Замок на Воробьевых горах - Евгения Грановская

Глядя на огонь, Мария вдруг вспомнила, что обещала вернуть ноутбук Антипу сегодня до полудня.

Пришлось снова возвращаться в комнату. Запихивая ноутбук в пластиковый пакет, Мария стала припоминать кадры записи жертвоприношения. Мысль, внезапно пришедшая в голову, заставила ее на секунду замереть.

Боже! Все ведь так просто, почти очевидно! И как она не догадалась раньше?

Мария почувствовала волнение, и чтобы унять его, протянула руку к столу, взяла бутылку шато-руж, плеснула немного вина в пластиковый бокал и залпом выпила.

5

Антип отнял заспанное лицо от подушки. Завидев Марию, парень поспешно поднялся и быстро натянул джинсы. Затем принял у нее из рук лэптоп и бухнул его на стол.

– Не ожидал увидеть вас так рано, – пробормотал Антип.

– Я стучала, но никто не отзывался.

– Не думал, что это вы. Здрасте!

– Здравствуй!

Мария поискала взглядом, куда бы сесть. Антип сгреб со стула свитер и помог ей опуститься на стул.

– А ты что, гостям по утрам не открываешь? – осведомилась Мария.

– Сегодня воскресенье, – проговорил парень сиплым со сна голосом, – и в такую рань по общаге бродят только те, кому нечем опохмелиться.

– Ясно. – Мария наморщила нос и посмотрела по сторонам. – А чем здесь так воняет?

– Ночью какой-то идиот запихал мне в почтовый ящик сухую тарань.

– Тарань?

Антип кивнул:

– Угу. Это такая рыба. А изо рта у нее торчала записка.

– Что за записка?

Он взял с полки засаленный обрывок бумаги и швырнул на стол:

– Вот!

Мария брезгливо развернула листок и прочла:

УГОМОНИСЬ, ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ СТАТЬ ПОСЛЕДНЕЙ РЫБКОЙ В ВОДОЕМЕ.

– Ну, и что все это значит? – спросила Мария.

Антип сел на диван и усмехнулся.

– Все на факультете знают, что вы расспрашиваете про Сабурова. Думаю, тот, кто прислал мне дохлую рыбу, считает, что мы с вами заодно.

Мария закурила сигарету и задумчиво проговорила:

– Ситуация накаляется.

– Вы про дохлую рыбу? – Антип пожал худыми плечами. – Просто чья-то дерьмовая шутка.

– Может быть. А может быть, и нет. Слушай, я тут кое о чем подумала… По поводу жертвоприношения, которое снял Сабуров.

– Или Настя, – поправил Антип.

Мария нехотя кивнула и продолжила:

– Те ненормальные жгут лампады под «витрувианским человеком». Распинают бомжа и причащаются – ну, или принимают крещение – его кровью. Тебе не кажется, что действо похоже на вызов?

– Вызов?

Мария кивнула:

– Да. Вызов Богу. Предположим, они обожествили человека. Или – Идею Человека…

– А потом принесли в жертву этой идее самого человека? – с сомнением спросил Антип. И покачал головой: – Вряд ли. Тут же явное противоречие.

– Бомж не просто человек, – возразила Варламова. – Он – увечный человек. Человек, позорящий род людской и извративший саму идею человека.

Черная бровь Антипа слегка приподнялась.

– Значит, они убили его за то, что он такой мерзкий?

– Возможно. А заодно и принесли жертву своему новому богу – Совершенному Человеку. Ведь пропорции «витрувианского человека» считаются совершенными. «Безликие» отказались от Идеи Бога в пользу Идеи Человека. – Варламова выдохнула дым и посмотрела на кончик тлеющей сигареты. – Боже, в какие дебри меня завели мои рассуждения… – со вздохом сказала она. – Похоже, я слишком сильно увлеклась.

– Да нет, не увлеклись. – Антип подавил зевок. – Я тут попробовал навести кое-какие справки… Поспрашивал ребят, прислушался к тому, что болтают в баре и в тусе…

Мария прищурила серые глаза.

– Ты что-то узнал?

– В ГЗ ходят слухи о тайной организации. Я и раньше что-то такое слышал, но не вдавался в подробности.

Варламова насторожилась.

– Что за организация?

– Ну… не знаю даже как сказать… Что-то вроде общества молодых гениев. Идея там довольно банальная. Члены этой организации… – я не утверждаю, что она действительно существует, – считают себя лучшими образцами человеческой породы. Чем-то вроде последней надежды человечества. В общем, дарвинизм в действии.

Мария задумчиво нахмурилась.

– А что, звучит правдоподобно. Где еще основывать такую организацию, как не в лучшем университете страны? Все студенты МГУ прошли эволюционный отбор еще на стадии вступительных экзаменов. В интеллектуальном плане они действительно лучшие образчики «человеческой породы».

– Тут есть одно «но», – возразил Антип.

– Какое?

– Колю Сабурова, прикованного к инвалидному креслу, или Настю Горбунову, скрюченную артритом, вряд ли можно назвать «образчиком» или «совершенством».

При упоминании о Сабурове и Горбуновой брови Марии дрогнули, а по лицу ее пробежала тень.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь? – взволнованно спросила она.

– Вполне. – Антип усмехнулся. – Вы удивитесь, но иногда я бываю очень догадливым. Я ведь тоже студент МГУ, помните? И значит, в моей голове тоже есть шарики и ролики, отвечающие за мыслительные процессы.

Мария достала из сумочки мобильник и набрала номер Завадского, но мелодичный женский голос оповестил, что телефон абонента находится вне действия сети.

– Черт! – выругалась Варламова. Сложила телефон и задумчиво проговорила: – Интересно, будет сегодня кто-нибудь на кафедре или нет?

– Ковалев точно будет, у него по субботам факультатив. Читает антропологам лекции по методологии. – ответил Антип. Потом глянул на часы и уточнил: – Начнется через пятьдесят минут. Думаю, сейчас он сидит в столовке и лопает пирожные с кофе.

– А что, столовая сегодня работает?

– Да, но только до обеда. И не та, что большая, а которая напротив. С деревянными столами.

– Ясно.

– Хотите поговорить с ним об этом?

– Да.

Антип скептически нахмурился.

– Но ведь он хочет выжить вас из ГЗ.

– Хочет, – согласилась Мария. – Однако он действует в интересах кафедры, верно? В любом случае попытаюсь у него что-нибудь выведать.

6

Антип не ошибся. Игорь Иванович Ковалев действительно был в столовой. Он сидел за дальним столиком и, вперив взгляд в какую-то брошюрку, поедал эклеры.

Приход Марии застал его врасплох. Когда Варламова, не спрашивая разрешения, уселась на соседний стул, Ковалев поднял на нее взгляд и, удивленно сморгнув, спросил:

– Вы?

– Я, – кивнула Мария. – Салям алейкум.

– Алейкум асса… – Он осекся и нахмурился.

При виде его растерянной физиономии Варламова едва удержалась от улыбки. Затем заявила:

– Есть разговор.

Ковалев взглянул на нее небрежным взглядом.

– Вы хотите со мной поговорить?

– А вы нет? По-моему, нам есть что обсудить.

– Правда? – Он положил недоеденный эклер на блюдце, вынул из стаканчика салфетку и вытер пальцы. – Что ж, давайте обсудим. Но что именно вы хотите обсудить?