Лагерный пахан - Владимир Колычев

– Трофим?! – Она смотрела на него так, как будто с трудом его узнавала.

Зато он узнал ее сразу. Не мог не узнать. С закрытыми глазами, по запаху бы узнал…

– Не прогонишь? – улыбнулся он, лишь на чуточку обнажая потемневшие в неволе зубы.

– Нет, конечно…

Он зашел в комнату, осмотрелся. Не самый плохой номер ей подсуетили, но и не самый лучший.

– А я за мужем приехала, – сказала она.

Но Трофим пропустил ее слова мимо ушей. Он и так знал, зачем она здесь.

– Ты изменилась.

– Ты мне поможешь?

– Ты стала еще красивей.

Он хорошо помнил свою маму, когда та была в ее возрасте – почти старуха. Кристина же почти не изменилась – стала старше, да, но не увяла, не поблекла.

– Я серьезно.

– Я тоже… Мужа твоего на два метра под землю положили. Обычно здесь неглубоко закапывают, но я сказал – как надо сделали. И крест поставили…

– Я знаю, мне говорили.

– Кто?

Сказать ей мог об этом «хозяин». Но тонко заточенным чутьем Трофим понял, что это не так.

– А-а… – замялась Кристина. – Люди сказали… Я слышала, ты за этой колонией смотришь.

– От кого слышала?

– Ну, какая разница?.. – еще больше смутилась она.

Трофиму это не понравилось, но допытываться он не стал.

– Ты бы мог сообщить мне о смерти мужа, – с упреком, чтобы за ним скрыть волнение, сказала Кристина.

– Зачем?

– Чтобы я сразу приехала за ним.

– Да я как-то не привык еще, что покойников отсюда домой забирать можно. Не подумал…

– Мог бы и сообщить. Я бы приехала.

– Ты и так приехала…

– Но не к тебе.

– Не ко мне, – согласился Трофим.

И повернулся к ней спиной, стукнул в дверь, чтобы открыли.

– Ты куда? – всполошилась Кристина.

– Чужая ты.

– С чего ты взял? – возмутилась она.

– А меня не обманешь, – не меняя своего положения, сказал он.

– А я не обманываю.

– Обманываешь… За твоей красотой я вижу обман…

Что-то не так было с Кристиной, что-то не так.

– Ты мне поможешь? – спросила она, когда открылась дверь.

Трофим кивнул:

– Помогу. К тебе подойдет человек, что скажешь, то и сделает…

Он переступил через порог, но Кристина нагнала его, взяла за руку:

– Вернись. Я все скажу…

Трофим остановился, вернулся в помещение, подал знак служивому, чтобы тот снова закрыл дверь.

– Говори.

– Пообещай, что ты ему ничего не скажешь.

– Кому?

– Лешке Мигунку. Он просил, чтобы я про него ничего не говорила… Он сказал, что ты смотрящий, он сказал, что ты крест на могилу поставил…

– Откуда он это знает? – темным-темно нахмурился Трофим.

– Какие-то источники…

– Давно ты с ним?

– Нет… – сказала она и отвела взгляд. – Мы вообще с ним знать не знались, а потом, когда Викентий умер… Это Лешка сказал, что он умер. Пришел сказать, увидел меня и… Он моложе меня, но я ему понравилась…

– У тебя с ним что-то было?

– Ты не понял, это здесь ни при чем… Он сказал мне, что это Викентий помог тебе сесть в тюрьму. Но это же неправда.

– Правда. Викентий постарался… Ты спала с ним?

– С кем, с Викентием?

– С Лешкой!

– Да при чем здесь это!.. Он пытался убедить меня, что это ты убил Викентия. Чтобы отомстить ему…

– Я спрашиваю, ты спала с Лешкой?

– Да погоди ты!.. Лешка боится тебя. Мне кажется, очень боится. Он помог мне с депутатским запросом, сюда я на военном самолете прилетела – он договорился, он оплатил… Мне кажется, он хочет, чтобы я при тебе была. Хочет, чтобы я узнала, как ты к нему относишься. Но ты не думай, я у него на поводу не пойду…

– Ты с ним спала, – не спрашивая, а утверждая, скорбно сказал Трофим.

– Спала, – уронила голову она.

– А чего ты так переживаешь? – с подначкой спросил он. – Ты же мне не жена, спи с кем угодно, мне все равно…

– Ты обвиняешь меня во лжи, а сам врешь. Тебе не все равно…

– Не все равно. Но плакать не буду. По предателям не плачут.

– Но я тебя не предавала! – импульсивно подалась к нему Кристина, остановившись на полушаге. – Коньяк был очень крепкий и дурной… Да ничего и не помню. Проснулась в одной постели с ним…

– Ну, проснулась и проснулась… Ты приехала сюда на его деньги, ты приехала следить за мной, – вкладывая в каждое слово тяжесть приговора, сказал он.

– Но я же во всем призналась.

