Гадалка. Карта Смерти - Алина Жигулина

Чем дальше мы ехали на запад, тем сильнее мне казалось, будто бы мир вокруг вымер. Я никогда не бывала в таких малолюдных частях страны и эта малолюдность немного пугала.

Карты я так и не достала. Все-таки гадать себе — это противоречит всем принципам профессиональной гадалки. Тенла лишь посмеивался, не понимая, почему я не могу переступить через этот барьер. Объяснить ему я не могла, да и не хотела. Ни к чему.

А беспокойство так и не уходило. Наоборот, все больше и больше усиливалось.

Глава 12

В низине стелился туман, белый и плотный, как взбитые сливки. Мы стояли на пригорке и смотрели вниз. Очертания села угадывались с трудом, я едва разглядела сторожевую башню и пару высоких домов на самой окраине — наверное, жилища местных богатеев.

Утро выдалось холодным и безветренным. Я мерзла в своем беличьем жилете, но денег на более теплую одежду у меня совсем не осталось. Тенла, вспомнив про наш уговор еще в ту ночь, когда он напал на меня с целью ограбления, силой всучил кошелек с двадцатью золотыми. Он предлагал и больше, но я отказалась. Меньше давать наотрез отказывался уже Тенла.

Мать с детства вбивала в голову, что брать в долг нехорошо, хотя Тен наоборот предлагал свой долг отдать. Но я не считала свое лечение стоящим таких денег. В конце концов, я не знала, как на нежить действует та мазь и чертовски рисковала.

— Спускаемся? — спросил оборотень. — Если ты до сих пор не уверена и боишься, то мы может вернуться обратно в Янек.

Я покачала головой. Здорово же я его достала! Все последующие дни пути я изнылась по поводу того, что меня гложет плохое предчувствие. Тенла один раз даже накричал на меня, чтобы я прекратила и повернул лошадь обратно — дескать, все, поехали домой. Я тогда извинилась, но предчувствие беды все равно меня не покидало. Все чаще казалось, что я сама себя накручиваю, и это не давало мне поддаться интуиции и ехать назад.

— Я уверена. Ты прав, это все глупости. Поехали, — я ударила каблуками и двинулась вперед.

Тенла усмехнулся и, нагнав меня, поехал рядом. Я наблюдала за выступающей из-под тумана сельской оградой и вспоминала все случаи, когда интуиция меня подводила. Таких случаев было много. Хоть я и получила в Академии диплом провидца, в полном понимании слова провидцем так и не стала. Заглядывать в будущее без артефактов я не умела, с хрустальными шарами не ладила — последние имели дурное свойство покрываться трещинами и разбиваться, едва я начинала с ними работу. Да что шары! Я с трудом входила в транс и с момента окончания Академии ни разу не делала предсказаний. Единственное, что я профессионально умела — это гадать на картах. Но профессионализм выработался только в Тасшобском гадательном салоне. Останься я в Левве и работай дальше в королевской канцелярии, как хотелось матери, и гадать бы толком не умела.

Я сглотнула горький ком, вставший в горле. Ну и что. Зато я поеду в общину оборотней и напишу такую работу для следующей ступени, что все ахнут. Тем более по нежетиеведению, что для провидца нетипично. Работы о подобном обычно пишут практики. Но увы и ах, если бы я пошла учиться на практика, меня на первом же экзамене вживую сожрали бы какие-нибудь опасные твари. Я много слышала об экзамене для практиков на первом курсе — когда ты входишь в зал и не знаешь, что за тварь поджидает тебя в углу. Правда, до этого еще ни одного студента не съедали, но что-то подсказывало мне — я бы стала первой.

Предавшись раздумьям, я не заметила, как мы подъехали к воротам. Высокие, чуть ли не в два моих роста, из толстых, плотно пригнанных друг к другу бревен. Они выглядели грубо и мощно. Село лежало на самой границе Огонии и Приянья, в прошлом наверняка не раз подвергалось нападениям, отсюда и такая защита. Но это в прошлом. Если верить королевским сводкам, последние лет пятнадцать здесь относительно тихо и стабильно.

Вокруг стояла тишина, на первый взгляд село в этот предрассветный час спало. Но едва Тенла постучал, как окно тут же распахнулось и в нем появилась заспанная морда стражника. Я хихикнула, заметив его подбитый глаз.

— Чего надо? — буркнул стражник, смерив меня оценивающим взглядом.

— Как чего? Пройти.

— Пошлина — два серебряных!

— Какая еще пошлина? Мы ничего не везем, одинокие путники…

— Шляются тут всякие одинокие путники, — продолжил бурчать стражник и закрыл окно. Через несколько мгновений створка ворот приоткрылась.

— Пошевеливайтесь!

Мы спрыгнули с лошадей и, ведя их в поводу, протиснулись в проход. Пошлину стражник больше не требовал, только смотрел нам вслед хмурым взглядом. Я вздохнула с облегчением, когда мы свернули на повороте и стражник исчез из поля зрения.

— Куда мы идем? — опомнилась я. Тенла уверенно шел по улице, тихонько насвистывая под нос незамысловатую мелодию.

— К обозу, — пожал плечами он. — Они всегда останавливаются в одном месте, я знаю, где это.

— Оборотни любят постоянство, да? — я еле удержалась, чтобы не вытащить из-за пазухи свиток-черновик и ручку.

— Эти — да. Мы пришли.

— Уже? — удивилась я.

За высоким забором из новой, еще светлой древесины стояла большая двухэтажная изба. Окна со стеклами были зашторены темными занавесями, так что я не могла разглядеть, что внутри. Странный дом.

Во дворе загавкала собака, когда Тенла постучал в калитку. Та калитка, кстати, лишь немного уступала сельским воротам. Тяжелая, высокая и крепкая, такую разве что тараном пробить можно. Чем-то этот забор напоминал мне забор у дома Тенлы и Тонры на окраине Янека.

— Кто там? — отозвался из-за калитки глухой старческий голос.

— Свои, — ответил Тенла.

— Каки-таки свои? Назовись!

— Это Тенла, я лекаршу привез!

— Лекаршу? — переспросил дедок.

Отвечать ему оборотень не стал. Послышался тихий звук открываемой щеколды, потому скрежет засова — запоры тут, похоже, почище тех, что стояли в доме Тена. Я чувствовала магию, снова ту самую, которая исходила от замка на двери того же дома в пригороде Янека. Наверное, смекалистые оборотни наняли себе собственного артефактника, который производит им одинаковые артефакты.

— Здрасте, — распахнув калитку, прошепелявил дед. У него была длинная, как у гнома, седая борода и словно выцветшие бледно-голубые глаза. Эти глаза осмотрели меня с ног до головы, на несколько мгновений задержавшись на лице. Я похолодела от его взгляда. Было впечатление, что дед сквозь хваленые белила Трега видит родинки.

— Арбест, все спят? — спросил Тенла. — Итиль, что встала, проходи.

Я покорно прошла вслед за ними, хотя заходить мне чертовски не хотелось. Чувство тревоги еще больше усилилось, но я списала это на волнение.