Нойоны. Черный дождь - Александр Бауров

– Повелитель, нойон Пти взял нашу капсулу. Все прошло, как вы хотели! – Вампир протянул информ-кристалл. – Вот код. Осталось расшифровать его, и вы сможете подорвать её в любой момент.

– Ты отлично поработал, Саллек!

– Как и вы, мастер!

Нагаш хотел улыбнуться, но только закашлялся. Последнее столкновение в Карне серьезно подорвало его силы, а на лице до сих пор оставались следы амальганового расплава, руки и ноги то и дело сводило странными судорогами.

Оказавшись в седле Сатая, нойон отправился на север. Туда, куда с мерным рокотом утекали тысячи и тысячи его воинов. Черная летучая мышь крошечным комочком скрылась в складках его плаща.

Граница Эрафии и Таталии, заброшенный аванпост Серая Башня. 9-й путь Лун, 989 год н. э.

Лазарен открыл глаза, перед ним громоздился какой-то холм, коричневый и волосатый. Потом вернулся слух. Астрала не ощущалось. Браслеты на руках, вспомнил разведчик, попробовал пошевелить пальцами. Встать пока не удавалось. Тут же его окутал запах горящего леса и вонь. Холм перед ним оказался крупом лошади. Сорванное седло лежало рядом в куче камней, расщепленных сосновых стволов и веток. Опираясь на тушу, Лазарен все же смог подняться и, перевалившись через неё, сесть. В теле животного мягко и упруго двигались ребра. Слышалось жужжание. Осмотревшись, он увидел, что голову и шею лошади оторвало – там было сплошное кровавое месиво, покрытое слоем пыли. Над тушей вился рой крупных зеленых мух.

Мысли путались, переговоры с Шивой, нападение… С трудом к нему возвращалась память. Разведчик пощупал ногу-протез, тот держался крепко. Эльфы молодцы, вот это вещь, не то что наши деревяшки.

Шива, где она? Усталый расплывчатый взгляд. Стена аванпоста была единственной более-менее целой постройкой. На месте старой башни дымилась груда камней и щебня. Торчали уродливые куски деревянных перекрытий. Лазарен заметил несколько тел. Они были неподвижны. Когда же разведчик смог встать и, ковыляя, подобраться к стене, он увидел огромные ямы – места попадания огня драконов-духов. Даже земля, почва под слоем брусчатки запеклась тут в какую-то застывшую расплавленную массу. От тех, кто попал под такой удар, не осталось и следа, понял Лазарен.

В то же время он помнил, что возвращался за Шивой. Вот здесь где-то они пробегали. Он нес её. Память возвращалась рваными кусками. Все тело жутко болело и ныло, глаза заливал едкий пот. Разведчик утерся, вся рука была в коричневых корках. Видно, из ушей и носа прежде сильно шла кровь. Он увидел слипшийся комок золотых монет. Маленький, заметный по блеску, и тут только разведчик понял, что над лесом стоит раннее утреннее солнце.

Значит, он был без сознания всю ночь. Драконы налетели, когда солнце садилось, где-то там, у эрафийской границы. Он перешагнул через желтоватый комок ценой в небольшой дом и возвращался обратно к лесу.

– Шива, Шива, где ты?! – звал он несколько раз, даже не думая, что крики могут привлечь кого-то чужого.

Лазарен вновь выбрался за стену, и тут неподъемным грузом на него навалилась усталость. Это было хуже и страшнее, чем удар некроманта Кип-де-Зула или ранение отравленным стилетом вампира. У него защемило в груди. О, если бы я мог творить лечащие заклятия! Лазарен присел на груду кирпичей, осыпавшихся с внешней стены. Наверняка повреждены ребра, слава Велесу, что ноги ходят.

Лазарен устало сидел и вдыхал легкий осенний воздух со сладковатым привкусом прошедшего пожара, как вдруг увидел её. Шива вышла из леса, её курчавые рыжие волосы были скомканы, перепачканы землей и хвоей. Лицо было в копоти, на лбу запекся коричневый шрам. Она шла без сабли, которую где-то обронила, с одним бичом, намотанным вокруг пояса. Сейчас, как побитая кошка, чудом сбежавшая от дворового пса, она показалась Лазарену ещё прекраснее, чем прежде. Не говоря ни слова, Шива подошла к нему, склонилась, потом встала на колени, обняла за плечи, крепко прижала к себе. Он не мог говорить. Эти уходящие вверх серо-зеленые стволы и уже обгоревшие упавшие гиганты, весь лес для него растворился, остался только этот запах, запах её волос.

– У меня такой долг, какой сложно отдать… – прошептала она и поцеловала его в ухо.

Сильнейшее желание любить эту женщину, любить здесь и сейчас сумбурно овладело им. Сердце забилось, руки напряглись. Но боль вернула его к реальности.

– У меня… сильный ожог на спине… прости, что за чушь я несу! Как ты сама, не сильно пострадала? Как твоя рука?!

Лазарен провел по оголенному плечу.