– Да, но я тебе не доверяю…

Трофим мысленно поблагодарил начальника зоны. Это «хозяин» настроил его на подвох, поэтому он смог раскусить Кристину. А если бы он с головой влез в петлю, которую с ней на пару заготовил для него вероломный Лешка?.. Кто его знает, возможно, ему действительно добавили бы срок за изнасилование, а это прямая дорога в петушиный куток. Тот же Маслак первый бы воспользовался моментом, чтобы опустить Трофима – лишь бы не бороться с ним потом за власть…

Везде подлость, везде вероломство. Но мог ли Трофим осуждать кого-то? Ведь самому не раз приходилось идти на коварство, чтобы урвать свой интерес… Не мог он осуждать никого. Но мог спрашивать за плохие слова и поступки. Будь сейчас на месте Кристины Лешка, он бы не задумываясь набросил на него удавку. Но ее он убивать не станет. Уж лучше самого себя на нож посадить.

Трофим снова повернулся к ней спиной, гневно стукнул кулаком по двери.

– Ты не поможешь мне? – всхлипнув, спросила Кристина.

– Я же сказал, к тебе подойдет человек. Он сделает все, что ты скажешь. Прощай.

– Трофим!

Она снова попыталась его остановить, но на этот раз безуспешно. В расстроенных чувствах, но верный себе, Трофим ушел от нее…

Пышных похорон не было. Родня, друзья и знакомые Викентия. Похоронная процессия, заунывно-надрывная церемония, поминки в кафе… Лешка появился вечером, когда Кристина, с головной болью, в сиротливом одиночестве лежала в своей постели – отдыхала после тяжелого дня и сумасшедшей недели, которая измотала ее по-черному.

– Мать моя женщина! – глянув на нее, неприятно удивился Лешка. – Лица на тебе нет. Лет на десять постарела…

– Мне сорок лет, не забывай…

Кристину ничуть не расстроил его ропот. Даже хорошо, что она ему разонравилась…

– Ну, если забыл, то ты напомнила… Поговорить с тобой надо.

– Поговорим.

Она проводила его в комнату, устало опустилась в кресло.

– А выпить?

– Возьми сам…

Мигунок достал из бара бутылку виски, сам сходил на кухню за льдом.

– Ну, за упокой души раба божьего Викентия! – на поповский манер протянул он.

– Не смешно.

Кристина мечтала о том, чтобы он побыстрей убрался. Все беды из-за него… Не надо было ей связываться с ним. Надо было обратиться за помощью к Трофиму, он бы все для нее сделал… Она же видела, он по-прежнему любит ее. Потому и не смог простить. Как ушел от нее из камеры для свиданий, так больше не появился. Но люди, которых он прислал, сделали все в лучшем виде. И машину бы он организовал, и даже самолет. Он – настоящий вор в законе, из тех, кто все может… Он – человек, которого она любит. И человек, которого она предала…

На самом деле никакого предательства не было. Лешка пытался навязать ей свою игру, но она не хотела в нее играть. Так что она чиста… Так думала Кристина. Но Трофим все равно назвал ее предательницей. Сказал как заклеймил – жестко, больно и фатально. И она сама уже всерьез считала себя предательницей.

– Мне тоже… Как съездила?

– Тяжело было.

– Да ладно тебе. Тяжело – это когда по этапу… Трофима почему с собой не забрала?

– Как я могла его забрать, если он сидит?

– Да он уже четыре дня как на свободе… А ты не знала? – внимательно посмотрел на нее Мигунок.

– Нет, он не говорил…

– Быть этого не может… Но назад ты летела без него. Не захотел на хвост к тебе упасть. А под хвост, поди, слазил, да?

– Замолчи! – возмутилась Кристина.

– А ты мне рот не затыкай! – взвился Мигунок.

– Вот как ты заговорил! – горько усмехнулась Кристина.

– Я еще раз тебе говорю, не надо затыкать мне рот, – более мягко, но все так же с упреком сказал он. – Я тебе не мальчик…

– А я тебе не девочка.

– Ты не девочка. Ты дура. Ведешь себя, как будто я тебе и даром не нужен. А нужен я тебе! Я – это твоя безопасность! Я – это твои деньги!

– Мне никто не угрожает.

– Ну ты точно дура!.. Я тебе угрожаю. Пока ты со мной, я за тебя. Не со мной – значит, против!.. Да я тебя в порошок сотру… Если надо будет… И сотру… Почему Трофим с тобой не полетел?

– Я не знаю.

Трофим смог бы защитить ее от этого нахала, но не сложилось с ним. Не простил он Кристину, не захотел быть с ней. А без него Мигунок сожрет ее в один присест, ну, может, и растянет на завтрак-обед-ужин…

– А я знаю! Ты проболталась! Ты сказала ему про меня!

– Я не сама. Он сам спросил… Ты когда-нибудь видел волков? Так вот, скажу тебе, это жалкое зрелище по сравнению с Трофимом. Когда он смотрит в глаза, мороз кожу дерет. Когда он спрашивает, соврать невозможно… А он спросил про тебя. Я даже призналась, что спала с тобой…