Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова

– Всё, что в моих силах, – ответила женщина.

Наполеонов достал несколько фотографий, среди которых была и фотография Киры Ковровой.

– Вы видели кого-нибудь из этих девушек?

– Да, – не задумываясь, ответила Зульфия и указала на фото Ковровой.

– Вы уверены?

– На зрительную память я не жалуюсь, – ответила женщина.

– Где вы её видели? В подъезде? – подскочил со своего места следователь.

– Нет, я видела её на углу.

– На каком таком углу? – недоумённо переспросил Наполеонов.

– На углу этого дома.

– Когда это было?

– Утром в тот самый день.

– Что она там делала?

– Стояла. А я шла в магазин за хлебом. Когда я возвращалась назад, она спряталась.

– От вас?

– Нет, от парня, который шёл к подъезду.

– А парня вы запомнили?

– Да, он и раньше сюда приходил.

– Это он? – спросила Мирослава, предъявляя фотографию Гречишникова.

– Точно! Он, – обрадовалась Зульфия.

– Значит, вы утверждаете, что видели, как этот человек входил в подъезд? – уточнил следователь.

– Я видела, как он шёл к подъезду. Потом я отвлеклась на свои дела и не следила за ним.

– А когда он выходил из подъезда, вы не видели?

– Нет, – покачала она головой.

– Вы не заметили, он приехал на машине или пришёл пешком?

– Не заметила, – вздохнула женщина. – Но чья-то машина стояла недалеко от подъезда.

– Не на стоянке?

– Нет.

– Вы не могли бы описать её?

– Большая, кофейного цвета.

– А марка?

– Я в марках машин не разбираюсь, – огорченно ответила Зульфия.

– Номер вы не запомнили?

– Нет, я и не смотрела на него.

– А ещё какие-нибудь машины в этот день находились вблизи подъезда?

– К первому подъезду подъезжало такси.

– До того, как этот человек, – Наполеонов кивнул на фото Гречишникова, – направился к подъезду?

Женщина подумала и кивнула:

– До.

– Что ж, большое вам спасибо, Зульфия Рахмоновна! – Наполеонов пожал женщине руку, чем привёл её в лёгкое смущение.

Мирослава улыбнулась и ласково попрощалась с Зульфиёй.

А та крикнула им вслед:

– Александр Романович обещал прийти ко мне на вишнёвый пирог! И вы, Мирослава, тоже приходите! Я вас приглашаю!

– Спасибо, Зульфия! На пирог мы всегда пожалуйста, – улыбнулась ей, обернувшись, детектив и помахала рукой.

– Умеешь ты понравиться человеку с первого взгляда, – недовольно пробурчал Наполеонов.

– По-моему, тебе грех жаловаться, – рассмеялась Мирослава.

– Это ещё почему?

– Потому что тебя первого на вишнёвый пирог пригласили, – сказала Мирослава и шлёпнула друга детства по животу.

– Не дерись!

– Я не дерусь, я массажирую.

– На всё у тебя ответ найдётся!

– На том и стоим.

– Предупреждал же меня Витёк, чтобы я палец тебе в рот не клал, без руки, говорил, останешься.

– Не ври, – беззлобно прикрикнула на него Мирослава, уверенная в том, что её двоюродный брат сказать такого просто не мог.

– Ну не говорил, – признался Шура, – однако ж намекал.

– Балабол ты, Шурка! Займись лучше работой.

– А я, по-твоему, чем сейчас занимаюсь?

– Короче, – сказала Мирослава, – дуй сейчас к Тимьянову.

– Я велю привести его к себе.

– Как хочешь, но расспроси его подробно о встреченной им в тот день девушке. А потом езжай на квартиру Ковровой.

– Ещё адрес её нужно узнать.

– Чего проще! У тебя есть её имя, отчество и фамилия! Год рождения!

– Года рождения нет. – Наполеонов почесал макушку.

– Как же нет?! Она однокурсница Гульковой, значит, скорее всего, они родились в один год.

