отвернется и откажется продолжать с ней общение, как предупреждали монахини в Килгаррете? Если позволить мужчине получить свое, то он перестанет уважать девушку, не захочет больше с ней общаться, ведь ему бы не понравилось, если бы его собственная сестра вела себя подобным образом…
– Я выключу свет или ты хочешь дочитать газету?
Элизабет посмотрела на него и улыбнулась:
– Я так устала, что ни строчки не понимаю. Пожалуй, пора перестать сражаться со сном и позволить ему победить…
Он протянул к ней руку, и Элизабет вытянула руку ему навстречу.
– Ты славная маленькая спутница, с тобой поездка получилась потрясающей! Спокойной ночи, милая. – Джонни выключил свет и отвернулся к стенке.
Элизабет слушала, как часы на городской ратуше пробили одиннадцать, потом полночь, а незадолго до часу ночи по окнам застучал такой ливень, что мирно спавший Джонни проснулся.
– Эй, ты не спишь? – спросил он.
– Не сплю. На улице настоящий ураган.
– Испугалась?
– Нет, ни капельки.
– Какая жалость! – зевнул он. – А я надеялся, что ты испугаешься. Я вот просто дрожу от страха.
– Что за глупости! – хихикнула Элизабет.
Джонни зажег спичку и посмотрел на свои часы:
– Отлично, до утра еще куча времени.
– Да, – согласилась Элизабет и услышала, как Джонни сел в кровати, потом наклонился к ней и взял ее за руку.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Да… – пискнула она.
Он встал в полной темноте, и Элизабет почувствовала, как он сел на ее кровать. Сердце Элизабет заколотилось так, словно собиралось проломить ребра.
– Обними меня, – сказал он.
Она нашла его на ощупь, он крепко прижал ее к себе.
– Я очень тебя люблю, ты прелестная девчушка. – (Элизабет промолчала.) – Я очень тебя люблю, – повторил Джонни, гладя ее по волосам и спине, от макушки до пояса, и Элизабет чувствовала себя в полной безопасности. – И ты невероятно славная.
Она прижалась к нему еще крепче, он тихонько наклонял ее назад. Еще немного, и она окажется на подушке.
– Я не совсем…
– Мы будем делать только то, чего ты хочешь… Если ты хочешь, мы можем делать что угодно…
– Понимаешь…
– Ты славная прелестная малышка… – Джонни продолжал ее гладить, и Элизабет не могла найти нужных слов. – Я хочу быть близко, совсем близко к тебе.
– Но ты…
– Не волнуйся, проблем не будет, я буду