Шипы близкой дружбы - Наталия Николаевна Антонова

– Но вы всё равно могли приревновать её, подождать, пока незваный гость уйдёт, а потом вернуться к Гульковой и затеять ссору.

– Вздор.

– И убить её в порыве гнева, – не обращая внимания на его слова, завершила свою мысль Мирослава.

– Да не убивал я её! Не убивал! Поймите! У меня появились шансы!

– Какие шансы? – девушка сделала вид, что заинтересовалась.

– Я нашёл хорошее место работы, уже дорос до зама, и я надеялся, что Лена увидит во мне не охотника за её деньгами, а равного себе и достойного её руки.

– На сердце, насколько я понимаю, вы не рассчитывали?

Он проигнорировал её вопрос и скрытую иронию. И тут раздался звонок в дверь.

– Вы кого-то ждёте? – спросила детектив.

– Никого я не жду, – досадливо поморщился он.

– И тем не менее идите и откройте, – велела Мирослава.

Максим нехотя поплёлся в прихожую.

– Опять ты? – донёсся до её слуха голос, после того как он открыл дверь.

Мирослава почти моментально оказалась рядом с хозяином и пожурила его голосом близкого человека:

– Что же вы, Максим, не приглашаете гостью в квартиру.

– Она на минутку забежала по делу. Правда, Кира? – обратился он к пришедшей.

Мирослава с интересом рассматривала девушку.

Та смутилась под её взглядом и, пролепетав:

– Я не знала, что ты не один, – быстро развернулась и побежала вниз по лестнице.

– Кто это? – спросила Мирослава, когда они вернулись в квартиру.

– Бывшая однокурсница, – отмахнулся он.

– У однокурсницы есть имя и фамилия?

– Есть! Кира Коврова!

– А отчество?

– Марковна! Только вам-то это зачем?!

– По-моему, эта Кира к вам неровно дышит.

– Ерунда.

– Признайтесь, – лукаво подмигнула Мирослава парню, – у вас с ней что-то было?

– Сто лет назад и неправда, – поморщился он.

– Выходит, обнадёжили девушку – и в кусты? Не по-рыцарски как-то, – проговорила Мирослава с непроницаемым выражением лица.

– Вы смеётесь, что ли? Никого я не обнадёживал! – разозлился Максим.

– Но ведь вы сами сказали, что между вами что-то было.

– Раз вам так интересно, слушайте! – выпалил он. – На втором курсе мы поцапались с Ленкой, и она ушла с вечеринки. Я напился, а Кира возьми и подлезь ко мне. В общем, сами понимаете.

– А потом?

– Потом я сделал вид, что ничего не было.

– И это всё?

– Всё! Клянусь вам!

– Кира была девственницей?

– Откуда мне знать! Я тогда сам себя не помнил.

– С вами всё понятно. Или, вернее, почти всё.

– У меня траур. Я потерял любимую девушку, а вы мне душу наизнанку выворачиваете! Совести у вас нет!

– В современном мире совесть вообще в большом дефиците, – на полном серьёзе заверила Максима детектив и ушла, оставив его недоумённо смотреть на оставшуюся открытой дверь.

Глава 23

Выйдя от Гречишникова, Мирослава села в свою машину, выехала со двора и позвонила на мобильник Наполеонова.

– Чего тебе, и в субботу не спится? – спросил он.

– Извини, что разбудила.

– Какой там разбудила! Я сегодня работаю!

– Какое приятное совпадение, – проговорила она.

– Какое ещё совпадение? – подозрительно спросил он.

– Я тоже сегодня работаю.

– О господи! – вырвалось у Наполеонова.

– И сейчас еду к тебе.

– Ладно, – проговорил следователь тоном осужденного на каторжные работы, без права обжаловать приговор.

– Шура! Я нашла парня, с которым Гулькова была близка! – заявила она, едва переступив порог.

– А я думал, что она была близка далеко не с одним парнем, – хмыкнул он.

