Вёшенское восстание - Андрей Венков

Как видно на примере двух переправ через Донец, казаки старались не ввязываться в затяжные, упорные бои и при первом же нажиме отходили.

Гораздо более тяжелые бои развернулись под Луганском. 4(17) мая гвардейская бригада 1-й Донской дивизии атаковала здесь позиции красных в конном строю при поддержке огня бронепоезда и пешего Гундоровского батальона, который бежал в атаку вслед за скачущей конницей. Слева гвардейцев должна была поддержать 2-я Донская дивизия, но не сдвинулась с места. Атакующие гвардейцы достигли окопов противника, изрубили батарею и взяли несколько пулеметов, но, не получив поддержки слева, отошли.[367]

Видевшие атаку иностранцы восхищались «стремительностью и стройностью» атаки, но подчеркивали «несоответствие сил атакующих с силами противника, причем в условиях совершенно открытой местности».[368]

6(19) мая красное командование потребовало от 8-й армии перейти в наступление, чтобы сорвать готовящийся прорыв донской конницы на Миллерово и далее к повстанцам. 8 (21) мая 8-я армия перешла в наступление и стала теснить 2-ю и 7-ю Донские дивизии.

Однако в это время кубанские, терские и астраханские войска генерала Врангеля форсировали Маныч и взяли Великокняжескую. В этой операции принимали участие и донские части — Атаманская дивизия и Сводный Донской корпус генерала Савельева (4-я и 13-я конные дивизии).

После взятия Великокняжеской Деникин 8 (21) мая отдал директиву:

«2. Генералу Врангелю овладеть Царицыном. Перебросить донские части на правый берег Дона…

3. Генералу Сидорину с выходом донских частей кавказской армии на правый берег Дона подчинить их себе, разбить донецкую группировку противника, поднять восстание казачьего населения на правом берегу Дона, захватить железную дорогу Лихая — Царицын и войти в связь с восставшими ранее казачьими округами».[369]

11 (24) мая конница Врангеля вышла к Салу. Было взято 400 пленных и 8 орудий. Кавказская Добровольческая армия Врангеля устремилась вверх по левому берегу Дона на Царицын вслед за разбитой 10-й советской армией. А на правом берегу Дона и на Донце перешла в решительное наступление Донская армия.

Еще 2(15) мая части 3-го Хоперского корпуса (5-я и 6-я конные дивизии и 5-я отдельная пешая бригада) сосредоточились у хуторов Семимаячного и Чернышевского. Общее командование форсированием здесь Донца взял на себя командующий 2-й донской армией генерал Ситников, вступивший 3 (16) мая в командование армией после болезни.

Хоперцам на направлении их главного удара противостояла 14-я стрелковая дивизия красных — 6200 штыков, 1200 сабель, 190 пулеметов, 36 легких орудий, 9 тяжелых орудий (по данным донской разведки на 27 апреля (10 мая) 1919 г.).[370]

9 (22) мая последовал приказ № 53 по 3-му Хоперскому корпусу о наступлении на соединение с повстанцами. Чтобы приободрить хоперцев, силы восставших определялись в 50 000 при 70 орудиях.[371] Затем особым приказом наступление было перенесено с 10 на 11 (23–24) мая.

Правее хоперцев должна была наступать 1-я пешая дивизия Сутулова из Усть-Медведицких казаков. Она наносила удар по красному плацдарму в районе станиц Верхне- и Нижне-Кундрюченских. Левее хоперцев готовилась к форсированию Донца конная группа Секретева.

В 1.30 ночи 10 (23) мая части 3-го Хоперского корпуса получили приказ наступать.

Главный удар корпуса на Екатерининскую проводился минимальными силами. В составе наступающей 5-й пешей бригады 9 (22) мая числилось:

Кроме того, в 21-м полку числилось 28 офицеров, количество офицеров в 22-м пешем полку не указывалось.[372]

10 (23) мая в 3 часа ночи дивизия Сутулова начала наступление. Ее конные части — 5-й партизанский полк — в конном строю атаковали хутор Рубежный, сбили охранение красных, дошли до окопов у Нижне-Кундрюченской и вернулись. Этот удар, видимо, должен был отвлечь внимание красных от действий 3-го корпуса.