– Может быть, год плюс-минус.

– Разберёшься! Не маленький.

– А ты куда?

– Домой!

– Я, может, тоже хочу домой! – вздохнул Наполеонов.

– К маменьке?

– К ней, родимой.

– Кстати, когда придёшь домой, передавай привет Софье Марковне.

– Если я вообще сегодня доползу до дома.

– Сегодня не доползёшь, завтра передашь, – ободрила друга детства Мирослава и, чмокнув его в щёку, направилась к своей машине.

– Вот всегда так, она домой, а Шура вкалывай как проклятый, – проворчал Наполеонов и поспешил к своей «Ладе Калине».

На следующий день после полудня на мобильник Мирославы позвонила Василиса Тимьянова и проговорила в трубку:

– Мирослава Игоревна, большое вам спасибо. Брата только что отпустили. – Василиса помолчала, потом продолжила: – Светлана к вам, наверное, одна приедет, чтобы полностью рассчитаться. Вы не обидитесь?

– На что? – удивилась Мирослава.

– Что я с ней не приеду.

– Ну что ты, Василиса, конечно, нет.

– Однако я очень надеюсь как-нибудь с вами в городе пересечься. Вы не будете возражать? – Голос Василисы прозвучал с несвойственной ей робостью.

– Конечно, нет! – заверила её Мирослава. – Буду только рада.

– Тогда до свидания! – радостно проговорила девушка. – И спасибо вам громадное!

– Это моя работа. К тому же работаю я не одна. Так что пожалуйста и до свидания.

Наполеонов, как и предполагал в предыдущие сутки, добрался до дома только ночью. Точнее, когда Софья Марковна Наполеонова открыла сыну дверь, на часах уже было полпервого ночи.

– Есть будешь? – спросила она.

– Только чаю попью – и спать. Язык на плече, ма.

– Вижу, Шурочка, – проговорила мать ласково, – иди умойся.

К Кире Ковровой следователь с опергруппой поехал после того, как нашли такси, подъезжавшее в день убийства к дому Гульковой, и обнаружили девушку на видеорегистраторе. После чего осмотрели видеорегистратор Максима Гречишникова. Тот был крайне изумлён, увидев на своём видеорегистраторе Киру. До этого он не удосужился просмотреть его. И беспрестанно спрашивал у следователя, что делала Кира возле дома Лены.

– Следила за вами! – не выдержал Наполеонов.

– Но зачем?!

«Надо же быть таким идиотом», – подумал следователь, но вслух ничего не сказал.

Во время обыска у Ковровой был найден мобильник Гульковой. Внятно объяснить, почему она от него не избавилась, девушка не могла. Наполеонов и сам догадался, она хотела знать, как часто и как настойчиво Гречишников будет звонить Елене. Но потом из предосторожности симку вынула.

Позднее было установлено, что одни из отпечатков пальцев на осколках кувшина принадлежал Кире Ковровой, была там и её кровь. Фрагменты её крови были обнаружены и на ключах, добытых Морисом у бездомного Михи. Сама Коврова не заметила, что она поранилась.

Наполеонов не спрашивал девушку, зачем она закрыла дверь, и так было ясно, что она хотела, чтобы убитую сокурсницу и соперницу не нашли как можно дольше. А ключи от дверей Гульковой находились в прихожей, о чём и сообщила полиции соседка Екатерина Григорьевна Еловецкая.

Кира какое-то время молчала на допросе. Потом расплакалась.

– Кира Марковна, – сказал ей следователь, – вы поймите, что отпираться бессмысленно. Вас зафиксировала камера наблюдения банка. Вы также есть на видеорегистраторах такси и вашего сокурсника Максима Гречишникова. Ваши следы на осколках и капелька крови на ключах. Зачем вы убили Гулькову?

– Я любила Максима! – не выдержала девушка. – А она! Она его только мучила!

– Значит, ему нравилось мучиться, – вздохнул следователь.

– Неправда!

– А