Не бойся глубины - Наталья Солнцева

Изабелла тряхнула головой, отгоняя видение. «Я слишком много выпила!» – решила она.

В кресле сидела страшная, отвратительная старуха, как и полагалось по сценарию. И вдруг произошло непредвиденное: Лиза, уставившись на старую Графиню, громко, истерически захохотала. Она просто сгибалась от смеха пополам, корчилась, на глазах ее выступили слезы. «Герману» с трудом удалось увести ее в другую комнату. За ними устремилась мать Лизы. Старик Альшванг остался сидеть на своем стуле, держась за сердце.

Действие развивалось своим чередом. Музыканты играли, артисты пели… кавалеры и дамы напропалую флиртовали друг с другом. Все были опьяневшие и разомлевшие от духоты. Изабелла заинтересовалась, куда делась жуткая старуха-графиня. Кресло, в котором та сидела, оказалось пустым; среди гостей ее тоже не было видно.

Блондинка отправилась на поиски. Она обнаружила старуху спящей на диване в одной из комнат. Из-под огромного кружевного чепца раздавался громкий храп. Изабелла, преодолевая суеверный страх, коснулась спящей. Графиня оказалась немолодой усатой толстухой из плоти и крови, а вовсе не ужасным привидением.

«Чего это мне привиделось? – удивилась Буланина, затворяя за собой дверь и возвращаясь в гостиную. – Наверное, духота действует!»

В гостиной царили суета и волнение. Пахло лекарствами. Кто-то вызывал «скорую помощь».

– Герману Борисовичу плохо, – растерянно сообщил Фаворин, подходя к ненавистной блондинке, которая здесь, среди незнакомых людей, показалась ему родным человеком.

– А что с ним?

– Сердце…

Приехавшие врачи предположили инфаркт у Альшванга и увезли его в больницу…

Соня совершала ту же ошибку, что и Князев. Она пыталась упреками и сценами добиться внимания Артема, вразумить его и вернуть в лоно прежних отношений. Она думала, что угрозами, недовольством и скандалами можно заставить любить себя. Распространенное заблуждение…

Соня ждала, что Артем позвонит ей и постарается загладить вину. Но он этого не делал. Тогда девушка решила позвонить сама. Особой радости в его голосе она не услышала.

– А, это ты, – произнес Пономарев, как будто между ними ничего не было – ни нежности, ни ласк, ни планов на будущее.

– Как дела?

– Нормально.

Артем отвечал односложно, разговор не поддерживал. Он, казалось, тяготился им.

– Забрал кольцо?

– Забрал.

И все! Ни слова больше. Ни извинений, ничего…

– По-моему, нам нужно встретиться.

– Зачем?

Соня подавила вспыхнувшую обиду. Если она будет возмущаться, Артем просто положит трубку. Он уже так поступал.

– Разве между людьми не бывает недоразумений?

– Наверное, бывают…

– Так давай встретимся, поговорим!

– О чем?

Соня потеряла терпение. Она не узнавала Артема – милого, ласкового парня, который охотно уступал ей во всем, предупреждал каждое ее желание. Кажется, он совсем не такой, как она себе представляла…

– Ты переменился. Это все она, цыганка! Она приворожила тебя! – закричала Соня сквозь слезы. – Ты черствый, безжалостный человек! И я рада! Да, рада, что вовремя сумела тебя раскусить! Ты себя показал во всей красе! Теперь, по крайней мере, я не испорчу себе жизнь! Хорошо, что я не успела связаться с тобой!

Артем с тяжелым сердцем положил трубку. Ему не хотелось огорчать Соню. Так уж получилось. У него совершенно пропал интерес к ней, и он не переставал удивляться – что вообще могло их связывать? Что он находил в ее обществе? Что это было? Желание избежать одиночества? Скука? Способ заполнить пустоту?

Он почувствовал себя виноватым. Соне все-таки удалось убедить его в том, что он плохо поступил с ней.

Наверное, так и есть. Но возвращаться к прежнему Пономареву не хотелось. Может, и правда Динара приворожила его?

Поиски маньяка ни к чему не привели. Подозреваемых было несколько, но прямых улик и доказательств раскопать не удалось. Единственным стоящим фактом Артем считал рассказ Динары о том, как к ней приходила Вероника Лебедева. Цыганка нашла в тетради записанный расклад Таро, который делала Веронике, и в двух словах передала его значение. Она призналась, что хотела напугать клиентку и напророчила ей скорую смерть. Но сбывшееся предсказание оказалось для нее полной неожиданностью.

– Я ничего такого ей не желала, – оправдывалась Динара. – Просто припугнула немного. Я ей даже сказала о смерти не прямо, а… намекнула. Это шутка.

– Ничего себе шуточки! – возмутился Артем. – Вам ведь не понравилось «шутливое» письмецо?

Динара виновато молчала. Но это были только слова! От слов еще никто не умирал.

С этим Артем не мог не согласиться.

– Кому вы говорили о визите Вероники Лебедевой?

– Никому… Я даже не знала, как ее зовут! Видите, у меня тут в тетради написано условное имя – Виолетта. Так что я если бы даже хотела, то не могла никому рассказать.

– Вероника Лебедева – известная солистка музыкального театра. Вы могли ее узнать.

– Я не знала, что она артистка, – покачала головой Динара. – В театре я уже сто лет не была, а оперетту вообще не люблю. О том, кто она такая, я узнала от Егора Фаворина, уже после вашего ухода. Это он посоветовал Веронике обратиться ко мне.

Сыщику показалось, что Динара говорит правду. Она была взволнована, напугана, и врать ей ни к чему. Она боялась за свою собственную жизнь, поэтому ничего не скрывала.

– Мог кто-то видеть Лебедеву у вас?

– Только соседи… Егор ее знал. Может быть, он кому-то рассказал?

Пономарев не мог привести факты в стройную систему.

«У меня есть еще одна зацепка, – вспомнил он. – Касимов! Что он делал у театрального дома? Мне следует выследить его, прижать и заставить рассказать все!»

Глава 25

– Мы куда-нибудь пойдем встречать Новый год?

Вопрос жены вызвал недовольство Авдеева. Ему не хотелось тратить деньги понапрасну в ресторане или кафе. Идти к кому-нибудь в гости – придется покупать вино, продукты и подарки детям. Приглашать к себе – тем более. Шум, гам, суета! Все это не прельщало Владимира Петровича, который любил покой и экономию.

– Мне не хочется никуда идти, Люда, – раздраженно сказал он. – Сидеть до обалдения за столом, выслушивать дурацкие тосты и скабрезные анекдоты, а потом тащиться под утро домой, когда еще транспорт не ходит?..

– Можно вызвать такси.

– Ты что, миллионерша? – возмутился Авдеев. – Как легко ты об этом говоришь – вызвать такси! А деньги? Кто должен платить, по-твоему?

– Я сама могу заплатить…

– Ты всегда найдешь повод, чтобы унизить меня! – заорал он. – Показать мне, что я скуп и недостаточно обеспечен, чтобы возить тебя на такси!