Американский ниндзя 3-4-5 - Майк Холланд

— Меня зовут Игорь, — ответил крепким рукопожатием здоровяк.

— Если бы вы смогли провести меня в форт и сделали это как можно быстрее, то появилась бы надежда спасти их, — вернулся к главной теме разговора Джо.

Тамба сокрушенно развел руками:

— Сожалею, господа, но это не в моих силах. Это невозможно: там слишком хорошая охрана и много вооруженных людей, а вы знаете, кто они такие, — он вздохнул и покачал головой.

— А на мой взгляд, — произнес Игорь, склоняясь над столом, — такой шанс есть.

Джо и Панго с надеждой посмотрели на него.

— Много лет назад, — начал рассказывать Игорь, — американские строители прорыли под крепостью тоннель. Это было в тот год, когда река Дракона вышла из берегов и грозила затопить город в долине. Тогда и решили построить плотину, чтобы навсегда предохранить эти места от затопления. Карьер, в котором вы находитесь, в те времена еще работал, и, естественно, потерять его золото никому не хотелось. Над этой проблемой работали триста американских рабочих и инженеров. Плотину все-таки построили, и полноводная река Дракона обмелела.

— А люди, строившие ее, все потом были убиты во время государственного переворота, когда к власти пришел Сэмми Бендер, — добавил к сказанному Тамба.

— Да, это печальная история, — согласился Игорь. — Водоотводящие тоннели существуют по сей день, и через них можно попасть в подвалы крепости. Но пока что никто- не отважился ими воспользоваться. На это были свои причины…

Тамба положил руки на стол и, глядя на Джо, заговорил:

— Сегодня вечером в сити будет большой прием в честь дня революции. Туда придут все. Возможно, будет и посол Америки.

— К чему вы клоните, доктор? — не понимая о чем идет речь, поинтересовался начальник охраны.

— К тому, — ответил Тамба, — что дворец президента будет полон посторонних людей и охрана не сможет как следует за всеми уследить. Если вам поможет посол, то, может быть, вы сможете проникнуть туда.

— А зачем мне это надо? — спросил удивленный не меньше Игоря Джо.

— Там, в президентской библиотеке, есть комната с архивом. В этом архиве находятся все планы домов и сооружений, когда-либо построенных в нашей стране. Если вам, мистер Армстронг, удастся инкогнито проникнуть на это торжество и найти бумаги — я имею в виду планы плотины, — то тогда ваша миссия по спасению заложников может увенчаться успехом. В этом деле я могу оказать вам должное — посильное, разумеется, — содействие.

Дворец президента оказался на самом деле небольшим аккуратненьким особнячком, богато украшенным в честь национального праздника и сверкающим огнями. Прием проходил в большом саду, разбитом прямо перед дворцом. Среди приглашенных были самые влиятельные люди страны и послы всех крупных государства. Изящные белые столики, накрытые под деревьями, ломились от разнообразных кушаний, а гостей обхаживала целая армия вездесущих слуг, одетых в белоснежные парадные мундиры, отлично контрастирующие с их темными лицами. В сооруженных здесь же крытых беседках играли джазовые ансамбли.

Президент Бендер вышел к гостям в строгом английском костюме, с широкой голубой лентой на груди, которую венчал большой орден Солнца — высшая награда государства. Его супруга, симпатичная молодая женщина, выглядела рядом с ним настоящей королевой, облаченная в роскошное белоснежное платье, украшенное богатыми брильянтовыми украшениями.

Медленно прохаживаясь среди гостей, президентская чета учтиво раскланивалась, выражая свою признательность за посещение этого торжества.

Невдалеке от эстрады, распространявшей тихую мелодию, стоял посол Соединенных Штатов Рой Фокстер. Это был молодой человек лет тридцати пяти, опрятный и подтянутый. Увидев его среди гостей, мистер Бендер с супругой поспешили к нему, стараясь не обделить вниманием дорогого гостя.

— Я рад видеть вас, господин посол, — на плохом английском проговорил Бендер, протягивая руку для приветствия.

— Большое спасибо. У вас очень мило, — Рой Фокстер вежливо улыбнулся и, пожав Сэмми руку, поклонился его супруге. Внезапно улыбка сошла с лида посла, и он продолжил совершенно официальным тоном: — Мистер президент, я прошу вас меня извинить, но моя работа требует этого.

— Я слушаю вас, — Бендер учтиво улыбнулся.

— Мистер президент, мое правительство вынуждено информировать вас, что проживающий в вашей стране шейх Али Максуд и его помощники содержат в заточении несколько человек, являющихся гражданами США. Совершая подобные действия, шейх бросает тень на доброе имя вашей страны и ставит под угрозу дальнейшее развитие отношений между нашими странами.

