Эмиссар чёрной Армады - Илья Стальнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы бежали по намеченному маршруту, но наткнулись на отряд из нескольких десятков боевиков и вынуждены были снова скрываться в переулках. Положение было аховое.
- Все, нас отрезали от центра, - сказал я, снова глядя на экран. - Не прорваться. Надо искать, где затаиться.
- Они сейчас добьют легкую добычу, а потом двинут проверять дома, возразил Шестернев. - Надо прорываться.
- Идея, - я кивнул на две черные тени - одетые в паранджу женщины, пытавшиеся пробраться куда-то подальше от ада, а может, наоборот, принимавшие самое активное участие в дьявольской оргии.
- За ними, - крикнул я.
В несколько прыжков я настиг одну из них. Она было истошно завизжала, но я надолго выключил ее ударом в точку чуть ниже шеи. Шестернев справился со своей.
- Одевай, - приказал я.
Вскоре мы оба были одеты в черные одеяния. Чем хороши восточные женские одежды - мужчину в них распознать гораздо труднее, чем если бы он, положим, облачился в западную, кончающуюся где-то под грудью.
- Тебе идет, - хмыкнул Шестернев.
- А тебе-то. Все мужики твои будут... Вперед!
Некоторое время новая одежонка нас выручала. Толпа во время криза четко ориентирована на сигнал "свой-чужой". Фигуры женщин, одетых согласно исламским строгим нормам, не вызывали вопросов. Тем более на улицах женщин было немало, они действовали наравне с мужчинами.
Шайтанский пир был в самом разгаре. В одном месте толпа, как дикое урчащее животное, колыхалась над распростертыми телами. В другом месте с криками и улюлюканьем по всем правилам загоняли двоих перепуганных насмерть и окровавленных мужчин и одну женщину. Слышался свист ЭМ-очередей. Витрины магазинов, банковские аппараты, столбики стоянок такси были расколоты, раскрошены, выгнуты и закручены нечеловеческой силой. По городу будто прошелся ураган. Пылали дома. Чернея изуродованным обожженным боком, пробитым в трех местах, врос в землю полицейский бронетранспортер. Горела полицейская турбоплатформа, а рядом с ней валялись обугленные трупы служителей уже несуществующего правопорядка. На площади перед мечетью святого Исмаила шла ожесточенная перестрелка между гвардейцами и смертниками.
Символ сегодняшнего дня - обугленные трупы. Огонь подбирался к неверным, врывался в их легкие, жег кожу и обугливал тела. Огонь нес очищение, по словам тех, кто раздувал его. Огонь владел городом.
Полиция и армия не могли сделать ничего. Да и хотела ли? Безумие не обходило и представителей государства. В рядах погромщиков видели и полицейских, и военных.
- Уже близко, - сказал я.
Мы приближались к центральной части города. Здания становились выше, приобретали более современные формы. Начинался деловой и административный район. Он мало отличался от таких же районов в большинстве крупных городов мира. Здесь разрушения были еще больше. В стенах зданий зияли черные дыры и разбитые окна. Похоже, по ним лупили из плазменных гранатометов. Силы правопорядка пытались закрепиться здесь и сдержать натиск, но им это не удалось, и они отдали и эту часть города правоверным повстанцам.
- "Регистан" солдаты пока держат, - сказал я. - Закрепились прочно.
- Добраться еще туда надо, - отозвался Шестернев.
Правоверные растеклись по домам, ища там скрывающихся от праведного гнева. Судя по истошным крикам радости и воплям боли, им это иногда удавалось. Из все новых окон вырывался очистительный огонь. Мы трижды попадали в человеческий водоворот рвущихся к новым рубежам людей. У департамента народонаселения мы угодили в человеческую массу из нескольких тысяч человек. Волна исламского гнева обрушилась на нас упругим водопадом. Ярость ощущалась физически, казалось, ее можно пощупать. У меня сперло дыхание. От всего этого веяло такой жутью, что захотелось завыть во весь голос. Мы выбрались из толпы.
- Скоты, - процедил Шестернев.
По мере приближения к цели народ чуть поредел. Похоже, у "абубакровцев" была масса иных интересных задумок и помимо того, чтобы с кровью выбивать служителей правопорядка из контролируемых территорий.
Мы зашли в подъезд жилого дома. Там все было раскурочено, опалено, сверху свисали провода, а домовой компьютер, чем-то не угодивший правоверным, был раздроблен до последнего винтика.
Я развернул вновь СТ-развертку коммуникато ра и посмотрел с высоты на город глазом видеокамеры.
- Мы здесь. Последний бросок остался, - сказал я. - Пройдем так и, да поможет Аллах, пробьемся.
- Иншалла, - усмехнулся Шестернев. Кинулись вперед. Один квартал позади. Теперь направо. Остался еще один бросок.
- Э-э! - завопил погромщик, перепоясанный зелеными лентами смертника, указывая на нас.
Тут же из здания посыпалась толпа. И устремилась за нами.
- Расколол, гад, - прошептал я.
Мы ринулись вперед так, что пятки сверкали. Знакомое давление. "Клинки Тюхэ"! Сдать чуть влево - очередь прошла мимо. Теперь пригнуться - опять мимо. Перемахнуть через обугленные останки полицейского робота с изогнутым раструбом инфразвукового генератора. Криз второй степени. Газы, инфразаграждения и прочие полицейские штучки не могли сдержать Гнев.
Теперь не переломать ноги на сооруженной наспех баррикаде измятых каров, мебели, резинобетонных плит. Кто ее оборонял - беспомощная полиция или правоверные погромщики? Это не так и важно. Я нырнул вниз, и рядом вскипел разрыв плазменного гранатомета. Опять промазали. Вам, подонкам, с женщинами и детьми воевать, а не с суперами.
- Шестернев, живой?
- Вроде.
- Вперед!
От преследователей оторвались. Еще один квартал. Я содрал опостылевшую женскую одежду.
- Кажется, выбрались.
Мы нырнули за угол. Порядок. Вот она, цепочка одетых в боевые тяжелые комбинезоны с эластоусилителями полицейские и гвардейцы. Цепь. Три танка на воздушной подушке. Бронемашина "Краб" и тяжелая платформа "Голиаф". Тут закреплялись со знанием дела. Неудивительно, что повстанцы оставили эту часть города в покое. Одна из линий обороны, прикрывающих подходы к президентскому дворцу и зданию меджлиса.
Мы ринулись вперед.
- Не стреляйте! - закричал я, зная, что нервы у бойцов могут не выдержать и чей-то палец дрожит на спусковом крючке. - Помогите нам!
"Клинок Тюхэ". Вильнуть в сторону, пригнуться... Резинобетон вспучился от града разрывных пуль.
Палили не полицейские. По нам бил снайпер, пробравшийся на крышу департамента транспорта. По нему врезало орудие из "Краба", и угол здания разлетелся в пыль.
Еще несколько метров... Все. Я прижался спиной и затылком к холодной броне "Краба". Теперь не достанет шальная пуля. Где Шестернев? Жив, вот он, рядом.
Выбрались...
***
- Вы откуда? - по-русски спросил офицер с нашивками капитана гвардии, положив мне на плечо широченную руку в перчатке. В усилительном комбинезоне он походил на космонавта, впервые ступившего на Луну. За прозрачным забралом можно было разглядеть явно европейское лицо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});