Его моя девочка - Эльвира Владимировна Смелик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В приёмном покое она опять устремилась следом за каталкой, но вот тут её остановили, сказали, что дальше нельзя, только напоследок спросили про аллергию на лекарственные препараты, но про такое Лиза не знала, ответила, что вроде бы нет. Какая-то женщина среднего возраста – медсестра или дежурный врач – предупредила:
– Надо будет данные заполнить. Я сейчас подойду. Ты пока никуда не уходи. – Махнули рукой вдоль по коридору: – Там, в боксе, посиди, подожди.
Она с ума сошла? Да разве Лиза могла бы уйти?
Она послушно добрела до открытой двери, вошла внутрь. Стол, кушетка, тумбочка, ещё одна дверь, вроде бы на улицу. Наверное, это и есть бокс. И где здесь сидеть?
Лиза опустилась на кушетку, запахнула куртку, засунула руки в карманы, съёжилась. Холодно тут. По крайней мере ей так казалась, потому что пальцы мёрзли и начинало потихоньку трясти.
Медсестра пришла минут через десять-пятнадцать, сообщила:
– Наверх его увезли. В себя пришёл и даже порывался уйти. Пьяный был, да?
Лиза по-честному кивнула, приготовилась выслушивать что-нибудь возмущённое и осуждающее, но медсестра, устроившись за столом, сразу начала выяснять стандартное: имя, фамилия, возраст. Не про неё, конечно, про Никиту. А когда с формальностями закончили, Лиза попросила:
– А можно мне тоже к нему? Наверх.
– Нельзя, – категорично выдала медсестра. – У нас ведь тут не кино, обычная больница. Посетителей в такое время не пускают. Если только действительно особый уход нужен. Но тогда, скорее, в реанимацию положат. А туда тем более не пустят.
– В реанимацию? – упавшим голосом переспросила Лиза.
– Ну ты чего? – медсестра всплеснула руками. – Я же вообще, а не про твоего Никиту. Не надо ему в реанимацию. Не переживай. Только подлатают немного. Так что в любом случае к нему сейчас никак.
Лиза шмыгнула носом, сглотнула.
– Можно, тогда я здесь подожду?
– Зачем? Лучше домой поезжай. – разумно заметила медсестра. – Завтра придёшь. Я ж говорю, не переживай, всё в порядке будет.
Но Лиза упрямо возразила:
– Я лучше подожду. – Просительно заглянула собеседнице в глаза. – Можно? Но если нельзя, я тогда на улице.
– Ну, здрасьте! – воскликнула та. – На улице. – Потом махнула рукой. – Ладно, сиди здесь, жди. Или лучше в коридор перейди, там тоже стулья есть. А то вдруг ещё кого привезут. А я в отделение позвоню попозже, узнаю, как там. Сегодня у нас в общем-то спокойно.
– Спасибо.
Медсестра опять ушла куда-то, но через какое-то время действительно вернулась.
– Ну вот, я же говорила, ничего страшного с ним. Ребро сломано, но в основном ссадины и ушибы. Для таких драка не проблема, а развлечение. Ничего их не берёт.
– Он не такой, – возразила Лиза, совсем тихо, почти беззвучно, потому что никого не собиралась разубеждать.
Да какая разница, что думали другие? Она-то точно знала, и этого достаточно. Но медсестра либо всё-таки услышала, либо догадалась, сдержанно улыбнулась, потом заключила:
– Так что иди домой, не волнуйся.
Но Лиза не сдвинулась с места, уставилась на неё, хотя произнести ещё раз не решилась, чтобы опять не услышать в ответ категоричное «нельзя». И, видимо не вынеся её щенячьи-жалобного взгляда – а у неё ведь наверняка такой и был, и ничего она с ним не могла поделать – медсестра качнула головой, обречённо произнесла:
– Ну, ладно, ладно. Проведу тебя к нему. Он всё равно в палате пока один. Только верхнюю одежду сними. И бахилы надо одеть. – И потом уже, по дороге, дополнительно проинструктировала: – Соберёшься уходить, иди не через центральный вход, а возвращайся сюда. Куртка всё равно здесь будет. Я тебя выпущу. – И даже сама распахнула дверь нужной палаты, предупредила напоследок: – Только не очень долго.
Лиза послушно кивнула, вошла.
Палата оказалась совсем крошечной, напротив двери окно, почти от стены до стены, а вдоль этих стен две кровати. Одна действительно пустая, Никита – на второй, и до него всего несколько шагов.
Сейчас он и правда выглядел не настолько беспомощно и ужасно. Даже не лежал, наполовину сидел, откинувшись на подушку и приподнятое изголовье. Лицо не слишком пострадало, только свежий шовчик над бровью, разбитые губы и ссадина на подбородке. Увидел её, глянул недовольно и мрачно.
– Нахрена ты влезла?
Это он про драку? Но вообще-то она была не одна. Да в любом случае всё равно бы кто-то вмешался. Но не в этом дело. Он, что, серьёзно не понимает? Ещё и злится.
– А если бы… Если бы они тебя убили?
Он стиснул зубы, отвёл глаза, да так и произнёс куда-то в сторону:
– А может, я и хочу сдохнуть. Достало под всех прогибаться.
– Не говори так, – возмутилась Лиза, а Никита глянул напряжённо и пристально, прямо в глаза.
– А то, что?
– Ничего! – Она не стала ставить условий. Потому что и так с него их достаточно. Попыталась сглотнуть распиравший горло твёрдый комок. – Просто не говори. Не надо.
Он потянулся к ней рукой, но почти сразу передумал, просто положил ладонь поверх одеяла, выдохнул раздражённо:
– Тогда уходи.
– Почему?
– Неужели не понимаешь, что мне и так фигово? Ещё и ты тут торчишь.
– Но никого же нет! – воскликнула Лиза, взмахнула руками. – Никто же не узнает и не увидит.
– Дура, – сердито заключил он. – Это только пока – никто не знает, не видит. – И опять посмотрел в глаза, произнёс не слишком громко, но с особым напором: – Ты, что, правда не понимаешь? Если с тобой что-то случится, я же себе никогда не прощу. Тебе настолько на меня плевать?
Нет, конечно, наоборот. Но ей кажется, чтобы остаться с ним, она готова вытерпеть что угодно.
Не важно, что случится когда-то потом, главное – сейчас. Главное – он. Главное – находиться рядом и знать, что в данный момент это никто не отнимет, и верить, что подобные моменты ещё будут. И прикасаться.
