По велению сердца - Киран Крамер

— Да, может, и выпьет, — согласилась Марша. — Вероятно, стоит приготовить хороший завтрак. Плохо, что он отпустил слуг. Интересно, а Джо ел что-нибудь?

— Я все еще здесь, — ворчливо сообщил граф. — Нет, мы с Джо не съели ни крошки. Поедим потом, когда вернется прислуга. Видите ли, я отослал всех прочь, потому что хотел хоть немного побыть без свидетелей.

Марша предпочла не заметить его уничижительного взгляда и взяла Кэрри за руку.

— Вам лучше уйти. Возвращайтесь в одиннадцать.

— Но, миледи…

— За ним нужно присмотреть.

— Кого вы имеете в виду? Меня или Джо? — спросил граф. — За мной присматривать не надо, и, конечно же, я сам могу присмотреть за Джо.

Марша пропустила его слова мимо ушей. Зато открыла сумочку и дала горничной несколько монет.

— Придумайте сами, чем вам заняться. Мама думает, что мы пошли гулять в парк, а потом пройдемся по магазинам. Погуляйте без меня да купите себе что-нибудь. Увидимся позже, у дверей кухни. — Она распахнула парадную дверь и вошла в дом. — Кэрри?

— Да, миледи. — Горничная смотрела с тревогой.

— Нисколько за меня не беспокойтесь. Я сама могу о себе позаботиться. Я начальница школы, помните? — Улыбнувшись немного грустно, Марша закрыла дверь.

— Разве об этом забудешь? — Лорд Чедвик хмурился, когда она взглянула ему в лицо. Руки его были сложены на широкой груди.

— Я пришла познакомиться с Джо, — сказала Марша. — Знаю, что он не спит. Дети просыпаются рано, не так ли?

— Да. Он встал в шесть и отчаянно плакал, прощаясь с Эйслин. Так плакал, что выбился из сил и заснул снова.

— Хорошо, — прошептала она. — Как вы?

Его лицо было непроницаемым.

— Отлично.

Марша подошла на шаг ближе, разняла его сложенные на груди руки. Потом взяла его ладонь и держала в своей, не выпуская.

— Мне жаль, — сказала она просто. — Должно быть, это страшно — видеть горе ребенка. — Она невесело улыбнулась. — Даже смотреть, как они плачут из-за пустяков, и то тяжело. Раньше это разбивало мне сердце — все время, когда я была в школе.

Граф молча слушал. Марша продолжала:

— Со мной было так, два раза, когда ученица оплакивала смерть кого-то из своих любимых. Один раз отца. Второй — сестру. И это было… ужасно.

Его лицо, казалось, было высечено из гранита.

— Должно быть, — заметила она осторожно, — вам теперь очень тяжело.

— Легче, чем Джо.

Повисло молчание.

— Не знаю. Иногда я думаю, что наблюдать еще тяжелее. Возникает ощущение беспомощности. По крайней мере, когда знаешь, что это твоя собственная боль, ты можешь решать, что делать и как жить дальше. Но когда страдает кто-то другой… — Марша замолчала. Да слушает ли он ее вообще?

Вздохнув, он пошел в глубь дома.

— Почему бы нам не пойти на кухню? — бросил он ей.

Марша бросилась ему вслед.

— И я смогу приготовить вам чай?

— Если хотите, — сказал он. — Мне нечем заняться, пока не проснется Джо.

В этот момент наверху что-то упало с глухим стуком. Лорд Чедвик поднял голову, прислушиваясь.

— Мне нужно проверить, как он там.

— Можно мне с вами?

Он пристально взглянул на нее.

— Зачем вы снова явились сюда?

— Познакомиться с Джо, — сказала она. — Оставьте абсурдную мысль, что он только ваш. Я намерена с ним подружиться.

— Вы?

— Я. — Марша пошла за ним вверх по лестнице, стараясь не думать, как приятно ей смотреть на графа — на его широкие плечи, длинную поджарую спину, сильные ноги под полами сюртука.

Он оглянулся, и Марша смущенно покраснела.

Его взгляд сделался пристальным и невольно повеселел. На верхней площадке ему пришлось ее дожидаться.

— Вторая дверь направо, — прошептал он.

Они молча пошли по коридору. Дошли до нужной двери, и он встревоженно заглянул в комнату первым.

По его знаку она подошла ближе, прильнула к приоткрытой двери, чтобы тоже заглянуть внутрь, чувствуя, как дыхание графа щекочет ее волосы.

На сердце у нее тут же потеплело. Джо, с торчащими во все стороны белокурыми локонами, лежал, разметавшись на кровати, уткнувшись носом в подушку. Очевидно, он спал очень беспокойно. Ворочаясь, умудрился рукой или ногой сбросить на пол книгу.

Она смотрела, как он дышит в своем мирном сне. Потом молча взглянула на лорда Чедвика. Их взгляды встретились.

«Прелестный малыш», — сказал взгляд Марши.

«Я знаю», — был его ответный взгляд.

Отойдя от двери, граф взял ее за локоть и повел дальше по коридору туда, где обнаружилась комната — незанятая спальня.

— Джо скоро проснется, я уверен. Он ведь проспал всю ночь.

— И вы думаете, что вам делать?

— Да, но у меня нет ни малейшего представления. — Он заговорил грубо и отрывисто: — И утром не было. Я просто прижимал его к себе, а он кричал и плакал. Я не мог его отпустить.

— У вас безошибочный инстинкт, — сказала Марша. — Мальчику нужно знать, что вы никогда его не покинете.

Они опять помолчали.

— Может быть, он проспит дольше, чем вы думаете, — сказала она. — Когда у ребенка душевная травма…

«О небо! Когда у девушки душевная травма…» — подумала она против собственной воли. Когда уехал Финн, она спала неделю напролет. Родители не знали, что такое с ней творится.

Сглотнув ком в горле, она начала снова:

— Когда у детей случается неожиданное горе, они, как правило, много спят, чтобы легче перенести беду и прийти в себя.

Лицо лорда Чедвика исказил гнев.

— В чем дело? — спросила она.

— Я ни за что не хотел для него никаких душевных травм! — воскликнул он. — Я должен был этому помешать.

— Вы не можете защитить его от всего на свете, — возразила она.

— Вот это я мог бы предотвратить, — сказал он, провел рукой по волосам и сел на край кровати.

— Перестаньте. — Ей казалось, что самое естественное сейчас — это подойти к нему, протянуть руку и откинуть назад прядь волос, упавшую ему на лицо. — Перестаньте себя винить.

Он притянул ее к себе. Она оказалась зажата между его коленями. Положила руки ему на плечи и почувствовала, как между ними растет неловкое напряжение, неумолимое влечение друг к другу. А то, где она стояла, ее не смущало. Напротив, она была именно там, где нужно.

«Но у тебя есть призвание», — напомнил ей внутренний голос. Звучный, уверенный и спокойный голос, который вел ее эти четыре долгих года.

— Спасибо, что вы здесь, — сказал он.

— Я… я рада. — Несмотря на уверения здравого смысла, близость их тел кружила ей голову. — В тяжелые времена нам всегда необходим друг.

Он привлек ее ближе.

— У вас всегда был друг… в тяжелые времена?