Нойоны. Черный дождь - Александр Бауров

– Я никому не служу, в отличие от тебя, – гордо заткнула за пояс только что подобранную саблю Шива, – у меня нет хозяина. Хотя Краг Хак мог и узнать, что я хочу сдать вам Гирда. Мои люди ждут меня там, за хребтом в Лордароне, – воительница указала на север, – я возвращаюсь к ним, а ты?

– Я… – Лазарен встал. Боль прошла, он был без доспеха, без оружия, без артефактов, с одним только мечом. – Я хочу разобраться.… Понять, что здесь произошло? И надеюсь, ты мне поможешь!

– Чем я могу тебе помочь? – Шива проследовала за ним, разведчик снова шел к ямам от огня драконов-духов, внутрь аванпоста.

– Тут везде руины, мои и твои люди мертвы, что нам тут делать?!

– Хотя бы похоронить их, тебе все равно, что твои люди станут пищей падальщиков? – злобно бросил Лазарен, тут сердце его вновь защемило. Он остановился у откоса черной ямы, обернулся к Шиве и, резко схватив руками, притянул воительницу к себе, впился в губы.

– Прости, я не хотел, не знаю, что на меня нашло. Там, до их налета, я не сказал тебе главного, как сильно люблю тебя!

Шива не знала, что сказать, эти сильные руки на её спине давили, было даже тяжело дышать.

– Ты красивый, – ответила она, и когда хватка чуть спала, провела пальцем по его губам, – мне жаль твоих воинов.

Они прошли несколько шагов, и разведчик запнулся о какой-то ствол. Это оказалась не ветка, а обугленная до костей человеческая нога, торчащая из-под груды камней.

– Тут некого хоронить, – Лазарен весь сжался, затрясся изнутри, но устоял, не проронил и слезинки. Его лицо даже не покраснело.

– Можно зарыть их! – указала на лежащие неподалеку тела орков Шива.

Они обошли руины аванпоста, нашли десяток тел и несколько лошадиных туш. Собрали оружие и золото, где-то две сотни золотых циллингов да тот слиток из многих монет, весом в добрых три фунта. Все остальное было безвозвратно потеряно.

Наконец, они сложили все тела в неглубокую яму и закидали её камнями. Лазарен встал на колени, прочел над неровным холмиком молитвы Велесу. Шива не возражала, но уже на лесной тропе бросила, что оркам было плевать на молитвы. Они язычники и верят только в духов земли и огня, да ещё в души предков.

– Зря ты для них читал, не упокоил их души, – сокрушалась воительница, – бедняга Гирд. Когда ты меня первый раз потащил к лесу, он в башню забежал. Ты сам видел, какая на её месте воронка, невозможно было уцелеть. От него и следа не осталось.

– Да, жалко, он так был нам нужен, если бы Оллин расспросил его…

– Ты постоянно говоришь о тех, о ком я ни разу не слышала!

– А ты ведешь меня куда-то, так и не сказав, куда. Это тебя устраивает?

– Если бы ты не хотел – ты бы не шел!

– Я иду по долгу рыцаря. Если бы я бросил беззащитную женщину одну, после нападения темных сил в лесу на границе четырех воюющих между собой государств, я бы поступил неблагородно.

– Значит, я должник твоего благородства? – усмехнулась воительница.

– Да, моего воспитания, моих умных и порядочных родителей, тех, с кем я вырос рыцарем! – острил Лазарен.

Они брели по густому хвойному лесу, кругом было много елей, светило яркое солнце. Только поблекшая зелень травы да желтая хвоя выдавали начало осени.

– Лучше бы ты придумал, что мы будем есть, если не встретим моих людей.

– Святая вода придаст нам сил на пару дней бессонного перехода.

– Но потом есть всё равно захочется!

– У тебя есть бич и эта сабля, у меня меч и метательные ножи, а кроме того, несколько фунтов золота. Кажется, с таким раскладом мы не должны пропасть! Вроде не дети!

– Скажи, ты ведь колдун?

– Да, я имею кое-какие посредственные навыки, но я не колдун, так, подмастерье…

– Да ещё и в этих штуках, – указала Шива на руки разведчика, – ты хорошая добыча для охотников за артефактами.

– А ты – для охотников за золотом! – стукнул рыцарь по звенящему мешку за плечами воительницы. Они рассмеялись.

Так прошел целый день, но они никого не встретили.

– Ну что, колдун? Не дождаться нам костра, пока ты в своих оковах? Я всегда мечтала о таком колдовстве, зажигать огонь по желанию.

– А всегда мечтал о том, чтобы магия обрела смысл…

– О чем ты?

Они сидели на берегу узкого лесного ручья, в котором кроме раков и крупных жуков ничего не водилось.

– Я о том, что мы делаем! Знаешь, я сегодня впервые подумал, что такая жизнь, как у тебя, может быть приятнее и полезнее моей службы.