– Это так. Но Максим Гречишников любил её по-настоящему и надеялся, что, перебесившись, Елена выйдет за него замуж.

– Не дождался бедолага, – посочувствовал следователь.

– Именно Гречишников был у Гульковой, когда к ней пришёл Тимьянов.

– Откуда дровишки? – поинтересовался Наполеонов.

– Шура! Иногда мне хочется тебя придушить! – вырвалось у Мирославы. –  Например, сейчас! – Она протянула к нему руки.

– Но-но, – погрозил он ей пальцем, – я при исполнении! – И на всякий случай отодвинулся от неё подальше.

– Если бы ты об этом сам не забывал! – улыбнулась Мирослава и спросила: – Почему вы не искали Гречишникова?

– Потому что мы не знали о его существовании! Тимьянов как воды в рот набрал! Жёнушка его тоже не упоминала никакого Гречишникова. Домработницы, как ты знаешь, в городе не было.

– А тебе не кажется, что я делаю за тебя твою работу? – спросила она сердито.

– Кажется, – признался он примирительным тоном и спросил: – Ты ведь ещё не всё сказала?

– Не всё! Мне нужно срочно снова просмотреть видеозапись с камеры на банке.

– С ума сошла!

– Вернее, один из фрагментов. Включи запись, я примерно помню, где он находится.

Наполеонов вздохнул и повиновался. Через некоторое время Мирослава закричала:

– Вот он! Вернее, она! Останови.

Наполеонов выполнил её распоряжение и удивлённо уставился на заинтересовавшую Мирославу девушку.

– И кто это? – спросил он.

– Кира Марковна Коврова.

– Мне это имя ничего не говорит.

– Она однокурсница Гульковой и Гречишникова.

– И что с того?

– Ничего! Я встретила её сегодня у Максима.

– Не понимаю, куда ты клонишь.

– Она смотрела на него странным взглядом.

– Что значит странным? Влюблённым, что ли?

– Нет. Исступлённым, даже изнурённым. Так не смотрит любовь. Так смотрит зависимость. И тут я вспомнила, что видела эту девушку на записи с камеры.

– Ну и память у тебя!

– Профессия обязывает, – отрезала Мирослава.

Наполеонов развёл руками.

– Распечатай мне её изображение.

– Зачем?

– Во-первых, его нужно показать среди других, конечно, фоток девушек Тимьянову. Когда он выбегал из подъезда, то столкнулся с неизвестной девушкой. Я почти уверена, что это была Коврова.

– А во-вторых?

– Возле дома в тот день, несомненно, стояли автомобили, и на видеорегистраторе Коврова тоже могла засветиться.

– Стоянка во дворе Елены на отшибе, и выходящие из подъезда, как и входящие, не попадают в обзор, – возразил Наполеонов.

– Чья-то машина могла в этот день находиться не на стоянке, а недалеко от подъезда. Опросите жильцов.

– Ладно, – буркнул Наполеонов. И вдруг оживился: – Знаешь, что пришло мне в голову?

– Что?

– Коврова, наверное, оставила следы в квартире Максима Гречишникова.

– Возможно.

– Ты не сняла отпечатки пальцев?

– Шутишь? Я и так насторожила его своими расспросами. Теперь в-третьих!

– Ещё и в-третьих есть? – удивился Наполеонов.

– Есть. Нужно показать распечатанное фото уборщице.

– Будь другом, съезди к ней сама.

– Шура! Не прикалывайся! Женщину нужно допросить под протокол.

Наполеонов закряхтел, поднялся со стула, покосился на Мирославу:

– Ты со мной?

– Если позволишь.

– Когда тебя интересовало моё дозволенье, – проворчал он.

По губам Мирославы скользнула едва заметная улыбка.

Зульфия не слишком удивилась приходу детектива и следователя. С Наполеоновым она вообще раскланялась, как со старым добрым знакомым. А Мирославе, когда следователь её представил, приветливо улыбнулась.

– Зульфия Рахмоновна, – сказал следователь, – нам нужна ваша