— В чем дело, господин посол?

— От имени Американского Правительства я требую, чтобы вы повлияли на Али Максуда и немедленно освободили всех заложников…

Посол не договорил, увидев, как черный «мерседес» подъехал к парадному входу во дворец. Из него вышел О’Рейли, одетый в синий, сверкающий в электрическом свете золотом аксельбантов и медалей френч. А за ним показались Али Максуд и полковник Молгру, так же роскошно одетые по случаю торжества.

Президент Бендер тоже обернулся, глядя в ту сторону, куда смотрел посол Америки. При виде появившихся гостей Рой Фокстер с трудом справился с возмущением, клокотавшим в груди, и произнес:

— Извините, мистер президент, — в его голосе появились нотки брезгливости, — неужели вы пригласили на прием эту мразь? — он поморщился.

Видя, что только что прибывшие неприятные ему люди направляются к мистеру Бендеру, посол демонстративно отвернулся к накрытому поблизости столику и взял оттуда высокий бокал.

Молгру подошел к Бендеру и, слегка кивнув ему, пристально посмотрел на стоящего спиной посла.

— Интересно, что вы там говорили о нас, господин посол? — произнес он с презрительной и наглой улыбкой на лице.

Рой Фокстер резко повернулся и, внешне сохраняя полное спокойствие, проговорил:

— Я говорил с господином президентом о вас и ваших помощниках как о мрази.

Молгру молча воспринял эту пощечину и взглянул на президента, мявшегося на месте. Али Максуд, стоящий чуть позади, погладил рукой бороду и громко обратился к О’Рейли — так, чтобы его могли слышать все:

— Это просто такое популярное американское выражение, которое часто употребляется по отношению к представителям других национальностей.

Посол сделал шаг в сторону, намереваясь покинуть несимпатичное ему общество, но Молгру быстро преградил путь и, продолжая омерзительно улыбаться, сказал:

— Прошу вас секундочку подождать, господин посол. Нам нужно сказать вам что-то очень важное.

— Да? — Рой Фокстер недоумевая смотрел на полковника, не понимая, о чем он может разговаривать с таким субъектом, как Молгру. — Что вам нужно?

Полковник покосился в сторону эстрады и проговорил, поморщившись:

— Может, мы с вами найдем более тихое местечко для нашей беседы? В конце концов, это касается только нас.

Он жестом предложил послу отойти и поискать место для разговора.

— После вас, — деланно улыбаясь, посол отошел на шаг и пропустил полковника вперед, словно опасаясь, что тот нанесет ему удар в спину припрятанным кинжалом. Шейх направился за ними следом.

— О’Рейли, — попросил Молгру через плечо, — присмотрите тут за всем.

— Да, и подержите вот это, — посол вложил ему в руки свой недопитый бокал.

О’Рейли проводил их долгим удивленным взглядом, будто вдруг заметил в своей руке полный бокал и залпом осушил его.

… К парадному крыльцу тем временем подъехала очередная машина — темно-синяя, с открытым верхом, в которой прибыли четыре очень странных гостя.

Шофер — крепкий детина в строгой черной форме, рядом с ним мальчишка лет пятнадцати в просторной хламиде национального одеяния — в таких сегодня, в честь дня независимости, щеголяло полстраны. А на заднем сиденье расположились чернокожий квадратный парень, одетый в арабский головной убор и халат (такой же косили люди из личной охраны шейха), и католический священник.

Неизвестно почему, но эти люди показались О’Рейли подозрительными. Ведь не каждый день можно встретить так запросто священника, да еще здесь, на президентском приеме. Поэтому полицейский вернул на поднос бутерброд, которым уже собирался было закусить, и стал пристально рассматривать вновь прибывших.

Панго вскочил со своего места и, путаясь в складках хламиды, открыл дверцу, выпуская из автомобиля пастора, роль которого исполнял Джо. Армстронг вышел из машины и, осмотрев собравшихся, кивнул Игорю, сидевшему за рулем.

Высадив своего пассажира, машина поехала к стоянке, освобождая подъезд к дому, куда все еще прибывали гости. Джо сложил руки перед собой, как это всегда делают католические священнослужители, и направился ко входу во дворец, спокойно пройдя мимо охраняющих подъезд солдат, принявших его за приглашенного на личную встречу с президентом. Но О’Рейли, почувствовав неладное, направился следом. Он никогда прежде не видел этого пастора, а ведь католических церквей в стране было всего две: одна находилась в Салтонспринксе, другая — в Эстейгери. Но своих-то священников начальник полиции отлично знал в лицо, да и эстейгерийсхих он тоже видел несколько раз. Но этого молодого человека О’Рейли не помнил.