Лазарен отвязал с пояса связку камушков, с дырками посредине, они напоминали большие, некрасивые четки. Потом отошел в лес и стал подтаскивать хворост, отвечая по пути на новые вопросы воительницы.

– Так ты разочаровался в короле, в его деньгах?

– Нет, не в деньгах дело, а в службе. Пока по ней поднимаешься, до определенного ранга, всегда исполняешь решения других, всегда подчиняешься, и как ни пытайся сделать по-своему – не выходит! Понимаешь, в чем штука, власти все больше, а свободы все меньше. Все великие короли, прославленные генералы, могущественные торговцы – все они немощные, дряхлые, несвободные старики. Трясутся над содеянным, не понимают, что миг – каждый миг жизни, каждое утро, когда ещё можно открыть глаза, неимоверно ценнее их власти и богатства.

– Ты говоришь, как крамольный бунтарь! А на вид потомственный рыцарь.

– Так и есть, хотя мой род никогда не раболепствовал перед Грифонхатами. Я читал «Книгу миров» в десятилетнем возрасте.

– Я слышала о ней, но сама не сильна в чтении и письме! И что? – Она указала на собранный сухой хворост и хвою. – Что ты теперь будешь со всем этим делать?

Рыцарь несколько раз ударил камнями на огромных четках около самой сухой горки хвои. Высеклось несколько искр. Раз, другой пытался он выбить искры, и вот сначала занялись несколько хвоинок, потом вся кучка и хворостинки, через пару минут горел весь костер.

– Теперь вон те сучья поломаем и сложим такой костер, чтобы не погас до утра.

– Волшебные камни, – с восхищением смотрела Шива.

– Самые обыкновенные, ты и сама можешь, смотри! – он ещё некоторое время обучал её, как высекать огонь.

– Теперь видишь эти браслеты – настоящие. Я не вижу астрал, не колдую, – объяснял он, но Шива ещё долго не могла понять, как огонь прячется в камнях, и почему они сами при этом остаются холодными.

– Есть много вещей, которые необычны, но это не магия!

– Нет, все это колдовство! – отрешенно говорила Шива, глядя на отблески огня. Они долго спорили по поводу чудес, о том, что же такое волшебство, пока, наконец, совсем не стемнело.

Лес вокруг был сырой и холодный, враждебный. Слышался волчий вой.

– Там, за холмом, почти в Лордароне воют, и мои люди там, – указала Шива.

Сон наконец одолел её, а потом и разведчик прилег на слой свежего лапника и тесно прижался к ней. Усталость победила, засыпая, Лазарен был так рад, что все же взял с собой эту связку камней.

Стояла ранняя осень, ночи были уже много холоднее дней, если бы не костер, им бы пришлось худо. Он ещё раз посмотрел на лицо Шивы. Прямой нос, резкие губы и скулы, пышные волосы и крупная грудь. Она была очень красива сейчас, когда отблески пламени играли на её волосах, придавая им легкость и мистическую подвижность. Её правильное, будто из мрамора выточенное лицо контрастировало с этими волосами, она себя подкрашивает, может, какое-то азахарейское средство, думая так, рыцарь уснул.

Сон рвал его назад, в Энроф, в прошлое. Говорят, что люди в браслетах молчания не видят снов, теперь Лазарен четко знал, что это не так. Правда, ему не снилось что-то удивительное, неожиданное, чего не бывало в реальности. Казалось, он осязал во сне, как его астральное тело, его душа попались в эту жуткую ловушку коварных браслетов. Смех некроманта из Тамил-Азота, их дерзкий побег, штурм Карстольда, возвращение в Энроф, интриги и новое задание. Постоянно лез в голову последний разговор с Оллином Эй-Тоем, его слова: «Рууд сделает всё, чтобы сорвать твою миссию», «Вернешься, и все будет по-настоящему!»

Эта ночь не была спокойной для Лазарена. Утром он очнулся на земле, скатившись с лежанки.

В предрассветной мгле над поляной скользнула крупная серая тень, движущаяся с юго-запада, затем ещё и ещё одна, тени возвращалась. Лишь с первыми лучами солнца все стихло.

Они проснулись рано, и голод погнал их вперед. Лазарен предлагал сойти с дороги, пойти вдоль течения ручья, который наверняка впадал в более крупную реку, где могла быть рыба. Шива предложила вместо этого сварить грибы. Лазарен плохо разбирался в грибах, но доверился Шиве, не то от влечения, не то от нахлынувшей поутру безысходности. Было около полудня. Они съели суп из каких-то неизвестных эрафийцу грибов с большими красными и оранжевыми шляпками, черными толстыми, синеющими при срезе ножками, что росли вдоль тропы. Вместо котелка Лазарен предложил свой шлем.

Шива, немного более разговорчивая и вообще повеселевшая после еды, перебирала золотые монеты в мешочке.