В ночь на 11 (24) мая к переправам двинулась 5-я пешая бригада. В темноте 22-й пеший полк заблудился. В 1.40 ночи 21-й пеший полк получил приказ переправляться, не дожидаясь 22-го полка, причем были приняты «срочные меры по розыску 22 ножа».[373]

В 3.30, не дожидаясь 5-й бригады, стали переправляться Екатерининская пешая сотня и конные сотни 7-й конной дивизии. Командир 5-й пешей бригады Иванов получил приказ переправляться с тем, что есть, а список разбежавшихся передать в штаб корпуса для предания военно-полевому суду. Особо указывалось, что «наступление рассвета не должно являться препятствием для продолжения операции».[374]

Переправу наладить удалось. Саперы навели мост. Туземная сотня ловила разбежавшихся.

22-й пеший полк перешел через Донец, уперся в Екатерининскую и жаловался, что нет поддержки конницей.

Два полка 7-й конной дивизии, действительно, наступали в северном направлении, заняли хутора Ольховчик и Богатов.

5-я и 6-я конные дивизии переправились позднее и выслали разведку к речке Быстрой.

Правее хоперцев вел бой за плацдарм Сутулов. Левее у хутора Какичева переправились «партизаны», красные артиллерийским огнем разбили у них два парома, но «партизаны» закончили переправу на лодках, сбили 202-й и 1-й Камышинский полки красных и остатки 200-го и 201-го полков и гнали до хутора Погорелова.

12 (25) мая на рассвете красные оставили Екатерининскую. Разъезды 35-го и 22-го конных полков вошли в станицу, затем туда вошла 5-я пешая бригада. Однако красные нанесли удар с севера и стали теснить 7-ю конную дивизию от Ольховчика. В 8 утра Стариков отошел и укрыл свои Луганский, Усть-Белокалитвенский, Екатерининский, Морозовский и Милютинский полки в балке Медвежьей.

Командир корпуса подчинил Старикову 5-ю и 6-ю конные дивизии и приказал ликвидировать красных.

Приказ еще не подошел, когда Стариков попросил полковника Моргунова о помощи. Моргунов выслал Старикову 21-й и 22-й конные полки, а сам с 26-м и 27-м конными двинулся в обход.

Наступающие на Старикова красные, которых оказалось всего 300, были атакованы в конном строю Екатерининским и Морозовским полками полковника Аникеева, но «не отступали и дрались с небывалым ожесточением, стреляя в упор атакующих казаков». В плен было захвачено всего 50 человек. Моргунов с 21-м и 22-м конными полками преследовал остальных, и командование надеялось, что он с противником «окончательно покончит».

Правее Сутулов в этот день занял хутора Черню, Бородин и станицу Нижне-Кундрюченскую и теснил красных на плацдарме к Донцу.

Но самым главным событием стало форсирование Донца конной группой Секретева.

Интересно, как была организована переправа. Против Репной у красных был плацдарм — полторы версты по фронту и 200–300 сажен в глубину, — который соединялся с левым берегом наплавным мостом. Плацдарм прикрывался окопом полного профиля с пулеметными гнездами и проволочными заграждениями в 8 рядов кольев. Плацдарм якобы занимали 2000 красноармейцев.

Секретев решил захватить плацдарм и на плечах бегущих перейти реку по мосту. Планировалась получасовая артподготовка гранатами из 20 орудий, чтобы уничтожить проволочные заграждения. Затем в лоб в конном строю шли 78-й и 96-й конные полки и 7-я батарея, затем 4 сотни 80-го конного полка и 8-я батарея, за ними — вся остальная конница. Полки должны были разворачиваться вправо по мере переправы.

Две сотни калмыков 80-го конного полка должны были вплавь перебраться через Донец с началом артподготовки. Одна сотня затем должна была скакать на хутор в двух верстах от моста и захватить там штаб красных, другая — показаться на обрывистом берегу в тылу у красных с целью морального воздействия. Для наведения паники, все атакующие должны были кричать: «Калмыки!.. Калмыки!..»

План, что редко случается, удался полностью.

После разгрома красных и переправы 8-я конная дивизия повернула на запад на Каменскую, остальные части двинулись правее, чтобы выйти на железную дорогу Каменская — Миллерово и рвануться в глубокий рейд в надежде найти повстанцев в районе станицы Мешковской.

Успеют ли красные мощным ударом подавить восстание или казаки Секретева успеют на помощь повстанцам и ударят по эксвойскам с тыла? Каждый день был решающим. Но ударная группировка красных все не выступала, медлила, накапливала силы.