– Ничего, это пустяковая царапина, нос разбила и вот, – она провела рукой по лбу, – шишка большая. А ты такой грязный! – девушка проводила ладонями по его лицу, в руках оставались корки грязи и крови.

– Это ничего, а вот спина! – Шива встала и, сев рядом на ворох битого кирпича, чуть не вскрикнула. Вся задняя часть кирасы доспеха была оплавлена и иссечена, изрублена в мелкое крошево. На шее краснел сильный ожог, волосы у затылка выгорели.

– У тебя там…

– Я догадываюсь, – тихо ответил рыцарь, – ты даже не знаешь, у меня ещё и ноги… нет.

– Как так нет? – Он улыбнулся, и Шива, хотя ей хотелось плакать, вдруг рассмеялась, глядя ему в лицо.

– Зря я так быстро вскочил, надо было сначала бросить этот разбитый котелок, – рыцарь постучал по кирасе. – Ты мне поможешь?

Воительница посмотрела на его ноги – да нет же, обе целы! Она не понимала, о чём говорит этот загадочный, смешной и в то же время безумно красивый в своей беспомощности эрафиец. Раньше Шива относилась к мужчинам, как охотник к добыче. Она была пятнадцатым ребенком в семье, где все были настоящими охотниками. Потом стала акробатом и хотела уехать из Кревланда. Затем убивала за деньги, зная, что это такая же охота, как на Кадоя или на Гросса. В свои двадцать семь лет она убила больше двухсот человек, из которых с полсотни были славными воинами. Она имела какой-то прообраз собственного клана и обладала, наверное, сотней мужчин, никто из которых, как правило, не интересовал её после первой же ночи. И вот сейчас она видела перед собой изувеченного, обессиленного человека, почти что калеку, который не мог даже снять с себя доспех, и впервые испытала что-то большее, чем просто жалость.

Шива бережно расстегнула зацепки кирасы и сняла её, потом кольчугу, внутреннюю – легкую броню и рубаху. Его спина была обожжена, в ней застряли куски внутреннего доспеха и кольчуги. Как при таком ударе не сломался хребет, оставалось загадкой.

– А-а-а! – иногда все же вскрикивал Лазарен, когда она вынимала из спины оборванные сдавленные колечки. – Больно-то как! – Он не мог сдержать ругани. Воительница подала ему кожаную пряжку и попросила закусить зубами.

– У тебя много ран, которые загниют, если их не промыть, а до реки час ходу, если верхом. Правда, лошади разбежались или пали… – варварка не могла понять, что на неё нашло. Она почти отчитывалась этому человеку, который никем ей не приходился, хуже того, мог оказаться врагом. И все же она чувствовала, этот рыцарь столь слабый физически, так силен духом, как никто из её знакомых. Ей были знакомы все хозяева Кревланда, она держала в плену их бывшего короля… Гирд, вдруг всколыхнулась память, что с ним?

– Помоги мне открыть этот протез! – Лазарен постучал по ноге. Шива все ещё не могла поверить, но когда разведчик сам стянул кожаную повязку и отбросил в сторону стальные поножи, она увидела зеленоватую массу, обхватывавшую ногу чуть ниже колена.

– Это эльфы сделали.

– Что-то вроде живого древа, липкое, – заметила она, схватившись двумя руками.

– Надо тянуть сильнее, лишь тогда отойдет, у меня не получается! – Лазарен застонал от боли, и протез отошел.

Когда они открыли тайник, то святая вода и заживляющие раны, целебные листы особой авлийской травы сохо смогли как-то вернуть его к жизни. Разведчик не допил два глотка, но все раны его уже рубцевались, ребра сами собой занимали нормальное положение, кровотечение повсюду остановилось.

– Выпей, это придаст сил, – протянул он надломленный хрустальный шар Шиве.

– Я не могу, тебе нужнее!

– Давай пей уже! – Воительница уступила и почувствовала такой прилив жизненной силы, какого с ней никогда не случалось. Она вскочила и несколько раз подпрыгнула на месте.

– Ну, шикарная это штука. Слушай, а ведь это безумно дорогие артефакты, как ты их достал? Этот протез, эти склянки?

– Я, между прочим, привез тебе целое состояние, а ты рассыпала его по всему двору, теперь мы и десятой части там не найдем.

– Надо поискать Гирда, вдруг он уцелел?

– Все, на кого действовала аура ужаса, остались там и погибли, – сухо ответил Лазарен, повязывая кожаными ремнями к спине широкие целебные листья сохо, – мои лучшие люди, бывалые воины, я с ними в таких переделках бывал, а тут не смог спасти, не смог! Кто-то нас предал. Или твои, или мои…

– Я никому не служу, в отличие от тебя, – гордо заткнула за пояс только что подобранную саблю Шива, – у меня нет хозяина. Хотя Краг Хак мог и узнать, что я хочу сдать вам Гирда. Мои люди ждут меня там, за хребтом в Лордароне, – воительница указала на север, – я возвращаюсь к ним, а ты?