Девятый Замок - Хаген Альварсон

В конце концов ватага разделилась. Трое вернулись на корабль в сопровождении грустных осликов, остальные смело направились к милому домику с красноречивым названием "Цветник тётушки Розы".

— Ты с нами, коротышка? — спросил Улькан.

— А то как же! — Тидрек осклабился. — Я мастер во многих ремеслах.

Все дружно захохотали.

Впрочем, Тидрек не собирался срывать прелестные бутоны в весёлом доме. Не потому, что для них он, дверг, был уродцем — серебро творит чудеса — и не потому, что хранил верность возлюбленной. Просто появилась возможность улизнуть. Когда все выбрали подружек и разбрелись по комнатам, Тидрек отошёл в нужник, после чего спокойно вышел через чёрный ход. И зашагал, как ему казалось, к Южным воротам, где готовились к отходу сухопутные караваны.

И через два поворота понял, что заблудился.

Попробовал вернуться назад, к борделю. Ничего из этого не вышло. Тидрек просто забрёл в какой-то переулок, такой тесный, что края крыш смыкались над головой, скрывая солнце. Тидрек пожал плечами, перевесил сумку поудобней и зашагал вперед, посвистывая. Случалось ему заплутать в лесу или в горах, и всегда путь находился.

Разве в городе может быть хуже?

Выйдя из переулка, мастер хотел было спросить кого из прохожих, как найти Южные ворота, но… Спрашивать было не у кого. Прохожих не было. Улица пустовала. Молчали двухъярусные дома из темного камня. Хранили безмолвие задние дворы за косыми дощатыми заборами. Только куры возились в грязи, да копался в помойке хромой пёс.

Потом Тидрек услышал ветер.

Ветер пахнул не морем, он нёс запах пепла. Крылья мели древнюю, щербатую мостовую, выметая из трещин чёрный прах. Над головой по серому небу мчались тучи, точно стая волков, загоняющих добычу. Тревога родилась в сердце Тидрека. Верно, это был один из тех кварталов, в которые лучше не забредать…

Тидрек сжал клевец. Сердце стучало бешено. Стоять на месте было страшно, а идти… тоже было страшно, но всё лучше, чем стоять. "Надо найти дом побогаче, постучать да расспросить…" — мастер начертал руну Охраны и побрёл, куда глаза глядели.

Улица кончилась тупиком. Каменной стеной с дверью.

Дверь была приоткрыта.

Тидрек оглянулся. Затем тихонько прокрался внутрь.

Тесный дворик зарос плющом, шиповником и боярышником. Посреди двора виднелся колодец с гнилым журавлём. У колодца стояли двое. Ветер трепал полы их плащей. Ветра тут никак не могло быть, но когда один поднял руки, то задуло сильнее, чем на равнине. Тидрек видел, как с неба рухнули две серые тучи и у земли обратились в волков. Звери застыли, оскалившись на второго мужчину.

— Ну что, добегался? — спросил первый насмешливо. — Тебе говорили, что найдут хоть на краю земли, хоть за пределом миров? Пойдёшь по-хорошему, или как всегда?

С этими словами говоривший достал ручные кандалы.

— Кто тебя послал? — холодно, презрительно осведомился беглец. Голос у него был молодой, но с надломом, хриплый, властный… и обречённый.

— Кто послал? Хо, нетрудно сказать. Тот, кто судил тебя и вынес приговор. Медный Судья. Он очень хотел видеть тебя живым и в добром здравии.

— Мало ли чего хотел Лис. Слишком высоко сел Корд'аэн О'Флиннах. Не будет ему надо мною суда. Поди прочь. Да скажи своему хозяину, что ему ещё придется ответить за наш лес.

Тидрек увидел лицо беглеца. Заглянул ему глаза. Тёмные, выгоревшие, жестокие, как обглоданный огнём комель древа. Худое лицо, иссушенное, спутанные волосы и борода, некогда смоляные, ныне изрядно пересыпанные белой золой седины. Страшно… страшно подумать, что видели его глаза!

— Значит, как всегда… — вздохнул охотник. — Взять!

Волки прыгнули. Беглец отступил, рассекая туман полами плаща. Охотник засмеялся, словно услышал добрую шутку, и хлопнул в ладони. Камень под ногами треснул, как и стены, крепкие руки хватали цель, осужденный уклонялся, а с неба спускались тучи, обволакивая дерущихся тугим коконом…

Беглец промахнулся. Брошенный им нож отклонился от глаза охотника в последний миг. Руки схватили его и прижали к стене.

В двух шагах от кустов, где сидел оцепеневший Тидрек.

— А ты думал, что мы настолько глупые? — ухмыльнулся охотник. — У меня есть оберег от любого твоего колдовства. А у тебя от моего — нет.

С этими словами он защёлкнул кандалы на руках беглеца.

Вернее, лишь на левой руке — ибо, едва он наклонился, из кустов вылетел железный клюв трости и пробил охотнику грудь. Тидрек вынул клевец и ударил ещё раз, в висок. Охотник медленно осел, и в тот же миг из тумана донеслось шипение.

— Что стоишь, разбей кандалы! — крикнул пленник и подставил закованную левую руку. — Да бей же, скорее!

Тидрек ударил. Беглец сбросил железо. На мастера прыгнул исполинский волк, но освобожденный взмахнул руками — и зверь стал пылью, а чудовища из тумана осели на камни росой.

Какое-то время оба молчали. Тидрек пытался понять, почему не убежал сразу и зачем убил колдуна. Спасённый потирал левую кисть. Затем поднялся и отвесил Тидреку низкий поклон.

— Дейрах сын Кеараха, — сказал торжественно, — к услугам твоим, добрый человек, и всего твоего рода. Могу ли я отплатить тебе добром?

— По правде сказать, да, — ответил Тидрек, чувствуя себя полным дуралеем. — Проводи меня к Южным воротам.

Дейрах усмехнулся.

— Нам по пути. Пойдем.

— О, вот ты где! Наконец-то!

У Южных ворот было людно, как и везде. Однако Скар Одноглазый ухитрился заметить Тидрека в толпе, притом раньше остальных. Похоже, одно его око видело лучше, чем иные два. Рядом стояли Улькан-толмач, Тёртый Крайт, Малыш Свинбе, Кетах Рука-Меч. Те, кто ходили к тётушке Розе. Те, кто упустили Тидрека.

— Ты где бродил? — Улькан приложился к бутылке, передал Свинбе. — Ладно, цел и хорошо. Возвращаемся, уже пора.

— Я не еду на Восток, — сказал Тидрек небрежно. Холодея и обмирая.

— То есть как это — не едешь? — опешил Улькан. — Договорились же…

— Ничего не договорились, — возразил Тидрек. — Я сказал, что отвечу, когда будем в Кериме. У меня нет желания продолжать путь на восток.

— Да кто тебя спросит, паршивый ты карлик! — заорал Одноглазый. — Мы за тобой по всему этому засраному городу, а он "не имеет желания"! Да ты девкам будешь про свои "желания", понял, по-по-понял?!

Он был пьян как колода и плохо соображал, что несёт. Даже товарищи поглядывали на него с опаской. А Тидрек пожал плечами:

— Скар, ты всегда был придурком. Передай Бриану, что я еду домой. Также — мой поклон и поцелуй супруге. Всего хорошего.

— Чего!? — глаз Скара налился кровью, он был похож на чудовищного великана-людоеда. — Нам Бриан…! За тебя уже уплачено, что мы Рашиду скажем!?